Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – монарх
— Какая гадость, — буркнул он. — Тогда уж лучше те, которые приходят только по зову.
— Мне южные понравились тоже, — признался я. — Вернее, больше этих, что на севере. Вызвал их, они сделали свое дело и тут же мгновенно исчезают.
— Никого убивать не надо, — сказал он с облегчением. — Это хорошо, когда только слуги.
В шатре уютно, пахнет близким морем, кричат чайки, доносится хлопанье паруса под легким ветерком. Ордоньес вошел во вкус, да еще и коньяк помог, рассказывал со вкусом про Остров Четырех Мистических Камней, про огромных морских чудищ, о плавающих островах, о долгом путешествии с приключениями, погонями, нападениями разбойников, мутантов, зомби, демонов, гигантских змей, горгулий и прочих-прочих чудовищ, о чем слушать можно всю жизнь, не задумываясь, что все повторяется раньше, чем успеваешь забыть предыдущие.
Я тряхнул головой, почудилось, что все это уже проходил, хотя точно знаю, такого не было, потом сообразил, память выкидывает шуточки, я же старые книги читал, но не только умные, еще и фуфла горы, а фуфловый бред почему-то интереснее, чем скучные истины.
— Здорово, — сказал я, прерывая на полуслове. — Прости, что перебил, но когда закончим тут с Маркусом, отправимся к таким островам, что ахнешь! Никакие горгульи, что ты видел, не перегоргулят тех, что встретим. Я загляну к Кейдану, а ты пока принимай на борт рыцарей, готовых идти на штурм Геннегау.
Он сразу посерьезнел, поднялся, сказал совсем другим голосом:
— Тогда здесь никого не останется.
— Установим ротацию, — ответил я серьезно. — Кто-то здесь будет служить за земли и титулы, кто-то за двойное жалованье. Живы будем — все наладим.
Морщины на его лбу стали глубже.
— А вы действительно... к Кейдану?
— Да, — ответил я. — Есть одна идея...
Т>»л6л и
Трава зеленая и сочная, едва ли не лучшая земля в Гандерсгейме, по праву силы всегда принадлежала наиболее воинственному племени мергелей. Сейчас мергели, разбитые и на две трети уничтоженные в жестоких боях, покорены и подчинены, а в их землях силами пленных выстроена крепость, как мне доложили по дороге.
Бобик завидел ее первый, понесся со всех ног, я рассматривал твердыню придирчиво, это, конечно, не крепость, а больше похоже на массивное основание будущей крепости, готов всего один первый этаж, но при нем уже поднимается в небо квадратная, массивная и довольно высокая смотровая башня. Однако и это сейчас хорошо, если учесть, что ее хозяина герцог Ришар называл славнейшим и отважнейшим рыцарем нашей армии.
Видно множество народа, что, как муравьи, таскают бревна, поднимают на стены тяжелые блоки камня, в ямах месят глину и скрепляющие растворы.
Навстречу на быстром степном коне выметнулся обнаженный до пояса загорелый мужчина, молодой и жилистый, вскинул руку с раскрытой в запрещающем жесте ладонью.
— Кто и по какому праву?
Бобик посмотрел на него, оглянулся на меня, испрашивая разрешения съесть его вместе с конем, а если коня жалко, то одного.
Конь всадника, все понимая, у животных интуиция почти такая, как у женщин, испуганно шел боком, стараясь не приближаться к ужасному зверю.
Я отметил надменно:
— По праву короля.
И, полагая, что сказал достаточно этому мергелю, пустил Зайчика вперед. По виду мергеля можно сказать, что впервые попал в такую ситуацию, некоторое время мне казалось, что бросится на меня, но после раздумья круто повернул коня и унесся с достойной степняка прытью.
Зайчик шел неспешным галопом, как мы всегда делаем, когда попадаем в поле зрения, а сейчас нас точно видят из этой строящейся крепости.
Место для крепости выбрано очень удачно: хотя здесь ни скал, ни холмов, но каменистое плато, нет кустов и даже травы, так что незаметно не подобраться, а с высокой башни любого противника заметят издали.
Наш мергель на огромной скорости, словно за ними гонится чудовищный зверь, пронесся между строителями, я не видел, как он спрыгнул на землю, но коня с опустевшим седлом сразу увели бегом к коновязи, а он ринулся к зданию.
Среди работающих на миг возникло замешательство, но донесся повелительный окрик, все снова вернулись к своим обязанностям, а мне навстречу быстро пошел рыцарь огромного роста, широкий в плечах с мощной мускулатурой груди, где обе пластины красиво выделяются под легкой рубашкой.
