Анатолий Радов - Студия "Боливар"
— Ты боишься?
— Нет — Алекс помотал головой — Только не хочется сдыхать здесь. Знаешь, я всё-таки верю, что когда-нибудь выберусь. Может, режиссёру однажды всё это надоест, и он просто отпустит нас.
— Вряд ли — сказал я — Режиссёр, он сумасшедший, кем бы он не был. А сумасшедшие не отказываются от своих миров.
— И как ты хочешь забрать отсюда Алину? Ты же говоришь, что ещё ни разу не говорил с нею. А вдруг, она сама не захочет?
— Я говорил с нею несколько минут назад.
— Ты же сказал, что...
— Я имел ввиду — перебил я — Что не говорил нормально. Понимаешь? Пару минут назад мы просто перекинулись несколькими фразами, и она сказала, что сама устроит следующую встречу.
— Странно — Алекс пожал плечами — Не ожидал от неё такого.
— Может, она увидела во мне возможность удрать из этого мира?
— Куда удрать?
— Да чёрт его знает.
— Эх, заварите вы кашу. Молодёжь — Алекс хмыкнул.
— Ты же сам говоришь, что надеешься однажды выбраться отсюда. Но если ничего не делать, если ничего не менять, то ничего само не сделается и не поменяется.
Я сам удивился своим словам. В том мире, я бы ни за что такого не сказал. Смирившийся, привыкший плыть по течению, я практически отказался от действий выходящих за привычный круг. И здесь, правильнее было бы смириться. Ведь выбраться из этого мира было по-настоящему призрачной идеей, куда призрачней мечты стать актёром.
Я краем глаза заметил приближающуюся фигуру, и перевёл на неё взгляд. К нам шёл Инри, самодовольно улыбаясь, но в то же время, его глаза были злы.
— О чём разговариваете? — спросил он, приблизившись.
— Да вот, спрашиваю у Инго, как ему здесь — сказал Алекс.
— Ну, и как? — спросил Инри, пристально уставившись на меня.
— Я ещё не совсем разобрался — сказал я.
— А зря.
Инри положил руку на плечо Алексу.
— Скажи Алекс, а он и вправду появился недавно?
— Странный вопрос — буркнул Алекс — Ты мне не веришь, что ли?
— Нет, почему же, верю. Конечно же, верю. Просто у него в голове слишком много всякой чуши. А зная тебя...
Мне было неприятно, что какое-то тощее, полуслепое существо говорит обо мне, как о маленьком мальчике, в чём-то провинившемся. Я недовольно сплюнул на землю, и сделал наглое лицо. Такая уж у меня защитная реакция.
— Не оскверняй землю — сказал Инри.
— Ты забыл сказать, мою землю — недовольно бросил я.
— Эй, вы чего это? — торопливо влез Алекс — Инри, ты должен понять, он здесь недавно. Вспомни себя, когда ты тут появился. Это же не в кино сходить. Я вот сам, когда понял, что со мной произошло на самом деле, так я чуть не стал деревья от злости ломать.
— Я всё понимаю — сказал Инри — Поэтому и не обращаю на все его выходки внимания. Пока не обращаю.
— Он изменится — Алекс натянуто улыбнулся — Привыкнет, и изменится.
Мне становилось не по себе. Наверное, так себя чувствовали рабы, когда их приобретали на рынке. Но я понимал, зачем Алекс старается всё пригладить и причесать. Сейчас совсем не время вести рукой против шерсти. Возможно, в ближайшее время, Алина найдёт способ встретиться, и тогда мы просто уйдём далеко отсюда. Хотя бы по той дороге, по которой я сюда пришёл. Ведь по ней можно уйти чёрти куда, судя по её бесконечности.
— Хорошо — сказал Инри — Кстати, Инго...
Инри с интересом посмотрел на меня.
— ...Пора бы тебе хоть чем-нибудь заняться. Мы сейчас с Миком пойдём за зёрнами, я думаю тебе стоит помочь нам.
Я промолчал, взглянув на Алекса. Тот едва заметно кивнул головой.
— Ну? — спросил Инри.
— Без проблем — сказал я — Что за зёрна-то?
— Что-то вроде пшеницы. Мы из них делаем муку, а потом соответственно хлеб.
— Ну, это дело святое — сказал я, и раскованно улыбнулся. Я же актёр, чёрт подери. Нужно не забывать об этом.
— Я тогда пойду — сказал Алекс — Крысу я отдал. Вода у меня ещё есть. Так, что... — Алекс цокнул языком.
— Удачного пути — сказал Инри, и развернувшись, зашагал к шалашам.
— Иди за ним — шепнул мне Алекс — И постарайся не дёргаться. Поговоришь с Алиной, и завтра уйдём отсюда.
— С ней? — спросил я шёпотом.
— Нет. Сперва без неё. Потом что-нибудь придумает. В спокойной обстановке.
Инри обернулся и посмотрел на нас.
— Ладно, иди — бросил Алекс, и развернувшись, заспешил к лесу.
