Айра Левин - День совершенства
Он отрицательно покачал головой.
— Да, — сказала она. — Больные — дальше некуда. Они завязывают глаза другим номерам, отводят их куда-то, уговаривают их снижать активность, совершать ошибки и притворяться утратившими интерес к сексу. Они пытаются довести поддавшихся им номеров до такого же уровня нездоровья, как у них. Вам известен кто-либо из таких номеров?
— Нет, — сказал Чип.
— Анна, — сказал мужчина. — Я наблюдал за ним. Нет оснований предполагать что-либо помимо выявленного тестами. — Он обратился к Чипу: — Все можно исправить — вам не о чем беспокоиться.
Женщина, не соглашаясь с ним, покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Нет, похоже, что это не так. Прошу вас, юный брат, вы ведь хотите, чтобы мы помогли вам, не так ли?
— Никто не велел мне делать ошибки, — сказал Чип. — Зачем? Зачем мне это надо?
Мужчина хлопнул по бланку обследований.
— Посмотрите на энзимологический анализ, — сказал он женщине.
— Да смотрела я, смотрела.
— Ему плохо проводили терапию вот по этим, этим, этим и этим параметрам. Давайте введем данные в Уни, а он доведет нашего подопечного до кондиции.
— Хочу, чтобы его посмотрел Езус ХЛ.
— Зачем?
— Потому что мне все это не нравится.
— Я не знаю никого из больных номеров, — сказал Чип. — Если бы знал, сказал бы моему наставнику.
— Правильно, — сказала женщина, — а почему вам хотелось с ним встретиться вчера утром?
— Вчера? — переспросил Чип. — Я думал, это мой день. Я перепутал.
— Пойдемте, — сказала женщина, вставая и забирая листок освидетельствования.
Они вышли из кабинета и направились через холл к выходу. Женщина обняла Чипа за плечи, но сейчас она не улыбалась. Мужчина шел сзади.
Они дошли до конца коридора и остановились у двери с табличкой «6000А» и надписью «Заведующий отделением химиотерапии». Они вошли в приемную, где за столиком сидела девушка, Доктор сказала ей, что они хотели бы проконсультироваться у Езуса ХЛ по вопросу диагноза. Девушка встала и вошла в другую дверь.
— Пустая трата времени, — сказал мужчина.
Женщина сказала:
— Поверьте, мне самой хотелось бы, чтобы было так.
В приемной стояли два стула, низкий пустой стол и картина «Вэнь выступает перед химиотерапевтами». Чип решил, что, если его заставят говорить, он попытается не упоминать светлую кожу Снежинки и нестандартные глаза Маттиолы, которые были больше нормы, и разрез их тоже отличался от нормального.
Дежурная вернулась и оставила дверь открытой.
Они вошли в просторный кабинет. Худой седовласый номер лет пятидесяти с лишним — Езус ХЛ — сидел за большим, заваленным бумагами письменным столом. Когда врачи приблизились, он приветствовал их кивком и без интереса взглянул на Чипа. Жестом пригласил всех сесть.
Женщина-врач вручила Езусу ХЛ бланк с результатами обследований.
— Мне кажется, тут не все благополучно, — сказала она. — Боюсь, это симуляция.
— Вопреки энзимологическим данным, — заметил ее коллега.
Езус ХЛ наклонился над столом и стал внимательно изучать заключение. Врачи стояли около стола, наблюдая за ним. Чип пытался изобразить слабо выраженное любопытство. Он поглядел немного на Езуса ХЛ, потом перевел взгляд на стол. На нем в беспорядке лежали разные документы и бумаги, и его взгляд двигался далее, оставив без внимания старомодный телекомп в поцарапанном футляре. Стакан, набитый карандашами и линейками, стоял по соседству с фото Езуса ХЛ в рамке. На снимке он был молод и улыбался на фоне храма Уни. Были здесь два сувенирных пресс-папье — квадратное из ЧИ61332 и круглое из АРГ20400, оба лежали сами по себе, не на бумагах.
Езус ХЛ перевернул стандартный бланк и стал изучать оборотную сторону.
— Я хотела бы, Езус, — сказала врач, — подержать его ночь здесь и повторить некоторые тесты завтра с утра.
— Пустая трата времени, — начал было врач-мужчина.
— Или еще лучше, — перебила его женщина, — задать вопросы под ТП.
— Трата времени и средств, — сказал мужчина.
— Мы кто — врачи или анализаторы эффективности? — резко спросила женщина.
Езус ХЛ отложил бумагу и посмотрел на Чипа. Встал из-за стола, обошел его, врачи проворно отступили, давая ему пройти. Он подошел и встал как раз напротив Чипа, высокий и худой, в балахоне с красным крестом, заляпанном желтыми пятнами.
