Макс Корбин - Гринвуд
— Лестно слышать, — улыбнулся Голдфаер, — что вы столь высокого мнения о наших умениях.
— Но было бы намного приятнее, если бы я держал язык за зубами, правда, милорд?
Голдфаер не ответил, фэйри не врут.
— Это дело фэйри, человек, — строго произнес Сильверхорн. — Ни слова больше. Да, это угроза, — добавил он в ответ на ухмылку Лиама. — Есть много способов навредить, не нарушая обещания, данного Месячному брату.
— Я собирался повидать Дикий, хотел побывать в Новой Бримии, — отвлек их Дуги.
— Думаешь, там лучше? Скорее всего, наши ведут ожесточенные бои с местными фэйри, как мы здесь с бесами и демонами.
— Не знаю, нужно подумать…
— Сейчас или никогда, пак, — сказал Сильверхорн.
— Если я стану вашим ши, придется вести сделки, считаться с услугами?
— Будешь бароном, без этого никак, — ответил Голдфаер.
— Не мне тягаться с вами, привяжете навечно. Я отказываюсь.
— Что ж… — Голд посмотрел на Сильвера, и тот незаметно кивнул. — Знай тогда: нам известны твои скрытые способности. Весьма, весьма необычные. Рискну предположить, что ты единственный фэйри с такими способностями. Но ты отказался… Не будем делать из этого трагедию. Ужин! — Голдфаер щелкнул пальцами, и крылатые принесли большой круглый стол. Через несколько минут его заставили всевозможными яствами. — Прошу, угощайтесь. — Голдфаер с невозмутимым видом отрезал ножку запеченного гуся, а Сильверхорн захрустел сочным зеленым яблоком, что положили на тарелку крылатые.
Глава 75
Стюарт пил чистый неразбавленный джин тройной перегонки и жалел, что зелье его не берет. Через пару недель в стране начнется суматоха. Многие поймут: образовался вакуум власти, и захотят прибрать к рукам заводы и фабрики Ратлера. Начнется страшная буча, полетят головы… Как ни странно, Энтони это не радовало, ему грозило разоблачение. И поэтому он сдерживался изо всех сил. В противном случае залил бы кровью полгорода. Правда, можно было сильно накачаться магией, но, во-первых, так поступают менее разумные братья, во-вторых, кровавую силу нужно все время подпитывать, иначе не удержать, а в третьих, многие бримийцы до сих пор хранят священное серебро, выдавая за обычные фамильные ценности. Две-три серебряные пули он еще выдержит, но ослабнет настолько, что и кухонным ножом можно будет дорезать.
«Дурнушка» уплыла в Ализонию, но в какой порт — неизвестно.
— Это ж надо такому случиться. Ай-я-яй!
— Профессор, хоть вы не нойте.
— Мой дорогой Энтони, вы же знаете, что нам теперь угрожает. Костер — не меньше.
— Сможете оживить кровавый компас — вперед! — Стюарт швырнул монету с засохшим пятнышком крови на стол. Она зазвенела, слетела на пол.
— Кровавый компас? Когда-то обязательно расскажете, а пока, — профессор поставил на стол небольшой полированный ящичек, — воспользуйтесь моим, — щелкнул зажимами и откинул оббитую красным бархатом крышку.
— Пахнет паршиво, — оживился Стюарт. Оставил бутылку в покое и подтянул ларец.
— Благодарю.
— Не просто паршиво, — демон с наслаждением вдыхал запахи, — а очень даже зловеще. Не узнаю, что это.
— Демоны не очень дружат с технологией, а я человек науки.
Нагромождение тонких стеклянных трубок являлось основой сильного поискового устройства. Каждая трубка была переплетена с двенадцатью другими и в то же время наглухо запаяна в кольцо.
— От науки здесь мало… В трубках детская кровь?
— Двенадцать девочек и мальчик. Самое замечательное, что не пришлось убивать.
— Они погибнут, едва запустите конструкцию.
— Да, но никто не поймет, что виноват я. Это уже вполне здоровые молодые люди.
— Кажется, догадываюсь… Основа сильная, но нужен не менее сильный указатель.
— Вот. — Профессор достал из кармана миниатюрную ампулу. Внутри, в чистом спирте, плавал кусочек мяса величиной с муравьиную голову.
— Это?
— Кусочек сердца нашего дражайшего министра. Будет лучше, если он не узнает об этом.
— Разве только сами расскажете, меня ваши дела не интересуют. Нужен еще противовес.
— Будет, не сомневайтесь.
— Из чего же, если не секрет? Нужно использовать чистое вещество, у вас такое не водится.
— Пепел.
— Пепел?
— Сами же сказали, что пса сожгли в топке паровоза.
— Так говорили машинисты.
— Ну вот, я распорядился от вашего имени, чтобы реквизировали хозяйский самогонный аппарат и принесли два мешка золы из топки.
— Иногда я страшно рад, что вы человек, иначе составили бы мне большую конкуренцию.
— Все возможно. Поделитесь знаниями, стану вашим советником в веках. Человеческая жизнь коротка, а умирать не хочется. Вампиром становиться тоже не вариант, у подопытных личность менялась непредсказуемым образом.
— Вы ставили опыты на вампирах?
— Жалкие существа… По мне, так люди сильней. Но вы, Энтони, всегда меня восхищали.
— Сделайте компас, и я раскрою несколько секретиков, — соврал Стюарт. Иногда весь орден Месячных братьев не пугал его так, как этот алхимик.
— Нужно полчаса на изготовление стрелки и противовеса.
— Займитесь, а я пока подыщу корабль.
Глава 76
Дуги упражняется с новым клинком, выделывая кульбиты, на которые не способен ни один человек. Впрочем, пару раз довольно сильно порезался, раз даже отрубил три пальца.
— Мне бы так, — хмыкнул Лиам, увидев, как быстро пальцы приросли обратно.
Прошло меньше получаса, а Дуги уже забыл о травме, принялся метать меч. Все это время Лиам методично прикладывался к бутылке чудного вина, что дал Сильверхорн.
— Пьянство — губительная привычка, сказал Финли, чистя револьвер.
— Разве мы не в без-з-пасности?
— Сделка, заключенная по пьяни, действительна так же, как и заключенная на трезвую.
— Пнял, буду ак-куратен, — сказал Лиам и отхлебнул еще.
— Лучше бы с Дуги пример взял.
— Мои пальцы так быстро не прир-стут. Кроме того, Дуги, усп-койся же. Мерзавцы дали нам возможность отдохнуть.
— Совсем сдурел, что ли? Обзывать фэйри на его земле смертельно опасно. Дай сюда бутылку, алкаш.
— Не дам. Усп-койся, я нечаяно-о.
— Лиам, у тебя язык заплетается.
— Финли, только эту допью, и все.
— Если допить реально, может, она зачарованная.
— Не зачарвная, см-трел — вино-о убывает.
— Что думаете об их словах? — внезапно спросил Дуги.
— Что эт правда. — Лиам вновь отхлебнул. — Эт же фэйри. Эти уб…
— Лиам!
— Ши, Финли, я хотел сказать — ши. Так от, эти ши сказали то, что тебе н-жно-о услышать.
— Он пьян, — ответил Финли на красноречивый взгляд Дуги, но при этом утвердительно покачал головой.
— Как же хочется знать, что такого они во мне увидели.
— Так спроси К-ринн. Ко-оринн. Коринн… — Лиам сделал последний глоток и перевернул бутылку, чтобы показать Финли — пустая. Поставив ее возле дерева, поудобней разлегся на густой траве. — Эй, ты, тавай немного тускней, — сказал он огоньку, освещавшему сумрак.
Сердце леса не для людей, но и на поляне, где их устроили, было все так же уютно и по-прежнему не видно неба сквозь ветви.
— Не слушай его, — улыбнулся Финли уже начавшему затухать огоньку.
— Спать не бдем?
— Дай дочистить. — Финли протянул шомпол с промасленной ветошью через ствол. — С Коринн ты уже не поговоришь.
— Почему?
— Потому что Лиам произнес ее имя.
— Есть, и-ик, другие способы.
— Какие?
— Что такое пятдсят лет для фэйри?
— Ха-ха, очень смешно.
— Я серезно. Со временем таланты открыются сами. Это лучше, чем вечнсть быть должником.
Дуги вновь посмотрел на Финли, а тот вновь кивнул.
— Не помешала?
— Коринн! — удивились все трое.
— Вроде как я, а что, другую сильфу ждали? — Она подлетела к огоньку и легонько дотронулась до него пальцем, и тот же час огонек вспыхнул мириадами цветных искр. — Проводила того человека к поселку. Вы знали, что он говорит по-рукийски? Да так — не отличишь от местных. В общем, приняли его хорошо.
— Стой, — оборвал Лиам. — Хочешь, Финли еще зелья даст?
— Ой, хочу, а Ивет я уже вылечила. Представляете, у нее тройня будет, муженек постарался на славу.
— Нэ знаю, есть ли у Финли такое же. Но можш выбрть.
— Правда? — Сильфа щелкнула Лиама по лбу, и хмель тотчас будто ветром сдуло.
— Правда-правда, — подтвердил Финли.
— Ура! А что вы хотите?
— Скажи, что сделало Дуги ши.
— Смерть.
— А поподробней можно? — спросил Дуги.
— После смерти в мире людей фэйри теряет тело и переносится в Феерию бесплотным духом, не имеющим даже сил пошевелиться. Переносится прямо в то место Феерии, что отвечает земному. Если повезет — найдут свои, помогут восстановиться, но в мир людей путь заказан на долгие столетия. Если же первыми найдут враги, могут погубить окончательно.
