Илья Щукин - Животные
Бородач, прикрывая лицо конечностями, с воплем запрокинул башку.
— Это невозможно! Ему подтасовали карты!
— Игра окончена! Прошу соблюдать спокойствие! Игрок номер 3 может обменять фишки на наличные в кассе!
Почувствовав пристальный взгляд, я оглянулся — сучка стояла у меня за спиной.
— Привет, чемпион. — сказала она. — Может быть, прогуляемся наверх?
— Сколько мы играли? — сказал я.
— В общей сложности пятьдесят три минуты. Ты куда-нибудь торопишься? Не бойся, мы с тобой управимся за полчаса.
— Конечно, давай поднимемся в номер.
В кассе я обменял фишки и десять кусков отдал бородачу, чтобы беднягу не хватил удар. Он провожал меня с ушибленным видом. У меня что-то сделалось с глазами. Я плохо видел ступени, когда мы поднимались. Сучка вела меня под руку.
В номере наверху она дала мне бутылку и сказала:
— Хлебни, это коньяк. После крупной игры такое бывает.
Я сделал крепкий глоток, а затем она завалила меня на постель. Наша любовь не заняли и пятнадцати минут. Потом я полусидел на кровати, спиной откинувшись на мягкие подушки. Мне было чертовски не по себе. Я услышал за дверью слабые шаги.
— Кто в коридоре? — спросил я.
Сучка сидела напротив, разглядывая деньги, лежащие на ящике.
— Там никого нет, но ты настоящий чемпион.
— Сколько тебе нужно? — спросил я.
— У тебя нездоровое лицо. Тебя замучили какие-то дела?
— Да, все эти торговые сделки. Неизвестно когда исчерпается Арабахо.
— Арабахо? Я знаю, это парк развлечений! Я там была несколько раз!
— Ты смеешься, да? Это склад оружия на севере! Двести километров отсюда! Любой дурак, оказавшийся на пустоши, увидит его!
Это я увидел хорошо. Я увидел, как расширились ее зрачки.
— Извини, — сказала сучка. — Но ты слишком пьян. Мне пора идти.
Она медленно выступила к двери. После каждого ее шага моя улыбка остывала. Когда сучка открыла дверь, чтобы выйти в коридор, я инстинктивно вытащил пистолет. Я выстрелил ей вслед раз, второй, но оба выстрела повредили дверной косяк.
— Стой на месте, сука! — закричал я.
В комнату вломились псы Сатира. Те самые, что пытались обхитрить одноруких бандитов. В ближайшего я всадил все патроны, которые были в обойме, а второй, который бежал позади, прикрылся умирающим напарником. Оттолкнув покойника, он накинулся на меня. Я нащупал бутылку, замахнулся и расшиб ее об костистый затылок. Пес взвыл и зашатался. У него в чехле был нож, и я им воспользовался. Пока пес кряхтел, истекая кровью, я уже судорожно натягивал штаны. Наспех расталкивая по карманам деньги, я слышал, как они высыпаются обратно.
— Подери тебя черт, Стенхэйд. — бормотал я. — Похоже, ты ввязался в крупные неприятности. Кто просил тебя идти в эту проклятую дыру? Никто, кроме тебя! Стенхэйд, паршивый ублюдок!
Я вывалился в коридор, перезарядил оружие и бросился к лестнице. Коридор был пуст — сучка бесследно испарилась. Где-то там, посреди темного города раздались громкие выстрелы, и тогда я проклял азартные игры. Задыхаясь, силясь рассмотреть ступени, я кое-как спускался по лестнице. Оказавшись снизу, я бросился к выходу сквозь толпу, не в силах разглядеть очертания животных. Вокруг меня мелькали многогранные кристаллы, которые громко смеялись и кричали. Подняв руку, я выстрелил в потолок, и тогда животные заметались в панике. Когда я вырвался на улицу, мне с трудом удавалось держаться на ногах. Выстрелы, еще минуту назад казавшиеся обычными хлопками, стали рвать мой слух. Я увидел черный лист неба и белые капли фонарей. Я говорил себе "Стен, животное. Ты должен что-нибудь сделать, а иначе ты умрешь".
Раздался рев мотора. Передо мной вспыхнули две ярко-желтые звезды. Я увидел искрящийся грузовик, ехавший мне навстречу, и тут же вспомнил, что оставил ключи Варану. Только что за тварь пыталась превратить меня в лепешку?
Я вскинул руку, державшую пистолет, и начал стрелять. Бронестекло заискрилось. Со стороны к машине приближалось несколько десятков туш. Они были далеко. Я не мог их рассмотреть.
— Стенхэйд, быстро в машину! — закричал Варан. — Где ты шатался, черт подери!
Чертыхаясь, я с трудом забрался в кабину. Басолуза, сидевшая за рулем, влепила мне пощечину.
— Это тебе за твои фокусы, сукин сын! Зачем ты в меня стрелял?
— Я думал… черт, когда ты научилась водить?
— Десять минут назад!
Басолуза дала задний ход. Грузовик неистово заревел.
