Алексей Калугин - Мятеж обреченных
– Без Нени Линна не было бы Пирамиды? – присоединился к разговору Кадишш.
– Я не специалист по истории Кедлмара, – как бы извиняясь, развел руками Ги Церкус. – Думаю, что лейтенант Апстрак сможет более аргументированно ответить на ваш вопрос.
Оба солдата одновременно посмотрели на своего командира.
Андрею оказалось достаточно заглянуть в их глаза, чтобы понять, что Руут и Кадишш хотят услышать от него больше, чем просто подтверждение исторического факта, который и без того не вызывал у них особых сомнений. На этот раз они хотели услышать от своего командира то, о чем было не принято говорить вслух в том Кедлмаре, откуда они прибыли и куда в скором времени должны были вернуться. Они надеялись услышать эти слова именно от него, потому что, в отличие от Ги Церкуса, он был одним из них. С ним можно было спорить, с ним можно было не соглашаться, но не придать значения его словам, просто забыв о них, было невозможно уже хотя бы потому, что лейтенант Апстрак всегда находился рядом. И как бы по-разному ни относились к нему в роте и во взводе, всем было известно, что Джагг Апстрак из тех, кто всегда и при любых обстоятельствах отвечает за свои однажды произнесенные слова.
– А что я могу вам сказать, – Андрей посмотрел на книгу, которую держал в руке, а затем снова перевел взгляд на солдат. – Нени Линн давно уже мертв, но Пирамида продолжает править страной от его имени. А что такое Кедлмар без Пирамиды, вы теперь и сами знаете.
Какое-то время все четверо шли молча, до тех пор пока Руут не спросил:
– И что теперь?
Вопрос не был обращен к кому-либо конкретно, поэтому никто ему не ответил.
Оставшуюся часть пути они проделали молча. Каждый был занят своими собственными мыслями, которые пока еще были не настолько четкими и ясными, чтобы делиться ими с остальными.
Борх-1, как и прежде, стоял в зените, затмевая своим светом менее яркого собрата. Но в воздухе не чувствовалось духоты. Идти было легко и приятно. В особенности теперь, когда разведчики уже не ожидали никаких непредвиденных встреч.
Когда они уже шли по гайсановому полю, Андрей мысленно спросил Дейла:
– А как же Статус? Похоже, что в этом мире его нет, так же как и Пирамиды.
– Я бы не стал утверждать это столь однозначно, – возразил ему Дейл. – То, что мы не получили из Статуса ответа на свое послание, ровным счетом ничего не значит. Не забывай, что по местному времени прошло всего лишь несколько секунд с момента нашего появления в этом мире.
– Ты хочешь сказать, что в Статусе получили наше послание, но пока еще не успели ответить нам?
– Именно, – подтвердил догадку Андрея Дейл. – Представляю, какой переполох поднимется в Статусе, – добавил он, усмехнувшись. – Думаю, местным специалистам придется поломать головы над вопросом о том, кто же прислал им столь странное сообщение.
– Разве специалисты из Статуса еще не освоили путешествия в параллельные миры? – удивился Андрей.
– Ты имеешь полное право с гордостью считать себя первопроходцем, – заверил его Дейл.
– Откуда же Ги Церкусу известно о параллельных мирах?
– То, что он знает, это всего лишь теория, которая до сегодняшнего дня не имела практического подтверждения. Если бы путешествие по параллельным мирам было обычным делом, то, представь себе, насколько это упростило бы работу Статуса. Побывав в каждом из миров, можно было бы четко отследить тенденции развития тех или иных исторических процессов. Я уж не говорю о перспективах сотрудничества Статусов из различных миров.
– А почему в этом мире нет запредельной реальности?
– Я уже как-то раз объяснял тебе, что прорывы пространственно-временного континуума, через которые запредельная реальность проникает в мир, возникает в местах наибольшей концентрации энтропии, которая в свою очередь напрямую связана с тем, насколько гладко протекает общественно-исторический процесс на той или иной планете. По-видимому, в мире, где мы сейчас находимся, ситуация благоприятствует сохранению целостности пространственно-временного континуума.
– Значит, если в этом мире Статус не уделяет Кедлмару особого внимания, то я продолжаю себе спокойно трудиться в своем родном московском НИИ? – спросил Андрей.
– А ты уверен, что ты вообще существуешь в этом мире? – задал ему встречный вопрос Дейл.
– А разве может быть иначе? – растерялся от неожиданности Андрей.
– Совершенно запросто, – ответил Дейл. – Вся наша жизнь – это лабиринт, по которому мы блуждаем, не имея представления о том, где находится выход. Достаточно только в одном месте свернуть не направо, а налево, и вся симфония мироздания приобретает для тебя совершенно иное звучание.
– Философ, – мрачно буркнул Андрей.
– А любая философия – это всего лишь попытка выработать универсальный алгоритм прохождения лабиринта, – тут же отозвался Дейл. – Самым примитивным яляется религия, когда в центре лабиринта помещается некое мистическое сверхсущество, которое имеет план Лабиринта и, по определению, должно направлять твой путь. Таким образом ты легко и просто снимаешь с себя всякую ответственность за неправильно сделанный выбор.
– Глупо.
– Зато удобно.
– Но если я все же попал в этот лабиринт…
– А, ты все о том же, – усмехнулся Дейл. – Для того чтобы ты попал в лабиринт, в нем сначала должны встретиться твои родители. А все подобные встречи чаще всего построены на цепи случайностей, которая рвется легче, чем паутина.
– Но Нени Линн существует в обоих мирах.
– Я не удивлюсь, если окажется, что он существует в подавляющем большинстве всех существующих миров, в которых отрабатываются различные варианты истории Кедлмара. Нени Линн это не просто гражданин своей страны, а ключевая фигура исторического процесса. Его появление в мире предопределено.
– Кем?
– Не кем, а чем, – поправил Андрея Дейл. – Тем, что принято называть логикой общественно-исторического процесса.
– Ты хочешь сказать, что всегда и везде с запланированной неизбежностью будут появляться на свет диктаторы, тираны и просто негодяи различных калибров и мастей?
– Ключевые фигуры общественно-исторического процесса, несущие в себе как положительный, так и отрицательный заряды, появляются на свет примерно в равных пропорциях. Суть заключается в том, кому из них удается в наибольшей степени реализовать себя в жизни. А это уже зависит от того, какие умонастроения господствуют в данный момент в обществе. К примеру, в мире, в котором мы сейчас находимся, Нени Линну не удалось полностью реализовать свой потенциал, как это произошло в другом, известном нам Кедлмаре. Точно так же могут быть миры, в которых Нени Линн даже и близко не подошел к идеям свержения власти. В одном из них он мог стать художником, а в другом – юристом.
