Макс Корбин - Гринвуд
— Ты зачем зелье от бесплодия таскаешь? — прошептал Лиам Финли.
— Обычный бесспиртовый тоник. Общеукрепляющий. Даже и подумать не мог, что он на такое способен.
— Ну-ну.
— Не нукай, обыщи нашего красавца. Деньги, драгоценности отобрать и лучше всего выбросить.
— А можно часы оставить, я к ним давно приглядываюсь.
— Сильфа… а как тебя зовут? Я, кстати, Финли, это Лиам, это Дуги.
— Коринн, — ответила сильфа, — приятно познакомиться.
— А скажи-ка нам, Коринн, может Лиам оставить часы?
— Брать чужое нехорошо, — надулась фэйри.
— Уж он заслужил больше, чем просто быть обобранным, — заявил Дуги.
— Как скажете, благородный.
— Ну вот, опять заладила… — Лиам остановил излияния коротким жестом.
— Вреда мне не будет?
— Часы новые, еще не пропитались гадостью, — ответила сильфа.
Будем считать — заслуженный трофей.
Лиам основательно проверил карманы, а Дуги прошелся по швам и подкладкам на предмет наличия тайников. Все документы Финли сжег, а деньги Лиам выбросил в море. Потом Финли вновь достал склянки.
— Что с ним делать будете? — спросила Коринн.
— Память сотрем.
— Ой как хорошо.
— Хорошо?
— Ну да, он там такой гадкий! — Сильфа указала пальцем на лоб министра. — Брр.
— Это не навсегда. На полгода максимум.
— И то хорошо. Если за ним присмотрим, может немножко измениться в лучшую сторону.
— Он из тех, кто сжигал невинных на кострах. Такие не меняются.
— Меняются все! Даже благородный Голдфаер изменился.
— По мне так он просто освободился от клятвы.
— Ага, и изменился. Он больше не охотится на людей.
— Хм, от такого полезно иметь открытую услугу, — вставил своих пять копеек Лиам.
Открыв министру рот, Финли всыпал несколько цветных порошков, добавил пару капель сиреневого зелья. — Все, пошли.
— Я останусь, — сказала Коринн. — Провожу его в деревню, когда проснется.
— А нам разве провожатый не полагается?
— Вас и так проводят, только попросите.
Сильфа оказалась права. На опушке соснового леса Финли громко позвал других фэйри, используя имя Коринн. Двое широкоплечих и низкорослых парней появились будто из ниоткуда. Просто вышли из-за сосны, слишком тоненькой, чтобы за ней спрятаться. На вид ребята оказались совершенными близнецами. Даже одежда и составные луки из рога одинаковые. Стрелы они, кстати, держали на тетиве.
— Луки… — скептически хмыкнул Лиам.
— Сорок выстрелов в минуту, — бросил один с жутким местным акцентом.
— Быстрее револьвера, не так ли? — добавил второй, с речью чуть почище.
— Минуту еще прожить надо. Когда имеешь дело с револьвером — это сложно.
— Хватит, — оборвал перепалку Финли. — Сильфа признала нас. Проведете в сердце леса?
— Обычно чужаки пережидают на окраине.
— Будь любезней, Жан, — пропищал крылатый эльф над головой. — Джентльмены, прошу за мной. А вы двое, спрячьтесь обратно в тень.
Парни отступили в тень ближайших сосен и буквально растворились.
— Хм, сколько же здесь силы, если они такое вытворяют? — поразился Дуги.
— Это говорит благородный пак? — улыбнулся эльф. — Прошу за мной. Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер желают видеть вас.
— Погодите, именно Дуги, не всех нас? — переспросил Финли.
— Вы тоже приглашены. — Более объяснять эльф не стал — неторопливо полетел вперед, пришлось следовать за ним.
— Дуги, ничего не хочешь рассказать? — спросил Лиам.
— Сам ничего не понимаю. Розалия говорила, что у меня потенциал, но чтобы так сразу признали ши… Фигня какая-то.
Глава 74
С каждым шагом лес становился темнее. Сосенки и мелкие тисы сменялись более крупными деревьями. Кроны переплетались все гуще и гуще, пропускали все меньше и меньше света. Вместо толстого слоя сухих иголок то тут, то там пробивалась пожухшая трава. И с каждым шагом ее становилось больше, все зеленее она выглядела. Вон Дуги приходилось пробираться сквозь темно-зеленые заросли, утопая в них по пояс. А трава выглядела так, будто раньше по ней никто не ходил, да что там — даже листья и иголки на нее никогда не падали.
Эльф привел друзей в само сердце леса. Здесь, если бы не сияние крылатых фэйри и волшебных огоньков, было бы темно как в гробу. Сердце, а по совместительству и портал в Феерию — молодой кедр высотой метров двадцать. Только, в отличие от памятного Лиаму дуба академии, его крона тесно сплеталась с близстоящими деревьями. Выглядело довольно… загадочно, что ли. Насладиться видом не дали. Величественная фигура оленя двинулась навстречу, огоньки бросились врассыпную, уступая дорогу.
— Джентльмены. — Сильверхорн склонил голову в знак почтения, и люди вместе с паком тоже поспешили поклониться.
Странно это выглядит — кланяться перед оленем. Да, Сильверхорн имел тело настоящего благородного оленя. Больше трехсот килограмм весу и сто шестьдесят сантиметров в холке. А еще рога. Здоровенные ветвистые рога. Только у Благородных каждый отросток — тупой, а у этого ши они остры, как кавалерийские пики, да еще и отливают серебряным блеском. Не все рога, а только кончики.
— Привет, — весело бросил худощавый красавец с ярко-золотыми волосами.
На всякий случай троица поклонилась и ему.
— Скоро ужин, а пока, может, выпить вина? — Как радушный хозяин предложил Сильверхорн.
— Или чего покрепче, — добавил золотоволосый. — Например — джин.
— Это не услуга, господа, просто хозяйское радушие. Правда, Голд?
— Правда, — подтвердил Голдфаер. — Кроме того, у меня обширные запасы спиртных напитков. Выбирайте, что вам угодно.
— Благодарю, не откажусь от стаканчика золотого рома.
— Прекрасный выбор, хотя я больше люблю темный, — сказал Голдфаер.
— Мне вина, пожалуйста. На усмотрение хозяина, только не слишком сладкого.
— Отлично, — кивнул Сильверхорн.
Теперь оба фэйри уставились на Дуги.
— Э-э-э… можно чаю?
Сильверхорн с Голдфаером засмеялись.
— Можно, можно.
— Тогда черного, с двумя ложками сахара.
Выпивка и чай нашлись, едва только Сильверхорн повел бровью. На изящных подносах их принесли крылатые эльфы. Голдфаер щелкнул пальцами, и другая стайка крылатых принесла легкие изящные плетеные стулья. Сильверхорн собирался сесть на землю, перед ним поставили небольшой столик с бокалом вина и соломинкой, чтобы фэйри было сподручней пить. Почему такой могущественный фэйри находится в обличье оленя, оставалось загадкой.
— Прошу садиться, — сказал он и первым опустил задницу на траву возле столика. Люди и фэйри заняли места. — Итак, джентльмены, что собираетесь делать дальше? Сильфы из Бримии принесли…
— Из Свободного Союза Широв, Сильвер. Теперь она так называется.
— Простите, сильфы принесли вести, что один на редкость пакостный демон устроил кучу беспорядков во время погони за несколькими магами.
— Вы совершенно правы, ваша светлость, маги — это мы.
— А еще говорят о буяне-паке, не приемлющем традиций и изгнанном светлой общиной.
— Да, ваша светлость, это я. Но на людях показался случайно. В остальном — правда, виноват.
— Я говорю о древнейшей из традиций — об услугах.
— Услугах?
— Пак, они хоть и достойные, но люди. Сколько раз ты помог безвозмездно?
— Финли мне жизнь спас, ваша светлость, а Лиам друг. Кроме того, разве сейчас не время изменять традиции?
— Намекаешь на моих ребят? Когда придет время, многие из них и так помрут, зачем торопить события? Но ты, пак Дуги… ты ведь не был ши, когда тебя изгнали?
— Не был. У нас к ши ближе всего лепрекон Малколм.
— Талантливый малый, насколько я помню.
— Вы знакомы?
— Сейчас не об этом. Что тебя изменило?
— Не знаю, да и не чувствую я изменений, не наблюдаю новых способностей.
— Они не всегда явные, — заговорил Голдфаер. — Я, например, потратил полвека, чтобы понять: золотое пламя может за несколько секунд расплавить стальной клинок. Полвека от того момента, как научился его зажигать.
— Мы ощущаем силу настоящего ши, — продолжил Сильверхорн.
— Даже мелочь чувствует господина. — Голд махнул рукой на круживших в кронах крылатых. — Предлагаем присоединиться.
От неожиданности пак поперхнулся чаем.
— Мне?
— Тебе, — лукаво произнес Голдфаер. — Десять полуфэйри, пара сотен крылатых под начало, барон.
— Поможем открыть и обуздать твои новые таланты.
— Я…
— Думай головой, Дуги, — внезапно сказал Лиам. — Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер заключали сделки, когда тебя еще в проекте не было.
— Лестно слышать, — улыбнулся Голдфаер, — что вы столь высокого мнения о наших умениях.
— Но было бы намного приятнее, если бы я держал язык за зубами, правда, милорд?
