Александр Руджа - Хеллсинг: моя земля
Я отчаянным родился
И ничем не дорожу
Если голову отстрелят,
Я гранату привяжу!
С опозданием просыпается боевая ярость. Вы что, уроды, правда хотели неожиданно напасть на нас — на нас?! Вы вот сейчас серьезно? Ну, дело, понятно, ваше, только тогда не обессудьте. Получите, дорогие друзья. И вы получите тоже. И вы? Не вопрос, распишитесь вот здесь.
Бах!
Бах!
Ребята постепенно тоже входят во вкус. Наступление противника очевидно захлебывается, боезапаса навалом, потерь нет, дракулин стаканами поступает в кровь.
«Мой третий слева, с рогами на каске, чур не трогать!»
«Уважаемый упырь, улыбочку для нашего издания! Оп! Ваш портрет на первой полосе!»
«Добро пожаловать в Упырьвилл! Население — ты!»
«Мой в центре, с Багровым Оком на щите! Во славу Элронда!»
«Проверка зрения… боже мой, да у вас в левом глазу дырка!»
«Эй, это была моя любимая пуля! Не потеряй».
«Получи, деревня, трактор!»
«Ну все, с тобой больше не весело. Ты просто лежишь в сторонке без головы».
Плечо, правда, от отдачи я уже почти не чувствую. Боли нет совсем, дракулин блокирует сигналы от измученных нервов, но по ощущениям мне всадили в шею лошадиную дозу новокаина, и рука, дергающая затвор, выглядит каким-то механическим имплантантом, действующим по своей странной, причудливой воле.
Бах!
Бах!
Атакующие бросают ручные гранаты, но с ними тоже получается нехорошо — несмотря на явный прогресс в мобильности, руками упыри управляются плохо, и гранаты летят почти что им под ноги. Тогда они просто открывают огонь из своего автоматического оружия — в белый свет как в копеечку, потому что увидеть нас в клубах дыма, затаившихся в глубине комнат, непросто. Но беспокоящий огонь создают, да.
Постепенно приходит ощущение неправильности происходящего. Что-то здесь не складывается, вот что. Боевиков-упырей достаточно много, чтобы задавить массой любое сопротивление в ближнем бою — тогда почему они выгрузились так далеко от главного здания, предоставив нам колоссальное преимущество и время их отстрелять? Штурм планировали чьи-то умные головы, почему же их не осенило это не слишком-то сложное, в общем, соображение?
А потом…
У всех бывает иногда такое ощущение — будто земля уходит из-под ног. Как будто все внутренности с разбегу рушатся куда-то вниз, а душа уходит в пятки. Неприятное чувство. Вот это было как раз оно. Я ведь сама ответила — «предоставили нам преимущество и время…»
Ударный отряд упырей преследовал ровно одну цель — отвлечь нас, занять нас, потянуть время, пока…
Пока другая группа не проникнет в беззащитное, неохраняемое здание с тыла, и не подавит сопротивление окончательно.
Кровью залит весь этаж —
Тут сражались «хеллсинги»
Мы с товарищем ходили —
Распевали песенки, — сообщает чужой голос в голове.
Возразить ему нечего.
Глава 9
Белое и черное
Все плохо. Первый этаж затянут вонючим белым дымом — это горит фосфор. В дальней части коридора что-то с грохотом рушится, адово черным и мрачным красным отмечаются многочисленные очаги возгорания. Стрельбы нами, конечно, не ведется никакой — даже продвинутым вампирским зрением вкупе с хорошей винтовочной оптикой пробиться через сплошную мутную пелену не получается никак.
— У меня два магазина, две гранаты и «беретта», — шмыгая носом, рапортует Влада. У нее черные круги под глазами, но это расплывшаяся косметика. Вот бы узнать, когда — и зачем — она нашла на это время утром.
— У меня полтора магазина, шесть гранат и пистолет, — отвечаю я. Влада грустно усмехается. С таким, конечно, много не навоюешь. Недооценили мы противника, крепко недооценили. Придется расплачиваться.
— Ну что, подруга? — Влада утирает лоб налобной повязкой и отшвыривает ее в сторону. — Как у нас говорят, «это есть наш последний и решительный бой».
— Похоже на то, — соглашаюсь. — Сколько-то времени мы ребятам внизу подарили, но большего добиться не удалось. Жаль.
Правда, жаль. А как все бодро начиналось…
Несмотря на зашедших с тыла упырей, паниковать поначалу никакой причины не было — с боеприпасами дела обстояли все еще вполне неплохо, а военная хитрость противника решающего влияния на ход боя не оказала, и преимущества обеспечить ему не смогла. Еще повоюем, в общем.
