Дмитрий Стрешнев - Профессор, поправьте очки!
– -Не хватает только "Без доклада не входить!" -раздраженно сказал Сева.
– -Про одну надпись они все же забыли,-заметил профессор, воровато оглядываясь.
– -Какую?
– -"В щели не подглядывать".
Оба тут же прилипли к доскам, но ничего особенного не увидели. Посреди элементарной строительной разрухи торчал цоколь из бетонных блоков, сооруженный с изрядной долей отвращения к окружающему миру. Выше вздымалась наспех собранная кирпичная стена, проткнутая кое-где пустыми глазницами окон.
– -М-да, не Баальбек,-сказал Потапов.
– -Интересно, что тут пытаются построить?-заметил Сева.
– -Правильно, надо еще разобраться, что строят и зачем,-раздался у них за спиной ржавый голос.
Чикильдеев и Потапов мигом повернулись вокруг своих осей, как заводные утята, и обнаружили удивительного человека. Собственно говоря, и Сева, и профессор уже насмотрелись за этот бесконечно тянущийся день самых разных удивительных людей. В данном случае речь шла о сословии, которое живет, подобно воробьям, тем, что найдет на тротуарах и в скверах, и вызывает тем самым у нормальных граждан почти мистическое изумление. Ну как так может быть, скажите на милость, чтобы люди, не имеющие ни постоянного источника средств существования, ни малейшего стремления к их поиску, не только успешно продолжали населять этот город, но и ухитрялись вдобавок каждый день вкусно пахнуть спиртным?..
По большому счету человек, оказавшийся перед Чикильдеевым и Потаповым, ничем не выделялся из своего сословия. Разве что несколько интриговала пуховая куртка с фосфорецирующими на солнце буквами Southpole, надетая на голое тело впридачу к свалявшейся рыжей бороде и холщовой сумке.
– -Мерзнете?-спросил Сева и, не удержавшись, пощупал упругий нейлон, набитый гагачьим пухом.
– -Какое уж тут мерзнуть! Жарища.
– -А зачем в пуховке ходите?
– -Да досталась вот из американской благотворительной посылки. Не повезло…
– -Почему не повезло? Зимой тепло будет.
– -Зимой я как раз ее и продам. Это летом никто не берет.
– -Понятно…-сказал Сева.
До чего же он опустился, путешествуя вместе с профессором! Раньше даже находиться рядом с таким субъектом было бы для него оскорблением, а сейчас он непринужденно ведет с ним светскую беседу по люмпенскому протоколу.
– -Позвольте,-вступил в беседу профессор.-Кажется, у вас есть замечания к объекту строительства?
– -Есть,-подтвердил собеседник,-как у любого патриота. Во-первых, надписи на заборе оскорбляют мое достоинство гражданина. Во-вторых, происходит наглое разбазаривание народного достояния в виде земельной площади. Сваи вгоняли и котлован рыли, будто собрались башню до неба строить. Что мы видим, россияне? На таком фудаменте полтора этажа возвели – и абзац. Должно, дефолт. Но самое вредное не в том.
– -А в чем?-спросили завороженные рассказом Чикильдеев и Потапов почти в унисон.
– -Если тут притон с банькой, должны быть пивные бутылки. А их нет! Если оружие хранят, деньги, камушки – то газетки с телепрограммами и журналы с кроссвордами. Настоящей охране чем еще заниматься? А тут- сплошной "Макдональс". В какой приличной организации станут охрану "Макдональсами" кормить?
– -Чем же охрану кормят… в приличной организации?-спросил пораженный услышанными рассуждениями Чикильдеев.
– -Бабу нанимают готовить,-объяснил борода.-Или ребята сами за колбасой бегают. Если охрана, опять же, серьезная, она иногда водкой балуется. А здесь – ни одной приличной бутылки, один коньяк французский. Пижоны.
У Севы в голове вспыхнула мысль, и он взволнованно спросил:
– -Какой коньяк? Не "Реми Мартен"?
– -Неважно,-сказал собеседник.-Главное – ихняя суть. Мудрят они что-то… Если подпольное, скажем, производство, было бы что полезное в баке. А то – огонь горит, люди приезжают – а полезных отходов нет! Загадка.
– -Значит, люди приезжают,-задумчиво сказал Сева.
– -Приезжают.
– -И свет горит?
От расспросов глаза аборигена беспокойно заерзали.
– -Заболтался с вами, а бак того гляди увезут!
Не успел он отойти, как профессор, словно лунатик в безоблачную ночь, шагнул к воротам, предупреждавшим: "Стоянка строго воспрещена! Штраф 1000 рублей".
– -Что с вами, Аркадий Марксович! -сказал Сева, перехватив Потапова на полпути.-Я согласен, что агентурные сведения косвенно подтверждают ваши подозрения. Но куда вы полезете среди бела дня! Да еще в таком виде! Нужно действовать по науке.
Волшебное слово сработало. Потапов согласно закивал, не выяснив, правда, по какой именно науке предлагает действовать Сева.
– -Дайте я вас немного приведу в порядок, а то прохожие оборачиваются.
Потапов покорно подставил сутулые плечи, и Чикильдеев принялся заботливо отряхивать профессорский пиджак.
– -Крепко вы изгваздались!-заметил он.
– -На меня Одиссей Лазаревич упал!-стал оправдываться Потапов.
– -Да я не в обиду вам…-севины пальцы наткнулись на что-то постороннее, вроде прилипшего кусочка грязи.-На воротнике даже вон струпья какие-то!
Он хотел ногтем отковырнуть гадость, но она вдруг оказалась сама у него в руке. Сева вздрогнул, когда перед его глазами блеснуло лезвие булавки, словно маленький зловещий кинжал. Сначала Чикильдеев не понял, потом не поверил, а когда понял и поверил, то громко произнес:
– -Ни фига себе пельмени!
– -Что такое?-забеспокоился профессор.-Что-нибудь оторвалось?
– -У вас на воротнике уши выросли.
– -Что вы такое говорите? Какие уши?-рассердился Потапов.
Сева показал.
– -Вот такие.
– -Что это?
– -Точно не скажу. Может просто радиомаяк, а может даже микрофон.
– -Откуда он во мне?
– -Не знаю. Спросите у Володи.
– -Какая гадость!-простонал профессор, разглядывая находку.-На клеща похоже. Я в детстве как-то подцепил одного, когда писал в малиновых кустах… Значит, кто-то знает, где мы?
– -И возможно слышит, как вы задаетесь этим вопросом.
– -Так выбросьте ее скорее!-велел Потапов.-Куда подальше!
Сева размахнулся…
Сильная рука уверенно и крепко остановила замах, разжала севины пальцы и отняла пойманного на профессоре клеща.
Чикильдеев обернулся.
Позади стоял слегка запыхавшийся Володя, его левый глаз тонул в багровом закатном огне большого синяка.
– -Насилу вас догнал,-сказад милиционер как ни в чем ни бывало.-Могли бы подождать, пока я с гражданкой разберусь.
Разумеется, Чикильдеев и Потапов тут же набросились на него, словно две собаки, в которых бросили палкой.
– -Что за наглость!.. Бериевские ухватки! (это, конечно, профессор) В нашем уговоре такого не было, вы нарушили джентльменское соглашение! Отрыжка тоталитаризма!.. (это снова профессор)