Он взял руки Чипа, лежавшие на подлокотниках, повернул их и посмотрел на его блестевшие от пота ладони.
Одну руку выпустил, другую держал за запястье, щупая пульс. Чип заставил себя безразлично поднять взгляд. Езус пристально посмотрел на Чипа, и заподозрил — нет, он точно все знал, — и презрительно усмехнулся, что так легко разгадал симулянта. У Чипа все внутри оборвалось.
Езус взял Чипа за подбородок, запрокинул ему голову и внимательно посмотрел в глаза.
— Раскройте глаза, насколько сможете широко, — сказал он. Это был голос… Короля! Чип уставился на врача.
— Вот-вот, — сказал он. — Смотрите на меня так, как будто я сказал нечто ошеломляющее. — Ошибки быть не могло — это был голос Короля! Чип разинул рот от неожиданности. — Извольте помолчать. Слов от вас не требуется, — сказал Король, он же Езус ХЛ, больно сдавив Чипу челюсть. Он сверлил Чипа взглядом, поворачивал его голову то в одну, то в другую сторону, затем выпустил ее из рук и отступил назад. Обошел вокруг стола и снова сел на свое место. Взял заключение, взглянул в него и вернул, улыбаясь, женщине. — Ты ошиблась, Анна, — сказал он. — Можешь успокоиться. Я много перевидал симулянтов — этот не из их числа. Впрочем, предоставляю решать вам. — И, обращаясь теперь к мужчине, он сказал: — Она, знаете ли, в чем-то права — мы не должны быть анализаторами эффективности. Братство может себе позволить слегка потратиться там, где речь идет о здоровье номера. Что такое, в конечном счете, Братство, как не сумма его номеров?
— Благодарим тебя, Езус, — сказала с улыбкой женщина. — Я рада, что ошиблась.
— Введите эти данные в Уни, — сказал Король, поворачиваясь к Чипу, — с тем, чтобы наш брат впредь мог получать меньшую дозу.
— Да, да, сейчас же иду. — Женщина подала знак Чипу. Он встал.
Они вышли из кабинета. В дверях Чип обернулся.
— Спасибо, — сказал он.
Король посмотрел из-за своего захламленного письменного стола — только посмотрел, без тени улыбки, без дружеского огонька в глазах.
— Благодарите Уни! — сказал он.
Не прошло и минуты, как Чип возвратился в свою комнату, когда позвонил Боб.
— Я только что получил справку из Главного Медцентра, — сказал он. — Состав инфузии у тебя был немного сбит по параметрам, но теперь все откорректировано.
— Хорошо, — сказал Чип.
— Твоя апатия и усталость постепенно пройдут в течение следующей недели, и к тебе вернется прежнее самочувствие.
— Я надеюсь.
— Так и будет. Послушай-ка, ты хочешь, чтобы я занялся тобой без очереди завтра, или, может, давай отложим до следующего вторника?
— Хорошо, до следующего вторника.
— Отлично, — сказал Боб и ухмыльнулся. — А знаешь что? — сказал он. — Ты уже выглядишь лучше.
— Я и чувствую себя лучше, — ответил Чип.
Глава 3
Каждый день его самочувствие немного улучшалось, он чувствовал себя все более бодрым и живым, более уверенным в том, что болезнью было его прежнее состояние, а здоровьем — то, что в нем постепенно крепло теперь. К пятнице — через три дня после обследования — он чувствовал себя так, как раньше бывало в день перед процедурой. Но последний раз ему вводили лекарство всего неделю назад; впереди еще целых три недели — необъятные и неисследованные — до очередной лечебной процедуры. Имитация реактивности сработала; Боб был одурачен, и дозу уменьшили. А следующая, по данным обследования, будет еще сильнее уменьшена. Какие чудеса ему суждено познать в области чувств через пять, через шесть недель?
В тот вечер, в пятницу, за пять минут до отбоя, Снежинка вошла к нему в комнату.
— Не гони меня, — сказала она, снимая балахон. — Я только положу записку в футляр твоей зубной щетки.
Она легла к нему в постель и помогла снять пижаму. Ее тело было гладким, отзывчивым и возбуждало сильней, чем тело Пиис СК или чье-либо еще; да и его собственное тело, когда она гладила, целовала и облизывала его, сильнее отзывалось на ласки, чем с другими раньше. Более сильным и неуемным было желание. Не в силах сдерживать себя, он вошел в нее — глубоко, страстно, — чуть было сразу не кончил, но она умерила его пыл, остановила, заставив его на мгновение остановиться и снова войти, приняв странную, но эффективную позу, через некоторое время поменяв ее. Двадцать минут, если не больше, они сообща трудились и неистовствовали, стараясь не производить шума, дабы не смутить соседей за стенкой и под ними.
