Габриэль Зевин - Век любви и шоколада (ЛП)
— Я бы не сказала.
— Я очень хорошо скрываю чувства.
— Как я.
— Как ты. У меня есть сомнения насчет мотивов моего поведения, когда ты встречалась с Вином. И в последнее время, становясь старше, я даже пожалел об этом.
— Вы? Пожалели?
— Немного. Итак, в 2087 я получаю второй шанс. Тео собирался приехать в Осаку, но я захотел сделать это сам. Помощь тебе — это искупление для меня. Я даже не думал, что имею право надеяться на это искупления.
— Потому что я напоминаю вашу дочь?
— Это так, да. Но ведь из-за тебя тоже. Ты присутствуешь в моей жизни. Я назвал тебя коллегой, но ты правильно сказала, ты мой друг. У меня было такое чувство, как будто весь мир отказался от меня после того, как я проиграл те выборы, но ты, имевшая все основания быть жестокой со мной, не стала этого делать. Помнишь, что сказала мне?
Я помнила.
— Я сказала, что не рассчитывала на вас. Вы были огромной занозой. Да и как я могла рассчитывать на вас? Кстати, я была милой.
— Как бы то ни было, это произошло в то время, когда очень немногие люди были добры ко мне, и твоя дружба с тех пор значит для меня больше, чем я могу это выразить словами. Я знаю, что я тяжелый человек. Я здесь, потому что должен быть здесь. Я здесь, потому что я знаю, какая ты. Знаю, что ты не попросишь о помощи, когда в ней нуждаешься. Ты гордая, упрямая и я не могу оставить тебя в чужой стране сломленной и одинокой. Давно ты сделала для меня добро, и несмотря на то, что ты или другие могут думать обо мне, я плачу по своим долгам.
Начался дождь и он помог мне встать со скамейки. Он предложил мне свою руку и я взяла ее. Дорога была скользкой от влаги, договориться с искалеченной ногой стало труднее.
— У тебя получается намного лучше, — сказал он. — Просто иди медленнее.
— У меня нет выбора, кроме как идти медленно.
— Почти лето, Аня. Тебе стало гораздо лучше, и дела с «Барами света» закончены. Думаю, нам стоит вернуться в Нью-Йорк.
Я некоторое время не отвечала. Мир, который я покинула, с лестницами и автобусами, парнями, заговорами, бандитами, казался слишком большим, чтобы его даже воспринять.
— Так что? — спросил мистер Делакруа.
— Мистер Делакруа, если я скажу вам кое-что, обещаете, что не будете осуждать меня? Я чувствую себя слабачкой, говоря это, но я боюсь вернуться. Городом так трудно управлять. Я чувствую себя лучше, но знаю, что я никогда не буду как раньше. Я не хочу сталкиваться с Семьей или с людьми по работе, и я еще не чувствую себя достаточно окрепшей, чтобы вернуться к своей жизни.
Он кивнул. Я думала, он скажет, чтобы я не боялась, но он не стал.
— Тебе должно быть жутко больно, я могу понять, почему ты так думаешь. Позволь мне придумать план.
— Я не намекала вам суетиться. Только хотела сказать, что чувствую.
— Аня, если ты говоришь мне о проблеме, я постараюсь ее решить.
***
На следующий день он предложил решение.
— Моя бывшая жена, мисс Ротшильд, владеет фермой за пределами Олбани, в городке под названием Нискайуна. Возможно, ты помнишь, что она фермер по профессии?
Я помнила. Вин помогал ей. Я вспомнила, что в первый раз, когда я его встретила, подумала, что его руки не похожи на руки городского мальчика.
— Ферма находится в очень тихом месте. И Джейн будет рада принять тебя и твою сестру на лето. Ты можешь отдохнуть, скинуть бремя городской жизни. Я буду навещать, когда смогу. А потом в конце лета ты вернешься в Нью-Йорк новой женщиной, я чувствую полную уверенность в этом.
— Она не сердится на меня из-за клуба?
— Это было несколько лет назад, и она винит меня, а не тебя, за все, что могло бы случиться. Она всегда была в ужасе от моего поведения, в чем вы сходились во мнении, как ты, наверное, догадалась. Если ты беспокоишься по поводу того, что Вин будет там, то я полагаю, что он будет проходить программу медицины в Бостоне. Он приедет в Нискайуну на пару дней в конце августа, это самое большое.
— Хорошо. Я не в состоянии видеться с ним.
— Так ты поедешь?
— Поеду. Всегда хотела уехать из города летом.
— Ты никогда не выезжала?
— Один раз я была близка к тому, что бы поехать в летний лагерь для юных криминалистов с программой для начинающих в Вашингтоне, округ Колумбия, но заключила сделку с окружным прокурором, который отправил меня вместо этого в «Свободу».
— Я предполагаю, что опыт сформировал твой характер.
