Андрей Прусаков - Древолюция
Да, эта экспедиция многому ее научила, приоткрыв новые черты у тех, кого, казалось, она знала очень хорошо. В том числе и у Павла. Света часто вспоминала, как он неуклюже пытался заступиться за нее перед командиром, а Сергей одним ударом пресек его поползновения. Другим словом и не назовешь. Да, он не супермен, Света это понимала, но тот жалкий трусливый взгляд Павла забыть не могла. Ей было трудно в лесу, она рассчитывала на помощь и поддержку, но участия Павла хватило на пару дней, дальше он думал только о себе, а она из гордости ничего не говорила. Но запомнила. Да, было трудно всем, но даже Нефедов чаще справлялся о ее самочувствии, чем Павел. Не говоря уже об Алексе.
Алекс был совершенно другим человеком. С ним она чувствовала себя женщиной, смугловатый брюнет Поборцев увлекал ее, как увлекает быстрое течение: миг, и ты уже несешься в потоке чего‑то нового, река жизни сверкает и бурлит. Да, страшно, но и весело, и хочется жить! Она вспомнила, как Алекс неожиданно появился в Москве.
— Дэвушка, покатаемся? — рядом с ней остановилась иномарка. В окно на Свету глядел небритый мужчина в глубоко надвинутой на глаза кепке. Светлана покосилась на него и ускорила шаг. Дом был совсем рядом. Машина газанула, догнала ее, дверь открылась, и Света в страхе отпрянула.
— Света, ты куда?
Она оглянулась. Поборцев! Алекс стоял, улыбаясь. Без кепки. И она его узнала. Иномарка мигнула фарами и уехала. За лобовым стеклом ухмылялась физиономия водителя–кавказца.
— Как ты здесь?
— Вот так. В гости можно? А то я так проголодался, что ночевать негде.
Она засмеялась.
— Ну, заходи. А кепка где?
— В машине уехала. Она водителя, не моя.
Вечер удался на славу. И ночь…
Потом они много говорили. Поборцев рассказывал о жизни за Стеной. Как он встретился с Вожаковым, основателем дымовской общины. Он показал ему новый Дымов, в котором люди не боятся живых деревьев и спокойно сосуществуют с ними. О том, что правительство просто поставило крест на миллионах соотечественников, отрезав их, как гнилую опухоль, своей суперстеной. О разрушенных нефтяных заводах и ожившей природе на месте могильников с ядерным топливом, захоронений токсических отходов и свалок. Все это сделали деревья, а мы воюем с ними!
Поборцев говорил горячо и убежденно, глаза его сверкали, и Света просто любовалась им, подчас не вникая в смысл произнесенных слов. Она не подозревала, что Поборцев может быть таким. Алекс был одержим, он горел своим делом, он жил им и плевал на препятствия. Рискуя подорваться на минных полях, он неоднократно перебирался через Стену. На Запад шли беженцы и, смешавшись с ними, Поборцев относительно спокойно пересекал границу, но на «завоеванную» дендроидами территорию военные никого не пускали, чтобы не допускать мародерства и лишних жертв. Какими путями шел Алекс, она не знала — он не распространялся, но Света очень боялась за него, догадываясь о множестве опасностей за Стеной. Но Поборцев лишь улыбался.
Он много расспрашивал об ее исследованиях, о том, что удалось узнать нового о строении мутантов. Никаких печатных материалов или сведений на других носителях Алекс брать не хотел, предпочитая запоминать. Так безопасней для тебя и меня, объяснил он ей. И все же Свете казалось, что добытая ей информация не особо радует журналиста. Больше всего его интересовала проблема симбиоза людей и дендроидов, но исследования на эту тему в лаборатории не велись.
— Я не думаю, что они какие‑то пришельцы. Помнишь, я рассказывал, что у меня есть своя гипоте‑за. Так вот: дендроиды — санитары природы, они как лесные муравьи, только очищают не только леса, а всю планету.
— Земля — их территория, — говорил он. — Вся Земля. А свою территорию даже простые муравьи защищают и бьются до смерти… И мы ничего с ними не сделаем. Воевать бессмысленно, мы уничтожим сами себя. Но как же! — саркастично воздел руки Алекс. — Мы же цари природы! Это же наша планета! Как можно уступать каким‑то мутантам? Мы порицаем тиранов, а сами давно ими стали! Все на потребу! Человечество забыло, что является лишь часть биосферы, частью! Пусть мы вершина эволюции — это еще вопрос спорный — но мы часть этой природы, а часть не бывает больше целого!
Света слушала, во многом соглашаясь с ним.
— Тираны гибли из‑за своей гордости, — сказал Алекс. — мы тоже погибнем, если не смиримся. Наступает Мировая Древолюция!
— Древолюция? Ты хорошо сказал, — улыбнулась Светлана.
— Сказал, как есть.
— Слушай, почему ты не расскажешь об этом всем? — спросила она. — Ты не пробовал обращаться на телевидение, в газеты? Думаешь, что рано?
— Во–первых, не хочу, чтобы меня арестовали — я же давал расписку, ты знаешь. Во–вторых, сейчас у меня нет доказательств, нет ни фото, ни видео того, что я видел, а проверять мои слова никто не поедет. Правительству доверяют больше. Но это пока.
— Ты поехал туда и не взял с собой камеру? — удивилась Света.
— Взял. Но потерял. Так получилось.
Поборцев не сказал ей всей правды. Не хотел пугать. Он снимал все на любимый смартфон, но по дороге в Москву его элементарно ограбили и забрали дорогой телефон, а в нем была карточка с отснятым материалом. Сопротивляться вооруженной банде мародеров было бесполезно и опасно, и Алекс смирился с потерей. Хотя смирился — не то слово. Случившееся здорово разозлило его, он даже поклялся, что когда‑нибудь найдет их и поквитается. Ведь каждый день приносил новые тревожные новости. Страна разваливалась, гибли люди, а его, могущего всем помочь, ограбила шайка подонков…
Возвращаться он не стал. Во–первых, другой камеры у него не было, во–вторых, он обещал Светлане приехать. Самым сложным было добраться до столицы, потому что деньги у него тоже отняли. Если б не дядя, еще в Дымове посоветовавший по старинке зашить часть денег в одежду, Александр не знал бы что и делать. Эти деньги грабители не нашли. В Москве он намеревался купить новый компактный смартфон или хорошую цифровую камеру, а лучше и то, и другое.
Поборцев поведал Свете, что обращался в штаб–квартиру «зеленых» в Москве. Разговаривал, убеждал, но бесполезно. «Гринпис» предпочел держаться в стороне. Алекс догадывался, почему. Нашествие дендроидов грозило исчезновением России с политической карты мира, но пока страна есть, помогать мутантам означало действовать против государства, а в политику зеленые не лезли. Догадавшись, что просто мечет бисер перед свиньями, Поборцев покинул штаб защитников природы, в сердцах крикнув напоследок, что такие защитники природе на хрен не нужны, и что дендроиды справятся с этим в сто раз эффективней, чем их распиаренные специалисты.
Через несколько дней Поборцев уехал. И Светлана почувствовала, как тяжело ей расстаться с ним. Она уже не могла представить свою жизнь без этого человека. Прощаясь, Алекс пообещал, что как можно скорее приедет с отснятыми материалами, чтобы положить конец этой войне. А потом возьмет Свету с собой в Дымов.
