Виктор Косенков - Мигранты
— Уж это точно, — повариха хохотнула. — Как, помню, они маялись. Как зажигали… Ужас. Чистый ужас.
— А как справились-то? — прихлебывая варево из миски, пробубнил Морозов.
— Не подавись, — строго погрозила ему пальцем тетя Валя.
— Тетя Валя у нас повар со стажем. — Лена погладила Игоря по спине. — Так что ты ешь нормально. Потом говорить будешь.
Игорь возражать не стал. Суп был невероятно вкусен.
— Тот же Маркел кремень нашел, только так и справились. А то зажигалки, которые нашлись, выдохлись. Спички отсырели. А откуда еще огонь-то взять? Вот то-то. Нашлись умники: палочку терли. Говорят, мол, древние люди так огонь добывали и мы добудем! Руки натерли только, онанисты проклятые. Потом уже, с кремнем-то, легче пошло. Но света все равно не хватает. Говорила, в столовой надо оставаться, там окна большие. А тут? Что за окошки? Одно названье.
— Нельзя там, — покачала головой Лена. — Там же стекол нет. И потолок худой.
Повариха отмахнулась.
— Да знаю я! Дай поворчать.
Лена заулыбалась, и в темном подвале будто бы стало светлей. Впервые со времени пробуждения Игорь почувствовал себя почти счастливым. Рядом любимая женщина, он сыт, вокруг малознакомые, но все же люди. Живые, нормальные.
В супе плавала какая-то трава, похожая на капусту, и что-то, напоминающее картошку. А еще там плавало мясо! Волокнистое, немного напоминающее говядину. Небольшими кусочками.
— Откуда мясо? — спросил Морозов.
Тетя Валя хмуро глянула на него.
— Откуда-откуда… Оттуда. Будешь много знать, станешь мало есть.
— Да ладно вам, теть Валь. — Лена села рядом, положила голову Игорю на плечо. — Охотники приносят. Ходят по округе, ищут съестное. Что попадется, то и готовим, не до капризов. Тут все так живут. Первое время крысами одними питались. Потом собак стали бить…
— Собак?
— Да. Они сильно поначалу досаждали. Обнаглели совсем. Злые такие. Стаями ходят. А потом мужики собрались… Теперь псы нас даже боятся. В окрестностях их и не видно совсем.
Игорь хмыкнул, но все же поймал на себе пристальный взгляд тети Вали. Но решил, что повариха просто не любит разговоров во время еды.
Суп был вкусный. Но очень не хватало хлеба. Во время работы на разномастных стройках Игорь понял одну простую истину: какой бы ни была еда, она должна быть с хлебом, иначе от нее мало проку. Потому даже пельмени он предпочитал есть с горбушкой черного.
Но сейчас, как сказала Лена, не до капризов…
Через минуту он уже отставил пустую миску и поблагодарил повариху. Потянулся.
— Ленка, с ног валюсь. Где тут можно прикорнуть?
— Эк тебя развезло, — улыбнулась Лена. — Только… здесь тебе нельзя.
Она беспомощно посмотрела на повариху.
— Не-не, тут никак нельзя! — покачала та головой. — Даже и не думай, девонька! Тут не могу. Маркел на ремни порвет, ты его знаешь. Кто не из форта, тот не из форта. Не серчай, но тут не оставлю.
— Ладно-ладно. — Игорь встал. — Я там, где-нибудь…
— Пойдем, найдем тебе место, — сказала Лена. — Спасибо, теть Валь!
Повариха только рукой махнула.
Лена вывела Игоря на улицу, и вместе они вернулись к давешним развалинам. Подыскали более-менее комфортное место, натаскали сухой травы и завалились на эту импровизированную лежанку.
Спину кололи тростинки, мешались комья, но несмотря на это было уютно. Через проломы в потолке проникал солнечный свет, а вместе с ним приятное, умиротворяющее тепло.
— Спи, тут тебя никто не тронет. У нас не принято. — Лена прижалась к Игорю сбоку.
— А у кого принято? — сонно уточнил Морозов.
— Да много тут вокруг всяких, — уклончиво ответила она. — Сбились в стаи, как волки. Да и мы-то не сильно отличаемся. Просто тверже устроились. А так-то все одно, человек человеку…
Она что-то еще говорила, но слова уже слились в однотонный, баюкающий звуковой фон. Сквозь подступающий туман сна сознание выхватило всего несколько фраз:
— Ты спи… Мне работать надо… А то Маркел ругаться станет… Когда проснешься, не ищи меня… Сама найду…
Морозов хотел ответить, но не успел. Уснул…
Проснулся резко, непонятно от чего всполошившись. Мотнул головой, дернулся и тряхнул затекшей рукой. Кончики пальцев закололо.
На дворе стояла ночь. Вокруг царил полумрак.
Морозов потянулся, сел… И понял, что не один. Присутствие чужака вдруг почувствовалось так явно, что по спине пробежал холодок.