Я поплёлся к Инри. Он несколько секунд смотрел на уходящего Алекса, потом повернувшись крикнул Мика, как всегда беззаботно сидевшего возле своего шалаша. Мик быстро вскочил на ноги и побежал к нам.
Исполнительный чувак, подумал я. Такому сказать, проломи башку тому-то, будет стараться, пока не сделает. Или пока ему самому башку не проломят.
— За зёрнами — коротко бросил Инри, когда исполнительный Мик приблизился. Тот только резко кивнул головой.
Втроём, Инри с Миком впереди, а я за их спинами, мы пошли к лугу. Где находились эти долбаные зёрна, я понятия не имел, но надеялся, что не очень далеко. Что там крутится в голове очкарика, определить невозможно. Вдруг он уже задумал избавиться от меня, а все эти зёрна только повод, чтобы отойти подальше.
Я шёл, и смотрел на спину Мика. Коренастый, сбитый, видно потомственный работяга, такие за долгие годы тяжёлого труда накапливают просто неимоверную силу. Иногда даже не понятно в чём она находится. Может, действительно в жилах?
Инри о чём-то заговорил с Миком, и я прибавив шагу, приблизился, чтобы расслышать. Говорили они о зёрнах, хотя у меня всё равно понемногу развивалась паранойя. Мне уже начинало казаться, что они просто говорят каким-то шифром. И хрен его знает, что эти зёрна значат в их шифре.
— А где эти зёрна? — спросил я, приблизившись почти вплотную.
— За лугом — бросил Инри, не оборачиваясь.
Легче мне от этого ответа не стало. Тем более, что фраза - за лугом — на самом деле ни о чём не говорила, потому что впереди, насколько было видно, был этот самый луг. Но оказалось, что трава с зёрнами, такого же точно цвета, как и обычная трава на лугу. Поэтому я обрадованно удивился, когда через минут пять после моего вопроса, они остановились.
Мик сразу же принялся срывать зелёные побеги с зёрнами на верхушках. На каждом побеге было зёрен по пять-шесть. Тёмно-коричнегово цвета, очень напоминающие зёрна кофейные. С такой же бороздкой посередине.
— Пойдём вон там порвём — сказал мне Инри, указывая рукою куда-то вперёд, и мы отошли от увлёкшегося работой Мика шагов на пятьдесят.
— Что ты думаешь об Алексе? — задал неожиданный вопрос Инри.
— А что мне о нём думать? — спросил я, радуясь своему умению, оттягивать момент ответа.
— Я насчёт того, что он живёт отдельно — уточнил Инри.
— Ну, не знаю — сказал я — Мне всё равно.
— Серьёзно, всё равно?
— Да — сказал я.
А что я в самом деле на рожон лезу? Ведь он действует хитростью, чего ж я дурак хочу его на какую-то там чистую воду вывести. Зачем эти вопли справедливого негодования? Пусть пасёт своё стадо сколько угодно. В конце концов, я пришёл сюда не на его место претендовать. Я вообще здесь только потому, что Алексу захотелось меня проверить, прежде чем что-то там секретное рассказать. И у меня есть ещё одна цель, появившаяся по ходу этого затянувшегося квеста. И эта цель — увести отсюда девушку, с красивым именем Алина, и зелёными глазами. И что тут больше поспособствовало такому решению, глаза или имя, в принципе мне похер. Я просто должен сделать так, как мне сейчас видится правильным, и всё.
— Ладно — недовольно поморщился Инри — Ну, а как тебе наш образ жизни?
— Я же сказал, пока ещё не разобрался.
Я срывал траву с зёрнами, стараясь не смотреть на Инри. Мои глаза имеют дурацкое свойство, бегать туда сюда, когда я говорю всякую хрень, далёкую от истины. Поэтому, чтобы стопроцентно не выдать себя, я с искренним вниманием разглядывал зёрна.
— И сколько тебе нужно времени, чтобы разобраться?
— Хотя бы ещё одно время света — уверенно назвал я срок.
— Ладно, я дам тебе ещё одно время света, чтобы привыкнуть — недовольно согласился Инри — Но, если и после этого ты будешь вести себя непонятно, мне придётся прибегнуть к другим мерам.
Как мне хотелось, разбить ему очки. Так сильно я хотел только велосипеда, когда мне было шесть с половиной лет. Ну может ещё секса в пятнадцать. Но я сдерживался, ведь знал, что так нужно. И ещё я знал, что всего в пятидесяти метрах от меня сбитый, двужильный Мик, против которого я, скорее всего, не потяну.
— Ты понял меня? — спросил Инри.
Играть, так играть до конца.
— Хорошо, Инри — сказал я мягко — Думаю, одного времени суток вполне достаточно. Вот только насчёт сырого мяса...
— Привыкнешь — резко бросил Инри — Все привыкли, и ты привыкнешь.
— Нет, мне просто интересно, а почему именно так?
— Сырое мясо символизирует возвращение к самим себе. Это рай, Инго, если ты ещё не понял. Мы были избранны сюда, чтобы славить великого Бога. Так что, ты должен преисполниться благодарности, и с радостью вкушать естественную пищу.