Я, оценив его общий вид, невольно взглянул на его руки, толстые и перевитые мышцами, что наносили мне такие ужасающие удары.
Он на ходу быстро и красиво преклонил колено, но не голову, продолжая смотреть на меня с непонятным выражением, что появилось после нашего поединка, когда победил я, однако отдал ему свою невесту, принцессу Алонсию.
Не исчезло и тогда, когда я своим указом пожаловал его титулом графа и отдал в его пользование все земли мергелей с подвластным им королевством Шальсбург, который теперь просто город, так как все карликовые королевства на территории Гандерсгейма упразднены моим высочайшим указом победителя и наклонятеля.
Я покровительственно посмотрел сверху, до чего же приятно победить не просто в поединке, а вот так, стать властелином, перед которым бывший непримиримый противник преклоняет колено.
— Встаньте, граф, — сказал я тепло и царственно, — рад, что вы сумели подчинить себе мергелей. Это было самое воинственное племя в Гандерсгейме. Еще раз поздравляю!
Он поднялся, взглянул мне прямо в глаза.
— Спасибо, ваше высочество.
— Ваше Величество, — поправил я. — Да-да, я уже король. И королевство мое побольше Вестготии... Я слышал, вы дали убежище беглому королю, свергнутому с трона королевства Сен-Мари великим полководцем Вирландом?
Он ответил почтительно, однако твердо:
— Это долг каждого христианина, Ваше Величество.
— Верно, — согласился я. — Благородный поступок, достойный каждого христианского рыцаря. Тем более свергнутый король в самом деле мог обратиться только к вам, не роняя достоинства.
Он насторожился.
— Ваше Величество?
— Ему не хотелось просить покровительства, — пояснил я, — у кого-то из своих подданных.
Он проговорил медленно:
— Вообще-то да, унизительно.
— А вы, недавний вестготиец, — сказал я, — и никогда не бывший его подданным... все правильно, граф.
Он сдержанно улыбнулся.
— Ваше Величество почтит нас своим присутствием?
Я кивнул.
— Почту. У меня будет разговор с беглым королем.
— Ваше Величество, — произнес он, — мы все будем счастливы видеть вас гостем и оказаться полезными.
— Спасибо, граф, — ответил я.
Как он ни сдерживался, но улыбка стала шире. В Вестготии оставался безродным рыцарем, известным только за свою отвагу и силу рук, чем постоянно шпыняли придворные щеголи, но я пожаловал его титулом графа и дал такие земли, что половина тех спесивых дураков удавится от зависти.
Правда, ему сперва пришлось в двух ожесточенных сражениях наголову разбить мергелей и захватить эти земли, я же не раздаю никакие щедрости просто так.
Двое мергелей набежали и почти выхватили из моих рук повод коня, но на меня смотрят с великим почтением. Мергели — прирожденные воины, и у них, как в волчьей стае, в крови подчинение более сильному вожаку.
Арбогастр сделал вид, что да, он простой глупый конь и его просто обязаны водить в поводу, он же дурак, может испугаться и броситься со всех ног куда глаза глядят, а там убиться о первую попавшуюся стену.
Бобик чинно пошел со мной рядом, однако нос подергивается, улавливая запахи и вычленяя среди них аромат кухни.
Я поинтересовался осторожно:
— Как здоровье принцессы?
— Она уже не принцесса, — уточнил Бильярд. — Зато у нас есть сын, Ваше Величество.
— Поздравляю, — ответил я. — Но, между нами говоря, для нас Алонсия всегда останется принцессой.
Он посмотрел несколько настороженно.
— Ваше Величество... вы скоро ее увидите.
— С ее отцом не связывались? — спросил я.
Он помрачнел, опустил взгляд.
— Нет.
— Возможно, — сказал я, — уже пора. Он к этому времени мог простить вас обоих. А если сообщите, что у вас со мной все в порядке, то вообще...
— Да, Ваше Величество... возможно.
— Не забудьте сообщить о рождении у него внука, — напомнил я. — Его сердце вообще растает. Вполне возможно, он именно ему и предпочтет передать корону Вестготии.
Он посмотрел на меня настороженно.
— Ваше Величество! Это невозможно.
— Почему?
— Лорды будут против.
— Это его законный внук, — сказал я. — Здесь все чисто. А если у лордов за это время наметились свои кандидатуры на трон... то они могут и передумать, когда с кораблей на берег начнет высаживаться наша армия.
Он вздрогнул, посмотрел с тревогой.
— А она начнет?
— Пока нет необходимости, — заверил я. — Но, как вы понимаете, Вестготия — наш сосед, а с соседями отношения должны быть хорошими. Просто обязаны!
