Николай Симонов - Солнцеворот
II
Павлов продолжал осмотр катера. В просторном сухом рундуке на носу он нашел помятое оцинкованное ведро, закопченный котелок и почти новый эмалированный чайник, лопату без черенка, топор, пилу-ножовку, прорезиненный плащ-дождевик и обычную двухместную брезентовую палатку. Там же он обнаружил рюкзак, а в нем — толовую шашку с прикрученным бикфордовым шнуром и пачку соли. Он порылся в карманах плаща и вытащил из них жестяную коробку из-под леденцов с гвоздями и шурупами, перочинный нож и тоже переложил их в сумку.
— Эх, мне бы еще говяжьей тушенки и сгущенного молока по ящику, 5 кило макарон, 5 кило сахара, 5 кило гречки, мешок сухарей, пол-ящика водки и 10 пачек индийского чая "со слоном", — размечтался он.
А как же! Без этого ему пришлось бы жить на подножном корму: ловить на блесну рыбу и стрелять из автомата по лесной живности.
— Хорошо, что соль и спички нашлись, а надо бы еще хотя бы одну пачку соли, вдруг, придется мясо и рыбу заготавливать впрок, да и теплых вещей у меня нет, — с этими мыслями он вылез из катера на плот, чтобы отвязать конец.
Лук, кинжал, колчан со стрелами и копье он решил тоже забрать с собой. На всякий случай. Когда он обернулся назад, чтобы положить оружие каменного века на катер, то глазам своим не поверил. Все вещи, о которых он помечтал, были аккуратно сложены на корме катера.
Павлов снял кепи из кожи и меха почесал затылок и задумался:
— Можно ли верить словам так называемого "наставника", который оказался обычным бесом, о путешествии во времени и затягивающемся инверсионном следе? Недаром его фамилия всегда вызывала у меня подозрение. Ведь "шлаги", если мне не изменяет память, это — стекловидная масса, остающаяся после обработки минералов посредством огня.
На всякий случай он решил подстраховаться, отвернулся от катера и стал напряженно думать о вещах, которые еще могли бы ему пригодиться в предстоящем путешествии. Так, он представил себя покупателем в магазине "Рыболов-Охотник" на Сухаревке и обратился к продавцу с просьбой продать ему по охотничьему билету нарезной карабин "Барс" и ящик патронов подходящего калибра. После этого он как бы зашел в отдел сопутствующих товаров и приобрел: бинокль и патронташ. Затем он представил себя покупателем магазина "Рабочая одежда" на Ярославском шоссе, в котором он по сходной цене приобрел шапку-ушанку, телогрейку, ватные штаны и валенки. В магазине "Педагогическая книга", что Пушкинской улице, он мысленно приобрел Географический атлас СССР издания 1976 года.
Потом он обернулся и с удовлетворением заметил, что на борту катера появились новые вещи, хотя и не все. Зимняя одежда почему-то не материализовалась. Сразу в голове промелькнула мысль: "Наверное, магазин закрыт на переучет". Он забрался на катер и стал внимательно рассматривать охотничий карабин "Барс". Он давно хотел приобрести именно такой. Но все время не получалось: то не было лишних денег, то карабины исчезали из продажи. Он зарядил карабин из пачки, содержавшей двадцать пять патронов, и хотел было произвести выстрел, но раздумал, понимая, что боеприпасы надо экономить и без нужды не расходовать.
Поиск в Географическом атласе места указанной бесом точки широты и долготы много времени не отнял. На этом месте должен был находиться плюс-минус один градус город Усолье Сибирское. Но никакого города не было и в помине — только леса и сопки. Правда, на карте на этом месте была обозначена река Ангара, но ведь известно, что русла рек не постоянны.
……………………………………………………………………………………………………
Состояние сверхчувствительности, в котором он находился, постепенно сходило на нет. Никаких новых полезных вещей, сколько бы он не напрягался, более не возникало. Даже рыболовная сеть, которую, кажется, можно было уже взять в руки, бесследно растворилась в воздухе. Он решил проверить, работает ли мотор. Дернул стартер. Мотор заревел и зачадил бензиновой гарью. Он прислушался к оборотам — вроде ровно; заглушил двигатель и проверил бензобак. Бензина, по его расчетам, должно было хватить на 300 километров пути.
Поднялось солнце. Лес и река разукрасились веселыми красками. Только Павлову было не до веселья. Он завел свои часы и почти наугад поставил время: 7 часов 30 минут. Потом он достал компас и определился, где север и юг. Если река, на которой он находится, действительно, Ангара, то, плывя по течению, то есть на север, он попадет в Енисей. Если плыть против течения, то есть на юг, он попадет в озеро Байкал. И он снова принялся изучать атлас, читая вслух скудную информацию: "Река Ангара — правый приток Енисея, вытекает из озера Байкал и впадает в Енисей выше города Енисейска. Длина реки Ангары 1850 км. Из общей водосборной площади, равной 1039300 км2, более половины приходится на долю водосбора озера Байкал".
Ветер поменял направление, и он почувствовал запах дыма, к которому примешивался аромат какой-то перегоревшей пищи. Во рту появилась слюна, и он на мгновенье испытал острое чувство голода. Он был в нерешительности. То ли ему надо идти навстречу к человеческому жилью, к людям, то ли убираться отселе восвояси, потому что неизвестно, каких он здесь встретит людей. Вдруг, бес насчет времени не соврал, и это — людоеды, которые поступят с ним также нехорошо, как они поступили с мистером Джемсом Куком?
И еще он пожалел о том, что у него нет собаки, вспомнив при этом своего замечательного, но, увы, покойного, пса породы "московская дворовая" по кличке Азор. Когда пес совсем постарел, отец настоял, чтобы он отвел его к ветеринару на усыпление. Азор, когда Павлов в последний раз стал надевать на него ошейник, кажется, понял, куда и зачем его ведут, потому что из глаз его потекли слезы. Павлов тоже разрыдался и наотрез отказался вести Азора на убиение. Тогда отец жестко сказал ему, что он баба и тряпка и сам повел пса к ветеринару, несмотря на то, что у него в тот день сильно разболелась нога, в которой он с 1945 г. носил осколок немецкого снаряда.
На мгновение ему показалось, что он снова окружен золотистым сиянием. И еще он услышал поблизости от себя знакомый до боли собачий лай.
— Не может этого быть! — обрадовался он, когда увидел вбегающего на плот Азора, живого и здорового.
— Азор!!! — крикнул он, чтобы удостовериться в правдивости своей иллюзии.
Пес приветствовал его радостным лаем. На краю плота Азор немного замешкался, но потом прыгнул и оказался на катере. Радостно скуля и повизгивая, он лизал ему руки, вилял хвостом, всячески показывая ему, как он рад встрече со своим хозяином. В том, что это Азор не было никаких сомнений. На нем был даже ошейник с металлической пластиной, на которой было выбито его имя. У Павлова кольнуло сердце, и он расплакался. Затем, немного успокоившись, он начал про себя рассуждать:
