Вероника Рот - Аллигент
Он начинает вставать, и я пинаю его в бок, и он снова неуклюже растягивается. Потом я прижимаю свою ногу к его груди, прямо под горлом, и наши глаза встречаются, у него распахнутые и наивные глаза, ничего похожего на это, у него внутри нет.
- Ты не особенный, говорю я. - Мне тоже нравится причинять людям боль. Я могу делать тяжелейший выбор. Разница в том, что я делаю это иногда а ты всегда и это делает тебя злым.
Я перешагиваю через него и снова иду вниз по Мичиган-авеню. Но прежде, чем я делаю чуть более нескольких шагов, я слышу его голос.
- Вот именно поэтому я и хочу ее, произносит он дрожащим голосом.
Я останавливаюсь но не поворачиваюсь. Не хочу видеть его лицо прямо сейчас.
- Мне нужна сыворотка потому что я устал быть таким, говорит он. - Я устал совершать плохие поступки и от того что мне это нравиться, а затем задаваться вопросом, что не так со мной. Я хочу покончить с этим. Хочу начать все сначала.
- Не думаешь ли ты, что это поступок труса? я говорю через плечо.
- Я думаю мне все равно так это или нет, говорит Питер.
Я чувствую что гнев, который нарастал внутри меня начал уменьшаться когда я пальцами перевернул флакон внутри кармана. Я слышу, как он поднялся на ноги и отряхивает снег с одежды.
Не пытайся снова связываться со мной, говорю я, и я обещаю, что позволю тебе начать все сначала, когда со всем будет покончено. У меня нет причин воспрепятствовать этому.
Он кивает и мы продолжаем двигаться по нехоженому снегу к зданию, где я в последний раз видел маму.
Глава 47
В коридоре беспокойно тихо, хотя здесь повсюду люди. Одна женщина толкает меня плечом и затем бормочет извинение, а я двигаюсь поближе к Калебу, чтобы не потерять его из виду. Иногда все, о чем я мечтаю, -это быть на несколько дюймов выше, чтобы мир не казался сплошным скоплением людей.
Мы двигаемся быстро, но не слишком. Чем больше охранников я вижу, тем сильнее чувствую, как внутри меня растет давление. Рюкзак Калеба с чистым костюмом и взрывчаткой болтается на его пояснице, когда мы идем. Люди двигаются во всех направлениях, но вскоре мы приходим туда, куда незачем кому-то идти..
"Я думаю, с Карой что-то случилось", -Говорит Мэтью. "Свет должен быть уже выключен".
Я киваю. Я чувствую спрятанный у меня за спиной пистолет, скрытый под моей мешковатой рубашкой. Я надеялась, что не придется его использовать, но кажется, придется, и даже тогда этого может быть недостаточно, чтобы пробраться в Оружейную лабораторию.
Я касаюсь руки Калеба, и Мэтью останавливает нас посередине коридора.
"У меня есть идея", - говорю я. "Мы разделимся. Калеб и я побежим в лабораторию, а Мэтью устроит что-то вроде отвлекающего маневра".
"Отвлекающий маневр?"
"У тебя есть пистолет, так?" - говорю я. "Выстрели в воздух".
Он колеблется.
"Сделай это", - говорю я сквозь стиснутые зубы. Мэтью достает свой пистолет. Я беру Калеба за локоть и веду его дальше по коридору. Через плечо я вижу, как Мэтью поднимает пистолет над головой и стреляет прямо в одну из стеклянных панелей над ним. Как только раздается резкий звук, я срываюсь с места и бегу, тяну Калеба за собой. Крики и звук разбивающегося стекла заполняют пространство, и охранники бегут за нами, не замечая, что мы бежим не в общежитие, а туда, где нас не должно быть.
Это странно чувствовать, как мои инстинкты и подготовка в Бесстрашных активизируются. Мое дыхание становится более глубоким, чем даже когда мы шли по пути, с которым мы определились этим утром. Мой разум кажется более острым и ясным.
Я смотрю на Калеба, ожидая увидеть в нем то же самое, но кажется, что вся кровь ушла с его лица, и он с трудом дышит. Я крепко держу его за локоть чтобы он не терял равновесие.
Мы поворачиваем за угол, обувь скрипит на кафеле, и перед нами появляется пустой коридор в зеркальным потолком. Я чувствую прилив гордости. Я знаю это место. Мы близко. У нас получится.
"Сто!"- кричит голос позади меня.
Охранники. Они нашли нас. "Стойте или я буду стрелять!"
Калеб вздрагивает и поднимает руки вверх. Я тоже поднимаю руки и смотрю на него.
Я чувствую, как все замедляется внутри меня, и мой мысли, и мое сердцебиение.
Когда я смотрю на него, я не вижу того трусливого юношу, который продал меня Джанин Мэтьюс, и я не слышу извинения, которые он приносил после.
