Олень (СИ) - "Mr.Eugene"

Сегодня эта история должна будет завершиться. Семёрка поставит свои судьбоносные подписи на уставах, и сотни воронов разнесут по Королевству и вольным городам известия о создании Королевской Восточной Торговой Компании, а Бейлиш станет фактическим её руководителем, в качестве королевского представителя. При этом, он, как и прочие члены Семёрки, предпримет всё необходимое для того, чтобы Баратеон, ныне развлекающийся со своими новыми родственниками в Штормовом Пределе, и далее думал, что торговая компания принадлежит именно ему.

Он предвкушал свою победу, позволив себе на миг отойти от планов и схем и начать отрисовывать в уме каждую деталь своего триумфа. Петир обещал себе, что поимеет всех этих заносчивых лордов, предварительно заставив их играть в свою игру и по своим правилам. И сегодня он вновь исполняет данное себе слово.

***

Они остановились. Петир, отодвинув штору, взглянул на улицу сквозь ячеистую, словно пчелиные соты, перегородку, убедившись, что они прибыли к месту назначения. «Русалка» теперь уже не просто таверна, а полноценный постоялый двор, и после ремонта с расширением она очень выгодно выглядит на фоне своих товарок. Широкий подъезд, отбелённые стены, почтительные слуги и искусная вывеска – всё свидетельствовало о богатстве и успешности хозяев сего заведения.

К моменту их прибытия солнце уже окончательно скрылось за горизонт, но «Русалка» вполне сносно была освещена многочисленными фонарями, что позволяли не опасаться споткнуться в потёмках. Мигом появившиеся слуги быстро перехватили поводы у коней, заискивающе выпрашивая указаний по поводу животных. Брюн между тем угрожающе шикнул на слуг, помог Бейлишу выбраться из экипажа и, вновь перехватив книги, двинулся вслед за ним к главному входу вместе с остальной охраной.

Внутри оказалось на удивление немноголюдно для приобретшего заметную популярность заведения – свет в основном зале был приглушён, и только пара столов была занята небольшими молча жующими компаниями.

– Милорды, – к ним подошёл молодой слуга в чистой одежде и глубоко поклонился, – Вас уже ждут! Позвольте сопроводить.

Бейлиш, молча кивнув, двинулся следом за слугой, теряя всякий интерес к окружающим и вновь погружаясь в свои мысли и грёзы. Их повели извилистым коридором вглубь здания, мимо кухни и подсобных помещений, явно ведя гостей в скрытую комнату для переговоров. Умно́ было обзавестись такой. Путь был недолог, и завершился он в довольно широком коридоре у обитой железом двери, около которой стояло два охранника в броне и походных плащах, капюшоны которых были надвинуты практически на глаза. Сердце Петира царапнула настороженность. Эти двое не выглядели как обычные, характерные для таких мест вышибалы. Об этом в первую очередь могли свидетельствовать, как минимум, превосходные латы.

– Дальше может пройти только Бейлиш. – Глубоким и хорошо поставленным голосом заговорил один из охранников.

– «Лорд Бейлиш»! – Недовольно осклабился Брюн, зарычав будто медведь. – И ему решать, кто и куда...

– Ваша преданность похвальна, но не стоит так изгаляться, мессир, – из темноты за спинами прибывших послышался новый голос, уже весьма знакомый чуткому слуху Мизинца, – ведь, полагаю, лорд Бейлиш не видит в нашей просьбе ничего предосудительного.

Под свет фонарей вышел молодой юноша среднего роста с каштановыми волосами до плеч и серыми, словно неспокойное море, глазами. Одет он был в простой дублет и бриджи, и только два предмета ярко выделяли его из простонародной массы – абордажный тесак в ножнах на поясе и примечательная фибула, скрепляющая простой шерстяной плащ на уровне горла. Серебряная луковица.

«Сиворт!» – возбуждённо вспыхнула мысль в голове у Петира. И не просто один из щенков краболова, а личный оруженосец Ренли Баратеона. «Марик Сиворт» – тут же вспомнил он его имя. Средний сын Давоса и один из самых опасных, по мнению самого Петира. Мизинец очень долго следил за юношей и быстро осознал, что никакой он не оруженосец, а щенок волкодава, вечно рыскающий, словно его натаскивают на будущую добычу, по неизвестным заданиям своего патрона по утлым и вонючим улочкам Блошиного Конца и прочих трущоб столицы. Какие именно дела ведет Баратеон через своего «оруженосца» Бейлишу так и не удалось до конца выяснить… разве что стало известно о его контактах с воровскими гильдиями и некими «уважаемыми людьми» города. Но на этом и всё. Возможно, Ренли как-то связан или влияет на подпольную борьбу между воровскими гильдиями, что обострилась в последнее время, а может и нет. К сожалению, у Бейлиша не так много достоверных информаторов в этой грязной клоаке, поскольку те имеют раздражающую привычку помирать как мухи. Однако достоверно известно, что если где-то промышляет Сиворт, то там непременно будет и Баратеон.

Баратеон.

«ОН ЗДЕСЬ!» – Пронеслась истерическая мысль в голове мастера над монетой. Кровь недвижимо застыла, а сам Петир на долгий миг позабыл как дышать. Страх сковал его тело и разум, поднимая со дна сознания нелицеприятную истину. Он боялся его. Этого треклятого Ренли. Презирал, ненавидел и боялся. Не потому что он сильнее его физически, не потому что богаче или влиятельней, а потому, что знал, чувствовал каждой фиброй души… как сильно они похожи в одной малости, одной мелкой детали их характеров. Если младший Баратеон посчитает, что Бейлишу надо будет перерезать горло здесь и сейчас, он сделает это. Сделает не колеблясь. Р-р-раз, и всё! Так же, как это бы сделал сам Бейлиш. Но у Баратеона есть явственное преимущество, он брат короля, а Петир нет. Власть, как известно, позволяет интерпретировать законы в свою пользу или вовсе их не замечать, что один раз Ренли уже доказал.

А пока судорожные мысли вертелись в голове лорда, к напряжённо замершим гостям, возложившим руки на эфесы своих мечей, полязгивая латами из темноты вышли еще воины, среди которых высилась могучая и легко узнаваемая фигура. Бейлон Сванн.

– Действительно, – вернув самообладание под едкой ухмылкой Сиворта, Бейлиш нашёлся с ответом, – нам с лордом Баратеоном будет лучше провести разговор наедине.

Услышав слова своего господина, Брюн заметно напрягся, осознав всю щепетильность сложившейся ситуации.

– Вы позволите? – Сиворт приблизился к Лотору, протянув руки к книгам. – Дальше я сопровожу лорда Бейлиша самостоятельно.

Петир кивнул, на что Брюн осторожно положил книги на пол, отступив на полшага. Сиворт же преспокойно поднял связку, двинувшись к закрытой двери, а Бейлиш молча последовал за ним. Стража открыла двери, впустив двоих, и стоило только Петиру переступить порог, как дверь за его спиной захлопнулась, отсекая лишние звуки и, как казначею невольно подумалось, саму жизнь.

Они оказались в большом вытянутом помещении с небольшими, покрытыми слюдой оконцами у самого потолка. Здесь царил полумрак, с которым немного боролись лишь немногочисленные свечи и прогоревший уже камин. Практически всё пространство в зале занимал большой прямоугольный стол, явно предназначенный для больших компаний, но занятый ныне одной персоной, что восседала за противоположным от входа торцом. Тайный хозяин сих мест – Ренли Баратеон. Одет верховный лорд был непритязательно, ярко контрастируя с тем образом молодого богача, которым он блистает при дворе. Дублет непонятного в потемках цвета, надетый поверх белой шелковой рубахи, а в отблесках горящих свечей, путеводной звездой блестел перстень – оправленный в золото ярко-красный рубин. За спиной у Баратеона тлел камин, изредка потрескивая углями и отбрасывая приглушенный свет, попутно наградив лицо сидящего лорда глубокими тенями.

Сам Баратеон на появление новых действующих лиц никак не отреагировал, спокойно продолжая ужинать. Подле лорда была расставлена глиняная посуда, кувшин с кубком, блюдо со свежими овощами, луком и чесноком и одна из так сильно любимых Ренли чугунных сковородок-пауков, из которой он с большим удовольствием ел с помощью небольшой вилки.

– А! Лорд Бейлиш! – Ренли бросил короткий взгляд на гостя и продолжил трапезу, макнув кусок хлеба в сковороду. – Прошу меня простить, но я так спешил на нашу встречу, что весь путь провёл в седле, питаясь сухарями да водой, и напрочь отбив себе... кхм... впрочем, неважно. Неважно!