Игорь осторожно огляделся и увидел на фоне серого оконного проема темный силуэт. Незнакомец был без верхней одежды: неверный свет, проникающий с улицы, мутно бликовал на голых коленях и плечах. Человек сидел на корточках так естественно, как это умеют только шпана, дикари и обезьяны.
— Здрасьте, — негромко проговорил Морозов.
Человек вздрогнул. Наклонил голову на бок. Свет скользнул по лицу, по-волчьи блеснули глаза.
— Это ваш дом? — спросил Игорь и попробовал бесшумно нашарить свою дубинку.
Гость движение уловил. Пошевелил руками, которые показались в полутьме неестественно длинными. Сверкнул длинный нож с широким лезвием.
Морозов замер. Прошептал:
— Я просто тут сплю. Я новенький.
— Мяса хочешь? — голос низкий и… молодой.
Подросток?
— Есть хочешь? Хочешь есть? Мяса? — забормотал незнакомец. — Мяса, да? Много мяса возьмешь? Хочешь есть? Хочешь? Вкусно. Жевать. Мяса хочешь? Приходи. Мясо есть. Будешь? Вкусно. Жевать. Зубами. Мясо…
Он говорил, как квакал. Не слова, обрывки.
Игорь почувствовал, как на загривке зашевелились волосы. Он прижался спиной к стене, ладонь наконец нащупала дубинку, машинально стиснула ее.
Справа рывком метнулась тень.
Игорь вскрикнул, замахнулся. В лунном свете мелькнул тощий голый зад, и на мгновение стало совсем темно. Когда Морозов развернулся, в проеме уже никого не было.
Сердце бешено колотилось, пульс гулкими ударами бил по ушам.
Кто-то забрался сюда, пока он спал. И черт его знает, чем бы все закончилось, не проснись он вовремя. Почему не напал сразу?
Осторожно, сжимая в руке дубинку, Морозов пробрался к проему, выглянул на улицу. Пухлый месяц освещал траву, кустарник, развалины, школу.
Никого?
Игорь выбрался наружу. Какое-то движение возле школы привлекло его внимание. Он присмотрелся: наверняка разглядеть не удалось, но ему показалось, что кто-то копошится у входа.
Пригибаясь, стараясь держаться в тени кустарника, Морозов подобрался ближе. Чертов пульс продолжал долбить по ушам, не давая сосредоточится.
Их было двое. Совершенно голые, худые подростки усердно ковыряли палками окно в школьный подвал. Вот рама подалась, и один из них ловко, будто много лет тренировался, нырнул внутрь.
Воруют!
Игорь хотел было отползти и поднять шум, но вовремя почуял неладное.
Если бы не запах, наверное, парню удалось бы подобраться вплотную и пустить в дело нож. Но легкий ветерок дул Игорю в спину, и острый запах пота ударил в ноздри, выдал подкрадывающегося человека.
Морозов резко обернулся и встретился взглядом с тем, кто зашел ему за спину…
Большие, широко раскрытые глаза. Волосы грязными прядками спадают на лоб, делая его узким, едва заметным. Мокрые губы, жадные губы. И нож. Тот самый, кухонный…
— Мяса хочешь… — вновь расслышал Морозов алчный шепоток. — Мяса хочешь…
Это был уже не вопрос. Это было утверждение. С кем говорил парень? С Игорем или сам с собой?
— Хочешь… хочешь…
Морозов перехватил дубинку, отвел ее назад для удара. Просипел:
— Не шали, пацан.
Сердце трепыхалось у самого горла. В висках продолжала тяжело бухать кровь.
Парень шагнул вперед. В лунном свете было хорошо видно, как играют под кожей мускулы…
В этот момент в школе кто-то закричал.
Парень вздрогнул, скачками, пригибаясь, бросился и сторону, словно уходя из-под обстрела. Спустя секунду мимо Игори таким же рваным галопом пронеслись двое подростков, что пробрались в подвал.
Застыв в оцепенении, Морозов смотрел им вслед. От школы уже бежали мужики с факелами.
— А ну лежать!
— Ребят, ребят! — Игорь выставил перед собой руки. — Ребят, я свой!
— Дубинку брось!
Морозов выпустил палку. Ее тут же пинком отшвырнули подальше. В дрожащем свете факелов блестели оскаленные, небритые рожи. Злые, как черти, мужики окружили его со всех сторон.
— Вяжем!
Кто-то подскочил, махнул палкой. Игорь успел уклониться. Но его тут же сбили с ног, несколько раз крепко саданули ногами по бокам, прижали к земле так, что дух чуть не вылетел.
В ноздри ударил густой запах давно немытого тела. Замутило.
Руки заломили за спину. Грубо стянули веревкой. Кто-то коленом надавил на затылок, душа крик. В рот набилась земля.
— Поднимай!
Игоря поставили на ноги и, дергая из стороны в сторону, потащили к школе.