Я смотрю на него и вижу мальчика, который держал меня за руку в больнице, когда мама сломала запястье, и говорил, что все будет хорошо.. Я вижу брата, который за день перед Церемонией выбора сказал мне делать свой собственный выбор. Я думаю о всех замечательных вещах, которые в нем есть-
умный, и увлеченный, и внимательный, спокойный, и, серьезный, и добрый.
Он часть меня, и всегда ей будет, и я тоже часть его. Я не принадлежу ни Отреченным, ни Бесстрашным ни Дивергентам. Я не принадлежу Правительственной организации или эксперименту, или границе. Я принадлежу людям, которых люблю, и они принадлежат мне- они и любовь и преданность, что я им даю, определяют, кто я есть намного больше, чем любое слово или фракция когда-либо могли.
Я люблю своего брата. Я люблю его, и он дрожит от страха при мысли о смерти. Я люблю его, и это все, что я слышу в голове, это слова, которые я сказала ему несколько дней назад :"Я бы никогда не повела тебя на твою собственную казнь."
"Калеб",- говорю я. "Отдай мне рюкзак" "Что?"- говорит он.
Я достаю из-за спины пистолет и направляю его на Калеба. "Отдай мне рюкзак" "Трис, нет". Он качает головой. "Нет, я не позволю тебе этого сделать".
"Оружие на пол!"-кричит охранник в конце коридора. "Оружие на пол или мы стреляем!"
"Я могу выжить после смертельной сыворотки", говорю я. "У меня хорошо получается справляться с сыворотками. У меня есть шанс выжить. А у тебя нет никаких шансов.
Отдай мне рюкзак или я выстрелю тебе в ногу и заберу его".
Я повышаю свой голос, чтобы охранник мог услышать меня. "Он мой заложник!
Подойдете ближе, и я убью его.!"
В этот момент он напоминает мне нашего отца. Его усталые и грустные глаза. Легкий намек на броду на его подбородке. Его руки дрожат, когда он ставит рюкзак перед собой и отдает его мне.
Я беру его и закидываю на плечо. Я держу пистолет направленным на Калеба и двигаю его, чтобы он закрыл вид охранников в конце коридора.
"Калеб", -говорю я, -"Я люблю тебя."
Его глаза блестят от слез, когда он говорит:"Я тоже люблю тебя, Беатрис."
"На пол!" - я кричу специально для охранников.
Калеб опускается на колени.
"Если я не выживу," - говорю я, - "скажи Тобиасу, что я не хотела его оставлять."
Я отхожу назад, целясь выше плеча Калеба в одного из охранников. Я вдыхаю и стабилизирую руку. Я выдыхаю и стреляю. Я слышу крик боли, чей-то бег в другую сторону, звуки выстрела. Я бегу по извилистому пути, чтобы тяжелее было попасть в меня, и затем скрываюсь за углом.
На бегу я разворачиваю рюкзак и открываю его. Я достаю взрывчатку и детонатор. Позади меня крики и звук бегущих ног. У меня нет времени. Нет времени.
Я бегу резче, быстрее, чес я думала, я могу. Каждый удар ног о пол отражается во мне, и я заворачиваю за угол. два охранника стоят у дверей, где провалились Нита и захватчики.
Прижав взрывчатку и детонатор к груди свободной кукой, я стреляю одному охраннику в ногу, другому-в грудь.
Тот, которого я подстрелила в ногу, тянется к пистолету, и я стреляю снова, закрыв глаза после того, как прицеливаюсь.Он больше не двигается.
Я бегу мимо сломанных дверей в коридор между ними. Я приставляю взрывчатку к металлическому засову, соединяющему двери, и загибаю скобы вокруг него, чтобы она держалась. Потом я бегу обратно в конец коридора, заворачиваю за угол и приседаю спиной к дверям, когда я нажимаю кнопку взрыва, и закрываю уши руками.
Шум вибрирует в моих костях, когда взрывается небольшая бомба, и взрыв отбрасывает меня в сторону, мой пистолет скользит по полу. Куски стекла и металла разлетаются в воздухе, падая на пол, где я лежу, оглушенная. Даже не смотря на то, что я закрыла уши руками, я продолжаю слышать звон, когда я их убираю,и я чувствую себя не устойчиво на ногах.
В конце коридора охранники заметили меня. Они стреляют, и пуля попадает мне в руку. Я кричу и кладу другую руку на рану, перед моими глазами появляются пятна, когда я снова заворачиваю за угол, и иду, спотыкаясь, к дверям, которые открылись после взрыва.
За ними маленький холл, на другом конце которого герметично закрытые двери без замка.
Через окна в нихя вижу оружейную лабораторию, ровные ряды аппаратов и темных устройств, и ампул с сывороткой, светящихся изнутри, как будто они лежат на подсвеченном дисплее.
Я слышу звук и я знаю, что это смертельная сыворотка распыляется и распространяется по воздуху, но охранники стоят позади меня, и у меня нет времени надеть костюм, который замедлит ее действие.