— Да, так и было. Это было колоссально. — Я закатила глаза. — Хотя у меня нет недостатка в этом.
— На данный момент, — сказал он, — я думаю, мы можем смело считать, что твой характер сформирован.
XXII
Я ПОЛУЧАЮ ОПЫТ ЛЕТНЕЙ ЖИЗНИ; ЕМ КЛУБНИКУ; УЧУСЬ ПЛАВАТЬ
Белый с серыми ставнями дом в Нискайуне. Позади него пристань, где весело течет река Мохок. С краю сельхозугодия – я видела персиковые деревья, кукурузу, огурцы и помидоры. Как по мне, это место выглядело летним царством, но это было не то лето, которое я когда-либо знала. Лето в моем представлении было другим, там жили более удачливые люди.
Мисс Ротшильд встретила меня объятиями и тут же за этим последовало выражение беспокойства.
— О, моя дорогая, от тебя ничего не осталось кроме костей.
Я знала, что это правда. После последнего посещения врача я весила меньше, чем в двенадцать лет. Я отощала, как любой больной.
— Глядя на тебя, мне хочется плакать. Чем я могу тебя покормить?
— Я не голодна, — сказала я. По правде говоря, я потеряла аппетит, с тех пор как была ранена.
— Чарли, — сказала она своему бывшему мужу, — с этим надо что-то делать. — Она повернулась ко мне. — Какая твоя любимая еда?
— Я не уверена, что у меня есть предпочтения, — смутилась я.
Она смотрела на меня с потрясенным выражением на лице.
— Аня, у тебя должна быть любимая еда. Пожалуйста, расскажи. Что твоя мама готовила?
— Как вы знаете, родители умерли, когда я была совсем маленькой, а моя бабушка была больна, и дома я отвечала за еду. Я готовила из коробки или из пакетика. Не сказать, что я разбиралась в еде, предполагаю, эм, вот почему я прекратила есть. Кажется, не стоит на этом заморачиваться. Какое-то время я любила моле, но теперь у меня с ним связаны нехорошие ассоциации, — бессвязно ответила я.
— Ты даже не любишь шоколад? — спросила мисс Ротшильд.
— Не самая любимая еда. Я имею в виду, я могу съесть, но не люблю его. — Я замолчала. — Я люблю апельсины.
— К сожалению, я не выращиваю их сейчас. — Она нахмурила брови. — Мне потребуется три месяца, чтобы собрать урожай, но тогда ты уже уедешь. Фридманы вниз по дороге, возможно, выращивают их, я постараюсь устроить обмен. Кстати, как насчет персиков?
— Я действительно не голодна. Спасибо за предложение. Я долго ехала. Не могли бы вы показать мне мою комнату?
Мисс Ротшильд рявкнула на бывшего мужа, чтобы тот взял мой чемодан. Она взяла меня под руку.
— Ты без проблем поднимаешься по лестнице?
— Не особо.
— Чарли предупредил меня об этом. У меня есть для тебя комната на первом этаже. Это моя любимая спальня с видом на пристань.
Она повела меня в спальню, в которой стояла широкая деревянная кровать с покрывалом из белого хлопка.
— Подождите, — сказала я. — Это ваша комната? — Она подозрительно напоминала хозяйскую спальню.
— Этим летом она твоя.
— Вы уверены? Я не хочу отбирать у вас спальню. Мистер Делакруа говорил о свободной комнате.
— Кровать слишком большая для меня. Я сплю в одиночестве, и, наверное, бессрочно. Когда приедет твоя сестра, она может разделить комнату с тобой, если ей понравится. Места хватит. Или может взять другую наверху.
Она поцеловала меня в щеку.
— Скажи мне, если тебе что-нибудь понадобится, — сказала она. — Я рада, что ты приехала. Ферма любит гостей, как и я.
***
На следующий день мистер Делакруа уехал в город, а моя сестра приехала.
Она была не одна, хотя я думаю, это не должно было стать сюрпризом.
— Вин, — сказала я. — Они не сказали, что ты придешь. — Я сидела за столом на кухне. Я не встала. Не хотела ходить перед ним.
— Я собирался приехать, — сказал он. — Мне всегда нравился этот дом, и летняя программа, в которую я, как предполагалось пошел, в конечном итоге оказалась без практики. Нетти сказала, что она поедет, поэтому я решил приехать вместе с ней.
Нетти обняла меня.
— Ты выглядишь ужасно, но в то же время намного лучше, — сказала она. — И ужасно, и лучше.
— Все во мне смешалось, — ответила я.
— Покажи, где моя спальня. Мама Вина сказала, что мы могли бы пожить вместе. Это будет похоже на те времена, когда мы были маленькими. — Вин все еще наблюдал за нами, а я не хотела подниматься из-за стола перед ним. Думаю, что мне не хотелось его жалости.
— Вин может показать тебе, — сказала я. — Это хозяйская спальня. Я буду через минуту. Хочу допить воду.