Единственная точка на первом этаже, которую нам стоило защищать — лифт, ведущий вниз. Подземные уровни — это сплошной лабиринт из кабинетов, серверных, складов, лабораторий и прочих вспомогательных помещений, где искать упырей будет крайне затруднительно. И еще — там люди. Несколько сотен гражданских, которых нужно защитить. Просто потому, что без нас они станут легкой добычей для резво поумневших, многочисленных и почти неуязвимых сейчас упырей.
Значит, дело решено. Держим оборону у лифтовой шахты.
«Кристина, Артур», — командует Алукард. — «Быстро в лифт и на минус первый этаж, задача — контроль возможного прорыва сверху. После этого я блокирую кабину.»
Ребята срываются с места.
«Виктория, Влада — зачистка подступов к лифтам, оборона шахты.»
Хороший приказ. Особенно он хорош тем, что не предоставляет никакой альтернативной формулировки, типа «в случае невозможности дальнейшей обороны, разрешаю идти в прорыв». Оборонять — и точка. Нет, понятно, что помещения и люди внизу ценнее, чем наш скромный, но дружный коллектив, но все равно.
Одно радует в этом корпусе — коридоры длинные да широкие. Условия для работы не то чтобы идеальные, но достаточно комфортны. Что ж, винтовку на сошки, а ушки — на макушку, я в одну сторону, Влада — в противоположную, упор лежа, ногами друг к другу. Слушать и ждать.
Ждать приходится недолго. Минут через десять после начала дежурства, слышен нестройный топот нескольких десятков ног, и с моей стороны в коридор, крутясь и подпрыгивая, залетает дымовая граната, а за ней, сразу, без паузы — еще одна. До них метров пятьдесят, так что пусть себе дымят. А вот следом уже вперед потихоньку продвигается упырь — непорядок. Упырь, к тому же, попался продвинутый — он даже не пригибается уже, а полноценно ползет, думает, что так его меньше видно. Неудобно, наверное, в разгрузке-то. Облегчим его долю.
Бах!
Дырка в каске, отсчет пошел. Минус один.
Ага, тут, видимо, собрали особо ценных упырей и терять их просто так не собираются — следом за безвременно усопшим больше никто не лезет. Хотя лучше бы лезли. Потому что теперь из-за угла вылетает, отскакивает от стены, и катится в мою сторону что-то очень, очень старое и явно нехорошее. Блин, нам такое только в учебниках показывали, это ж… как ее… старая немецкая Brandgranate, зажигательная граната то есть. А внутри у нее, если не изменяет память…
Темнота вдруг вспыхивает нестерпимо белым, засыпая весь коридор дымными струями ослепительно яркого пламени. Это белый фосфор. Температура горения порядка тысячи градусов Цельсия. Он еще и ядовитый, кстати — надышаться дымом если.
Тут, наверное, самое время вскочить и закричать: «Использование фосфорных боеприпасов запрещено международными конвенциями! Я буду жаловаться в Совет Безопасности ООН!», но мы такого делать не станем, у упырей совсем туго с юмором, боюсь, не оценят.
У Влады, кстати, все как-то пободрее идет с той стороны — никаких гранат, никакого дыма, только вот уже четвертый излишне смелый упырь обнаруживает лишнее отверстие в башке и падает в растущую горку трупов.
А из-за моего угла осторожно и медленно выдвигаются щиты, один за другим. От пули они, конечно, не защитят, но они и не для этого придуманы — это для того, чтобы я стреляла наугад, мазала, нервничала, и стреляла еще. Мои боеприпасы ограничены, а их — пока нет. На то и расчет.
— Влада! — кричу я, не оборачиваясь. — Как насчет братской помощи? У меня тут становится кучеряво!
Кстати, как-то незаметно мы практически отказались от телепатии. Сначала, наверное, в целях безопасности, типа «мало ли кто может слушать наши мысли, болтун — находка для врага», а потом как-то привычнее оказалось просто орать друг другу на ухо нехорошие слова и слышать их же в ответ. Живые, человеческие слова, произнесенные живыми человеческими губами. Слова — это они делают нас людьми.
— А обойдешься! — отвечает Владка, невесело скалясь. — У меня тут соорудили из трупов баррикаду, и за ней скапливаются.
Да, вечер перестает быть томным. Или что там у нас на дворе? Что, до сих пор светлый день? Серьезно? А казалось бы, сколько всего произошло. Ну, пускай будет день. В любом случае, упыри уже далеко не такие тупые, как в начале моего славного боевого пути, они уже как следует прокачались и всерьез подают заявку на победу в этом непростом матче. Надо размачивать счет, не то нас просто задавят массой. А давайте им гранату тогда закинем за эти щиты, может, чего и выйдет. О, хорошо пошла, правильным таким навесом, и разорвалась аккурат за углом, отправив все осколки исключительно в отвратные упыриные тушки. Молчат, не орут, но нутром чую — нехорошо им там стало, некомфортно.
