Кэролайн Черри - Черневог
Черневог продолжал:
— Вполне возможно, что она попытается освободить вас, и я не отрицаю, что найдутся силы, которые тут же устремятся ей на помощь. Вот почему прежде всего я хочу разыскать ее, вот почему я уверен, что и вы будете делать то же самое.
Думай только о цветах, убеждал Саша. О березах, о мышонке, который скребется под печкой.
«Петр», — мысленно обращался он, «не слушай его».
Но Черневог не оставлял его без внимания:
— Твой дружок вновь пытается поговорить с тобой. Он хочет дать тебе совет быть осторожным. Так же поступлю и я. Я дам ему тот же самый совет, без всякого сомненья, но он все время старается не слушать меня. Я же могу гарантировать, что сейчас его голова уже не раскалывается от боли.
И действительно, боль прошла без всякого следа.
— Вот видишь? — очень мягко проговорил Черневог. — У нас есть все: безопасное место и безопасный отдых. Ведь я могу быть очень покладистым, если люди идут мне навстречу… Подбрось еще дров в огонь, не возражаешь?
Изнутри дом казался значительно больше, чем снаружи. Бревенчатые стены были тщательно выскоблены, в комнатах висели занавески, расшитые вышивкой, на которую нельзя было долго смотреть, потому что рисунок резал глаза. В печке, сложенной из речных камней, пылал огонь, а рядом, на дубовой полке, была расставлена серебряная посуда, около которой висели связки сушеных трав.
Это был дом, в котором жила Драга.
Мать Ивешки, которая не видела ее с самого рожденья, много сотен лет назад, была по-прежнему молода и красива, ее длинные светлые косы были убраны лентами, а ночная рубашка расшита голубыми цветами, очень похожими на те, которыми, как подумала Ивешка, она и сама когда-то украшала подол собственного платья.
Перед Ивешкой был ее же собственный нос, ее рот, ее подбородок, отличающийся чуть большей ямочкой, и это сходство одновременно и восхищало и пугало ее.
А мать говорила:
— Да входи же, Ивешка. Дорогая, дай я помогу тебе раздеться, и садись… о, Господи, у тебя волосы сплошь в листьях…
Ивешка бросила свои вещи на лавку рядом с печкой, куда указала ей мать, но продолжала стоять не раздеваясь.
Мать же тем временем накинула халат, перебросила косы через плечо и сказала, обращаясь к ней:
— Может быть, тебе лучше умыться? — намекая, как предположила Ивешка, на ее перепачканное грязью лицо. Руки ее были грязными без всяких сомнений, не говоря уже о сапожках. Она никогда не позволила бы кому-нибудь войти в дом в такой обуви, чтобы пачкать чисто вымытый пол: и Петра, и Сашу, и отца она всегда заставляла выносить грязную обувь за порог. Но сейчас, совершенно неожиданно для себя, она почувствовала, что готова защищать эту грязь как собственное право на то, чтобы вновь выскочить в темноту, за эту дверь при первой же возможности.
— Нет, спасибо, — сказал она.
— Хорошо, тогда присядь, — сказала мать и начала суетиться на кухне. — Садись, садись.
— Тебе не нужны лишние неприятности, — продолжала Ивешка. — Зачем же ты позвала меня сюда?
— Потому что я хотела увидеть свою дочь. Тем более, что тебе угрожает опасность.
— От кого? От тебя?
Драга наливала чай из самовара, расставляя серебряные чашки на серебряном подносе, а на небольшую тарелку положила медовые лепешки и поставила ее рядом с чашками.
Ивешка, так и не получив ответа, повторила свой вопрос:
— Так от тебя, мама?
Драга перенесла поднос к печке и уселась на край скамьи.
— Я знаю, твой отец наговорил столько ужасного про меня.
— Мой отец уже три года, как мертв, — коротко ответила дочь. — И почему только теперь, мама? Чего ты хочешь?
— Я хочу защитить тебя и моих будущих внуков.
Ивешка не хотела иметь определенного мнения по поводу ребенка до тех пор, пока не утвердилась в своих стремлениях, и, кроме того, она была со всех сторон окружена желаниями, каждое из которых вторгалось в происходящее внутри нее.
— Неужели всякий в этом мире может знать об этом? — резко спросила она.
— А ты не знала?
Ей хотелось побольше узнать о происходящем, и поэтому она с отчаянием пыталась разобраться в тех мыслях, которые то так, то этак устремлялись к ней от матери, настойчиво, как змеи, охотящиеся за яйцами.
И она ответила вполне внятно, тщательно подбирая слова:
— Нет, я не знала. Это, должно быть, случилось недавно.
— Да, несколько дней назад. Петр — отец ребенка?
— Что ты знаешь о нем?
— Ну, то что он обычный человек, очень добр к тебе, достаточно умен и вполне порядочен.
Это был не тот ответ, которого она ожидала. Ее отец, к примеру, никогда бы не сказал ничего подобного про Петра, и поэтому если один из ее родителей был согласен с ее собственным мнением, то это обстоятельство подталкивало ее задать вопрос обо всем том, что она слышала про Драгу, но она не должна была влезать во все это с такой легкостью, черт побери, конечно нет. Ее мать наверняка шпионила за ними и тайно подслушивала обо всех их делах.
— Ты напугана, — сказала Драга. — Вот, чай остынет, садись, присаживайся. Господи, ты выросла такой красавицей.
— Я была убита! Я много сотен лет пробыла призраком, мама, и где ты была тогда, когда я нуждалась в помощи?
— Но, радость моя, у меня тоже были свои беды.
— Да, ты спала с Кави Черневогом. И ты послала его в наш дом, чтобы ограбить отца и спать со мной, если бы у него это получилось…
— Это придумал сам Кави.
— Тогда он был еще мальчик, мама, а ты была во много-много раз старше его!
— Очаровательный и очень опасный мальчик. Я хотела, я все время хотела, дорогая моя, чтобы ты пришла ко мне, и мы жили бы вместе… Да я послала Кави: твой отец едва ли пустил бы меня на порог. Кави хотел, чтобы я научила его разным вещам, и я согласилась, если бы он согласился отправиться в ваш дом и увести тебя от твоего отца ко мне, что, разумеется, требовало согласия и с твоей стороны. Конечно, я думала о том, что он попытается овладеть тобой. Но у Кави не было намерений выполнить свое обещание. Он остался учиться у твоего отца, он попался на том, чего не должен был делать, и у него все-таки еще оставалась возможность выполнить то, что он обещал мне. Но вместо этого он убил тебя. Теперь ты понимаешь, что произошло? Он убил тебя, потому что нагородил и здесь и там горы лжи, а кроме того, он понимал как сильна была ты и как много ты могла рассказать мне. Он очень хорошо понимал, что если ты будешь жить рядом со мной, то мы будем все больше и больше сближаться и в какой-то момент у него не будет возможностей противостоять нам. Итак, он убил тебя, чтобы удержать от меня. Он пытался убить и меня, если бы я заранее не догадалась о его проделках.