— Боже, мне совсем хреново! — сказал я.
В окне мелькали темные фигуры. Они стреляли в грузовик.
— Кто эти сумасшедшие?
— Кровавая свита Сатира, аминь! — Басолуза хихикнула, выкручивая руль. — Мы сидели в машине и ждали, когда нам принесут деньги! А потом выскочили они и открыли по нам огонь! Просто так, представляешь! Выскочили и начали стрелять, мать их!
— Только не переверни машину! — предупредил я. — Не выкручивай резко руль, так мы грохнемся!
— Шестьсот кусков! Мы потеряли целых шестьсот кусков!
— Разворачивайся на перекрестке!
— Стен, у тебя выпадывают деньги!
— Это сущие пустяки, детка! — я смахнул купюры под сидение, протирая мокрые глаза. — Я натворил большую глупость!
Басолуза достигла перекрестка, развернулась задом и погнала к воротам. Я услышал проникающий писк Сатира:
— Стреляйте по колесам! Их нельзя упускать!
Я видел, как позади нас рванула ракета.
— Почти попал! — закричал Ветролов. — Басолуза, прекрати эту тряску!
— Я научилась водить машину! Я достигла пика совершенства!
— Заткнись и крути руль!
Мы легко протаранили запертые ворота. После этого выстрелы и крики прекратились. Басолуза прогнала двадцать километров и остановилась. Я спрыгнул и долго срыгивал на землю. Варан стоял рядом со мной и глубоко дышал.
— Что случилось, Стенхэйд?
— Эти суки позволили мне выиграть. — сказал я. — А потом они меня отравили, понимаешь. Подмешали дерьма в бутылку и готово.
— Те ублюдки, которых Сатир отправил в казино? Они это сделали?
— Я убил их. Это была цепная реакция, Варан. Как только они легли, Сатир спустил своих псов на вас. Все было тщательно продумано. Мы попались в адскую ловушку.
— Кто тебя отравил, Стен?
Я поднялся с колен.
— Сучка из казино, она работает на Сатира. После игры мы трахнулись и начали болтать. Варан, я сказал ей, где расположен склад.
— Только никаких побоев! — вскрикнула Басолуза. — Мы все могли ошибиться на его месте! Арабахо уже давно проклял нас!
— Допустим, что мы просчитались, и ублюдки Сатира знают, откуда мы достаем железо. Что с этого? Вы испугались этих псов? У них нет машины, а двести километров это вам не в магазин сходить. Они придут к нам через неделю, а мы там будем через три часа.
— Предлагаю вернуться сейчас. — сказал Ветролов. — Уничтожим мясо и заберем наш товар. Варан, ты слышишь меня?
— Я слышу, но сейчас нельзя. Стен плохо себя чувствует. С такой кучей мы вряд ли управимся.
— Что будем делать? — спросил Курган.
— Сейчас возвращаемся на Арабахо и занимаем круговую оборону. Все живо в машину!
Я потерял сорок три куска.
XIX. Дакота
Генда спросила:
— Ты чувствуешь его?
— У тебя мягкий живот, — сказал я. — Там внутри вода.
Мы собирались покинуть Пустынный Приют спустя пару дней. На улице расползлось нещадное пекло, но мы задернулись шторы, прохлаждаясь в номере. Генда сказала, что хочет пить, а я как раз собирался в бар, чтобы взять шипучку и пиво. Я сказал, что вернусь, как только возьму необходимое. Невыносимая духота, наполнившая коридор, сдавила меня. Я был в одних штанах, держа на поясе мачете.
Я спустился в бар. Джессика и Рони сидели за столиком. Они курили дамские папиросы, и пили коньяк.
Джессика подняла глаза и спросила:
— Твои друзья когда-нибудь вернутся?
— Возможно, — сказал я. — Когда меня здесь не будет. Вы скучаете по ним?
— Мы? — Джессика блаженно засмеялась. — Скорее скучают наши тела, а не мы!
Я приблизился к барной стойке, и Корнаг вспорхнул со стула, отбросив потрепанный журнал.
— Чтение превратит тебя в неврастеника. — сказал я.
— Простите, уж больно интересная книжка. Вы будете что-нибудь заказывать?
— Шипучку и пиво.
— Пекло стоит в эти дни. — выдохнул Корнаг, выискивая напитки. — Несколько посетителей прибыло недавно. Пустынный Приют приобретает популярность.
— Если не достают дела, на улице нечего делать. Путешественники запросто могут перегреться. Солнечный удар при нынешней жаре — серьезная штука.
— Шипучка и пиво, как вы просили. С вас десятка.
Корнаг поставил мне бутылки. Одну с пивом, из темного стекла, а шипучку в узкой пластмассовой бутылке. Я отдал ему десятку и взял напитки.
— Если тебе что-нибудь понадобится, — Рони сладко оскалилась. — Просто позови нас.
— Спасибо, у меня все есть.
— Рони, Джессика! — опомнился Корнаг, пуча глаза. — Живо прибирать свободные номера!
