Наталья Резанова - Двойная петля
– Я был, – сказал Крамер. – Но на таймер не смотрел. Видел, как взорвался вездеход.
– Взорвался и взорвался. А объективно вы можете доказать, что она обязательно должна была погибнуть? Не можете? А я вам говорю вполне доказательно – она абсолютно здорова и абсолютно нормальна. Никаких патологических изменений.
– А то, что она сумела пробежать такое расстояние без маски, которая, якобы разбилась?
– В этом тоже нет ничего сверхъестественного. Вы, Крамер, не знаете здешних развлечений.
– Чего?.
– Развлечений. – Монтериан язвительно усмехнулся. – Ребятишки резвятся. Кто сумеет дальше пробежать… Я сам так могу. Это не труднее, чем нырнуть глубоко. Нет, чудес не бывает. Бывают явления, которых не потрудились объяснить. Меня другое заинтересовало. – Он чиркнул пальцем по шее.
– Так вы раньше не видели шрама?
– Нет. Ее обычно наблюдала Лина. Экое варварство! Такое впечатление, что рану совсем не лечили. И это в наше-то время! А ведь такие рваные раны сами обычно не заживают. Интересно, каким оружием ее могли нанести? Похоже на метеоритный осколок. Но Вероника раньше в космосе не была. Или нет?
– Вы бы сами ее спросили, – сказал Барнав.
– Да? Ну-ну. Вас удовлетворила моя консультация? Между прочим, я разглашаю врачебную тайну. Меня утешает только то, что я всего лишь сообщил – пациентка здорова. Это ей не повредит? – он прервался на минуту. – Похоже, что я слишком долго отнимаю ваше внимание.
– Спасибо, доктор, – ответил Шульц. – Мы услышали то, что нам было нужно.
Андерсон влетел в библиотеку головой вперед и с разбегу проехался по полу. У стола Вероника в своей обычной одежде и с аккуратно повязанным на шее платком мирно беседовала с Линой, причем последняя не переставала работать спицами.
– Ну? Что он сказал?
– Хоть бы поздоровался, – заметила Лина.
– Не он, а они, – уточнила Вероника. – Монтериан мог только повторить сказанное мной раньше – ничего не случилось, я здорова. Не знаешь, нашли того, кто по нам шарахнул?
– Говорят, взяли какого-то парня на Базе. Получил доступ к медотсеку, а там – наркотики, Ну, и… Ты не договорила – они-то что?
– Ничего. Может, болезнь в скрытом периоде. Они не могут терять ценного работника. И вообще, я психолог, а не диспетчер. Одним словом, покидать Станцию я пока не должна. Ты не находишь, что это смахивает на домашний арест?
– Ты, похоже, не слишком огорчена?
– Еще бы ей огорчаться! Погостить у смерти и вернуться – везение чертовское! И это уже в который раз!
– В третий. Была раньше такая пословица: «Бог троицу любит». Так что не будем сетовать на решение начальства. Засяду я тихо-мирно на Станции, начну вязать, как Лина…
– Это ты-то?
– А что? Раньше у меня не было на это времени. А теперь будет. Как ты это назвала? – Она приподняла кончик вязания, – двойная петля?
– Или двойная вязка, если хочешь. Но это не для начинающих.
– Я тоже так думаю, – Вероника вернула вязание на место.
– Вот-вот. Начни с чего-нибудь попроще. А я пойду Рафа сменю. Он, наверное, меня уже проклинает.
После ее ухода Андерсон выдержал в молчании несколько минут, затем уселся против Вероники, и спросил негромко, в совершенно несвойственной ему манере:
– Слушай, а откуда у тебя этот шрам… и на руке тоже?
Она отвечала спокойно, тоже без привычного суховатого сарказма.
– Это не слишком веселая история, Бен… все случилось, когда мне было пять лет от роду. Под фундаментом дома, где мы жили, обнаружилась бомба, пролежавшая в земле около двухсот лет. И с чего-то ей вздумалось взорваться… Все, кто были в доме, погибли. И вся моя семья. Отец, мать, брат. Я в это время играла во дворе, и меня располосовало осколками. Только не говори про мое вечное везение, ладно? Меня свезли в больницу для бедных. Я изошла кровью, но выжила. С того дня я не боюсь смерти и ненавижу оружие.
– Ты сказала про оружие просто так, или… опять…
– Что же ты замолчал? Ну, а я скажу до конца. Ты глуп, драгоценный друг мой, потому что веришь – работы сворачиваются из-за твоего доклада. Изыскания прекращаются после ревизии «Одина», да. И нас отсюда убирают. А шахты остаются. И то, что в шахтах. Туда придут другие люди. По всей вероятности, одетые в форму.
– Неправда! Я был допущен к документации! Работы финансируются частными лицами!
– Вот я и говорю, что ты глуп. – Она сняла очки и посмотрела на него. Глаза у нее были усталые. – Военное ведомство, как правило, делает заказ через подставных лиц. А дальше соображай сам.
– Ну, что, – Барнав улыбался, пальцы его против воли постукивали по поверхности стола, – только время зря теряли, а? Герой вы наш…
– Почему же, – Крамер пожал плечами, – кое-что мы все-таки установили.
– То есть?
– Результаты медицинского обследования подтвердили, что Вероника – нормальное человеческое существо.
– Естественно. Мы не принимаем на работу мутантов, роботов и пришельцев, если вы это имеете в виду.
– И тем не менее, экстремальные условия…
– Хватит, – прервал его Шульц. – Пошутили.
– Дело в том, что у нас, к сожалению, еще не было возможностей познакомить вас с новыми обстоятельствами, выявившимися в момент вашего героического отсутствия, – сказал Барнав.
– Это связано с прилетом «Одина»?
– Да. Они вышли на связь вскоре после того, как вся группа Андерсона отбыла на Станцию. Однако сеанс сразу же прервался и не возобновился. Связь с кораблем односторонняя, так что…
– Вы хотите сказать, что был осуществлен перехват по лучу? У нас здесь? На Гекате?
– Именно так.
– Ну, знаете, для этого нужно иметь квалификацию даже не высоко, а высочайшего класса.
– «Интернешнл Спейс» умеет подбирать людей.
– Значит, вы вернулись к исходной точке.
– Да. И это ваша вина, Крамер. Вы должны были искать реального агента «И. С», а увлеклись мистикой. А в это время у нас перехватывают важные сведения. Я молчал, ожидая результатов медицинского осмотра. Если бы он выявил в Веронике Неро какую-нибудь аномалию, это было бы для нее спасением. Но чего нет, того нет. И ведь она постоянно находилась у пульта связи вездехода. А проверить, был ли прибор стереотипным, или в него были внесены изменения, невозможно, поскольку вездеход разрушен.
– И что там случилось с двигателем, тоже неясно, – прокомментировал Барнав. – Кто знает, был ли тот наркоман единственной причиной аварии? Ведь ее допускали к технике, вы говорили. Возможность уничтожить улики, выдержка и расчет – вот вам объяснение выдумки о неуязвимости.
– Но неуязвимость не выдумке. Я сам был свидетелем ее проявления.
– А вот доктор Монтериан не верит в чудеса и все объясняет довольно просто.
