Дмитрий Стрешнев - Профессор, поправьте очки!
– -Что за чушь?-изумился Сева.-Зачем нам убегать?
– -Для этого нужно ловко бегать уметь,-заметил Гном.-Впрочем, ладно, посмотрим по обстоятельствам. Знаю местечко, где нам может подфартить. Если что – не отрывайтесь.
– -И вы от нас тоже,-сказал профессор.
Они успели немного помолчать, прежде чем из-за угла снова появился Володя.
– -Вроде чисто,-доложил он Гному.
– -Вперед!-велел Одиссей Лазаревич.
Он бодро зашагал, в меру фальшиво мурлыча:
– -"Знаю, милый, знаю, что с тобой: потерял себя ты, потерял…"
Потапов семенил следом, состроив загадочное до отвращения лицо. Глядя на них, Сева чувствовал себя опустившимся аристократом, попавшим в дурную компанию. Ему даже показалось, что непробиваемый Володя стал посматривать на Потапова с профессиональным интересом.
"Конспираторы! Тайные агенты канализации!"
Когда Гном допел, иногда попадая в ноты, до слов: "Ты ищи меня, любимый мой, хоть это так непросто!..", сверху на них вдруг упала фигура в черном, похожая на ловкую обезьяну. Гном по привычке моментально скрючился у стены, Потапов и Чикильдеев замерзли на месте, а Володя поднял клешни, приняв позу настороженного краба.
Впрочем, компания сразу поняла, что это не нападение, а произошла просто случайная подземная встреча.
Упавшая на них из уходящего вверх колодца девица с телом, созданным для цирка или подиума Lidia Soselia, была, в лучших традициях героев нашего времени, обтянута черным трико, к спине прилип рюкзачок. Когда в нее впились лучи трех фонарей, попрыгунья прикрыла ладонью глаза и сказала:
– -Жаль, мой Орион накрылся, а то бы я вас так ослепила, козлы!
– -Не двигаться!-приказал Володя нешуточным голосом.-Предъявите документы!
– -Так вы что – менты?-сказала девушка и засмеялась.-А я уже хотела вам накостылять!
– -Документы!-повторил Володя.
– -Слышу знакомый незамысловатый слог блюстителей порядка. С чего это вас сюда занесло? Неужели наверху безобразий уже на всех не хватает?
Володя стал светить на протянутую ему бумажку; заинтригованные Сева и профессор топтались здесь же, откровенно глазея, как и положено нормальным москвичам.
– -Ваша организация еще не зарегистрирована,-сказал Володя.-К тому же, это копия, а не оригинал.
– -Ты сам большой оригинал,-отозвалась девушка.-Вам дай что-нибудь в руки – сразу в протокол подошьете. Будет нам регистрация – будут вам оригиналы.
В этот момент, к севиному изумлению, Потапов вдруг зашептал, захлебываясь, Володе в ухо:
– -Я пощупал – у нее в рюкзаке вроде бы книги!
Одновременно Чикильдеев почувствовал, как острый предмет пытается проткнуть ему печень, и догадался, что это заговорщический палец профессора.
– -Точно!-подтвердил он, повинуясь этому знаку, хотя до рюкзака, ясное дело, даже не дотрагивался.-У нее книги!
Володя насупился. Повертев в руках бумажку, он изрек:
– -Вынужден, гражданка, досмотреть ваши вещи.
Лицо девушки изобразило презрение дикой кошки к придурковатому барбосу.
– -А штаны не лопнут от желания?- нетактично сказала она, издала крик гагары и приняла боевую стойку; рюкзачок рухнул на бетон с благородным металлическим звоном.
– -А ну попробуй, терминатор грёбаный!
Сева почувствовал, как Потапов с неестественной силой тянет его прочь.
– -Давайте, давайте!..
Тут же вывернулся Гном и шепотом пискнул:
– -Сюда!..
Они шмыгнули в боковую галерею и, расчерчивая фонарями темноту, понеслись по хлюпающей воде. Впрочем, бежали они по подземным хитросплетениям недолго. Затащив своих спутников в какие-то гнусные щели, сквозь которые Чикильдеев и Потапов с отвращением протиснулись, стараясь не касаться покрытых слизью стен и не падать в обморок от невозможного запаха, Гном остановился возле железной двери, на которой висела ржавая груша амбарного замка.
– -Кажется, тупик,-сказал профессор, обладавший сильно развитым чувством логики.
– -У нас тут чего только не покажется,-отозвался Одиссей Лазаревич.
Пошарив, он вытянул откуда-то сбоку железный штырь и толкнул дверь. Дверь послушно распахнулась, причем замок остался висеть в петлях на косяке.
– -Прошу!
Сева и профессор вошли вслед за Гномом, после чего тот закрыл дверь и снова вставил штырь.
– -Здесь никто не догонит, вы свободны!-объявил он.
– -Очень тронут,-сказал Потапов.-Если бы теперь вы сопроводили нас к тому месту, о котором рассказывали… к тому, где пахло прелым листом, я был бы вам благодарен вдвойне.
– -Не понимаю, зачем вам это так надо, ведь нюхать там больше нечего,-заметил Гном.-Там, наверное, и не пройдешь, ходы все сворованы… Впрочем, ваше дело. Тем более, что мы от нужного места совсем близко, уже под Зарядьем.
– -А как же Москва-река?-спросил Сева.
– -Да уже прошли под ней! Точнее, пробежали, когда драпали от вашего мента.
– -Как-то там Володя?-погрустнел Сева.-Не обидела бы его барышня. Очень боевая попалась, бывают же такие.
– -Не барышня, а диггерша,-поправил Гном.-От нее и запах чисто диггерский – металл и нейлон.
– -Неужели женщиной совсем не пахнет?-удивился Сева.
– -Абсолютно.
– -А Володю она не обидит?
– -Не знаю,-беспечно сказал Гном.-У диггеров свое каратэ придумано, специально для наших тесных пенатов, называется "диг-дзюцу". Может и наваляет сгоряча вашему Володе. Не он первый, не он последний. Сегодня он, завтра я или вы…
– -Сглазите,-возмутился Сева.-Плюньте!
– -С удовольствием,-сказал Гном.-Давно хотелось,-он смачно плюнул.-Только я не суеверный. Всё равно не поможет… Кстати, вот мы и пришли. Точно!-сказал он, тыкая пальцем в небрежно сооруженную кирпичную перегородку.-Так и чуял, что здесь ход украли! Народное, между прочим, достояние, даже не приватизированное… И еще другой украли – с этой стороны… и с той.
– -Получается, что замуровано вокруг какого-то объекта,-уточнил профессор.
– -Не знаю,-сказал Гном.-Знаю только, что безобразие. Хоть в правительство пиши!
– -Напишем, напишем,-забормотал профессор, озираясь.-И в правительство напишем, и в ЮНЕСКО… Как бы здесь наверх выбраться?
– -Вот же колодец,-сказал Гном и пошатал рукой ржавую скобу, при этом мрачно хрюкнувшую.
– -Превосходно!-воскликнул Потапов и тут же радостно схватился за ненадежное железо.
– -Может, найдем что-нибудь попревосходнее?-предложил Сева.
– -Разве вы не понимаете, Всеволод? Мы должны вылезти именно здесь!
– -Дайте уж тогда я первый, а то вы мне на голову упадете!
– -Я с вами не полезу!-предупредил Гном.-Я солнца боюсь.
Стало ясно, что подошло время прощаться с Одиссеем Лазаревичем. Голос Потапова задушевно дрогнул, когда он сказал:
