Эдмонд Гамильтон - Компьютер по имени Джо (Сборник)
Лэсти повернулся и увидел, как в открытую дверь влетел коренастый человечек в полосатой тунике.
— Здравствуйте, мистер Гаскелл. Присядьте, пожалуйста. Я освобожусь через секунду.
— Давай ключ, — обратился к роботу механик.
Руперт вытащил у себя из затылка универсальный робототехнический ключ и протянул руку. Механик тоже протянул руку. Руперт уронил ключ.
— Что за черт? — удивился механик. — Если бы я не знал, что это невозможно, я бы поклялся, что это он нарочно.
Механик нагнулся за ключом. Рука робота быстро скользнула вперед. Механик как ошпаренный выскочил за дверь.
— Не смеешь! — завопил он. — Вы видели, что он собирался сделать? Какого…
— Три двадцать, — сказал Руперт.
Дверь упала на место, и фраза механика осталась незаконченной. Робот вернулся в гостиную, чуть слышно жужжа и пощелкивая. Выражение его лица сделалось еще более печальным, чем прежде. К грусти примешивалось легкое разочарование.
— Два Лунных Трехступенчатых, — приказал хозяин. Робот поплелся на кухню готовить коктейли.
— Послушайте-ка, Лэсти, — загудел Джон Гаскелл громким, не по росту, голосом, — не люблю крутить вокруг да около. Я понятия не имел, что на вас работают наемные юмористы, пока Грин и Андерсен не рассказали мне, как вы срезали им гонорар, а когда они отказались батрачить за гроши, выставили их на улицу. Они утверждают, что сделали из вас самого высокооплачиваемого комика на Западном полушарии, и тут я с ними совершенно согласен. Так вот, сегодняшняя передача — это всего лишь проба…
— Выслушайте меня, сэр. До того как я связался с этими грабителями, я сам готовил свой репертуар. Да и работали они исключительно на основе моего запаса шуток. Они пытались сорвать с меня больше, чем я сам зарабатываю, — вот почему я выставил их за дверь. Я по-прежнему умею импровизировать не хуже любого.
— А мне плевать, импровизируете ли вы или рассказываете свои сны. Мне нужно одно: глядя мою программу, публика должна смеяться. Побольше смеха, — и она любую рекламу проглотит не поморщившись. Впрочем, я совсем не то хотел сказать…
Гаскелл выхватил у Руперта спиральный бокал и единым духом осушил его. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Недостаточно крепко. Безвкусно. Мало огня!
Несколько секунд робот задумчиво разглядывал возвращенный Гаскеллом бокал, затем повернулся и заковылял на кривых ногах в сторону кухни.
Лэсти мысленно позволил себе не согласиться с президентом корпорации «Звездочет». Коктейль буквально ошарашивал каждой своей алкогольной капелькой. Впрочем, «Клуб хозяев планеты», где жил Гаскелл, славился крепостью своих напитков.
— Единственное, что меня интересует, — продолжал Гаскелл, — сумеете вы сделать сегодняшнюю программу смешной без помощи Грина и Андерсена или не сумеете? Вы, может, и великий комик, но как говорят у вас на теледаре: довольно одного провала — и славы как не бывало. Если после сегодняшней пробы «Звездочет» не подпишет с вами условленного тринадцатинедельного контракта, то вы живо скатитесь обратно к утренним рекламам наркотиков.
— Разумеется, мистер Гаскелл, вы совершенно правы. Только прошу вас, сначала просмотрите мой сценарий, а уж потом делайте замечания. — Лэсти вытащил длинные сценарные листы из электрической машинки и вручил их коротышке.
Рискованный шаг. Кто знает, какую чушь мог наплести Руперт? Но что поделаешь, прочитать текст не было времени. Авось Руперт и вывезет.
О качестве сценария приходилось судить по реакции Гаскелла. Президент «Звездочета» подпрыгивал на антикварном стуле, содрогаясь от хохота.
— Чудесно! Восхитительно! — По щекам Гаскелла текли слезы. — Просто колоссально! Должен перед вами извиниться, Лэсти. Вам и впрямь не нужны наемные юмористы. Вы прекрасно пишете сами. А вы успеете до передачи выучить текст?
— За это не беспокойтесь, сэр. Перед срочной работой я всегда принимаю таблетку инфраскополамина. А на случай, если и вправду понадобится экспромт, у меня есть робот.
— Робот? Вот эта образина? — Гаскелл ткнул пальцем в Руперта, который, стоя за его спиной, заглядывал в сценарий и тихонько жужжал. Взяв у Руперта бокал, Гаскелл сделал несколько глотков.
— Да, сэр. В нижней половине его туловища хранится огромный запас шуток. Во время передачи робот будет стоять в стороне и, как только понадобится экспромт, — глядишь, он уже написан у него на лбу. Мистер Гаскелл! Что с вами?!
Гаскелл выронил бокал. Причудливо изогнутая спираль лежала на полу, из ее открытого конца вился черный дымок.
— Нап-ппи-тток, — хрипло пробормотал Гаскелл. Лицо его, попробовав поочередно красный, зеленый и лиловый оттенки, остановилось на компромиссном решении и пошло цветными пятнами.
— Где… где у вас?
— Сюда! Вторая дверь налево!
Маленький человечек, согнувшись в три погибели, выскочил из комнаты. Тело его обмякло, словно у потрепанной ватной куклы.
— Что с ним? — Лэсти понюхал поднятый с пола бокал. — Апчхи!
До него вдруг дошло, что Руперт тихонько жужжит и лязгает.
— Руперт, что ты сюда намешал?
— Он сам просил покрепче и поострее…
— ЧТО ТЫ СЮДА НАМЕШАЛ?
Робот задумался.
— Пять частей касторки… з-з-з-з-дин-дон… три части уксусной эссенции… бинг-бонг… четыре части красного перца… к-р-р-ранг-гр-румм… одну часть рво…
Лэсти свистнул, и трубка радиофона спрыгнула с потолка.
— Радиоцентр? Скорую помощь, да поскорее! Клоун Лэсти, «Башня Артистов», квартира тысяча шестая.
Лэсти выскочил в прихожую и бросился на помощь своему гостю.
При виде цветовой гаммы на лице Гаскелла врач покачал головой:
— Помогите уложить его на носилки и срочно в госпиталь.
Гравитационным лучом врач поднял носилки и повел их к двери мимо стоящего в углу Руперта.
— Надо думать, съел что-нибудь несвежее, — проскрипел тот.
— Шут гороховый! — Врач кинул на робота свирепый взгляд.
Лэсти торопливо выпил три Лунных Трехступенчатых один за другим. Смешивал он их сам. С помощью двойной дозы инфраскополамина ему удалось вызубрить свои экспромты к приходу Джози. Руперт открыл ей дверь. Динг! Бам!
— Весь день он только этим и занимается, — проговорил Лэсти, в очередной раз выпрямляя робота. — И дело не только в том, что он расколотил весь мой кафельный пол. Того и гляди, у него в голове соскочит какая-нибудь гаечка. Разумеется, мне он повинуется беспрекословно, жертвами его розыгрышей до сих пор были…
Руперт что-то покатал во рту. Губы его вытянулись трубочкой. Щеки сложились гармошкой морщинок. Он сплюнул.
