Наталья Деева - Хирург
— Вы Алексей?
Алекс обернулся: к нему обращалась девушка в широкополой соломенной шляпе. На фоне загорелого лица её зелёные глаза казались почти прозрачными.
— Я Алёна, — она посмотрела на поклажу. — Вы отдыхать или работать?
— Не беспокойтесь, я надолго, как минимум, до осени.
— До остановки далековато, — говорила она на ходу. — Но это если отсюда идти. Ещё другая дорога есть.
Странное место: каменистые холмы, овраги; пустыри, чередующиеся с молодыми сосняками. Роскошные коттеджи, а рядом — пустые участки, поросшие выгоревшим бурьяном, и почти на каждом — ржавые баки для воды. Когда здесь всё застроят, поставят фонари вдоль дороги, место будет милое.
Свернув с асфальтированной дороги, Алёна поспешила по тропинке на пригорок. Под ногами крошился грунт: белые камешки, припудренные желтоватой пылью. Наверху была раздолбанная грунтовка. Удивительно: здесь почти нет земли, всё больше камни: мелкие острые или огромные плоские, как будто отполированные сотнями ног.
На пригорке не было ни одного жилого дома, только недострои и заброшенные участки, на которых то там, то здесь мучились жаждой хилые деревца. Казалось, раскалённые солнцем камни дышат жаром.
— Алёна, — нарушил молчание Алекс. — Мыс Виноградный далеко отсюда?
— Километра три… если не четыре, — девушка шла вперёд, размахивая руками, — на обнажённой спине забавно шевелились загорелые лопатки.
— А… море где здесь?
Затормозив, она махнула туда, откуда пришли:
— Там Яшмовый пляж, он ближе всего, но к нему противный спуск, почти восемьсот ступенек. Там, — она указала на запад, в сторону дороги, — Царское село. Ещё дальше — маяк, тот самый мыс Виноградный. Прямо напротив, если пройти сквозь вон те коттеджи, — нудик, прекраснейшее место, людей почти нет, но там сыпучий склон и трудный спуск… Не пляж, а так… море.
— Это хорошо, когда людей нет, — Алекс снял рюкзак, повёл ноющими плечами. — Крабы тут есть?
— Полно. И крабы, и рапаны… Идём, тут осталось метров двести. Первый за сосняком — мой дом.
И правда, сразу за невысоким леском был двухэтажный домик под блестящей жестяной крышей. По периметру огорода и на соседнем участке росли сосны.
— Собственно… вот. Пришли.
Во дворе — самодельный стол и сложенная из кирпичей печка. Все окна на первом этаже закрыты ставнями. Огород оккупировал бурьян. Н-да, земледелием тут заниматься не любят.
— Резиденция Робинзона Крузо, — сказал Алекс, снимая рюкзак возле порога — известняковых камней, сложенных в виде ступеней. — После злоключений он стал социопатом. Это то, что я искал.
— Забыла сказать: у меня часто бывают гости. Проходите, — она открыла дверь.
Маленькая прихожая, уборная — Алекс заглянул — современная, приличная, даже душевая кабинка имеется. А вот кухня почти пустая: доисторическая газовая плита, побитая шашелем полка, вместо стола — доска на кирпичах, холодильник, рычащий так, будто у него движок от запорожца.
— Твоя комната, — Алёна распахнула деревянную дверь. — Только ставни открыть надо.
— Нормально, — Алекс уселся на диван-книжку.
— Коврик под ноги постелешь?
— Здесь ламинат, не дай бог поцарапаю. Пусть будет.
— Возьмёшь в шкафу.
Взглянув на этот предмет мебели, Алекс понял, что он и есть тот самый многоуважаемый шкаф. Огромная глыба, занимающая чуть ли не половину комнаты.
— Вот ключи, — Алёна протянула связку. — Тот, что обмотан синей изолентой, от входа.
— Вот, за два месяца, — Алекс вынул из кармана двухсотку. — Расскажешь, где здесь что?
— Давай поднимемся, я покажу с балкона.
Весь второй этаж — огромная комната с недоделанным камином, не прошпаклеванными стенами и бетонным полом. Под окном стояла заправленная кровать.
— Здесь строитель живёт, когда работает, — сказала Алёна.
С балкона открывался вид на море и дорогу, по которой ползли маленькие машины. И магазины, и остановка были на западе, там, где и пляжи.
— Я сейчас на вокзал еду людей встречать. Если хочешь, прогуляемся, осмотришь окрестности.
— Хотел к морю…
— Это по пути. Идём!
Путь пролегал через заброшенные огороды. Сам Алекс ни за что не нашёл бы эту тропинку среди множества других.
Наконец взобрались на пригорок, Алёна указала на огромную зелёную бочку:
— Вот, запомни, и всё время держись её.
Дальше тропинка пролегала вдоль забора из дикого камня, оплетённого ежевикой. Алёна стала на цыпочки, набрала полную горсть ягод:
— Хочешь?
— Спасибо, сам сорву, потом.
— Зря. Вкусно, — девушка оправила ягоды в рот, глянула на испачканные руки. — Откуда ты приехал?
— Из Кременчуга.
— Приходилось там бывать. Так себе город, — Алёна снова забежала вперёд — ветер доносил только обрывки её фраз.
Вскоре из-за бесконечных заборов вынырнул магазинчик, возле которого роились отдыхающие.
— Вот остановка, — сказала Алёна. — Мне туда. А тебе вдоль дороги до указателя. Там уже не заблудишься. Всё, до вечера!
Девушка помахала на прощание. "Странная она какая-то, трудно с ней расслабиться. Или не с ней трудно, а я одичал", — подумал Алекс.
Чем ближе он подходил к морю, тем нарядней становились дома и выше — заборы.
Вечерело. Люди шли навстречу сплошным потоком. Вдалеке обозначилось море, по которому протянулась солнечная дорожка. Вот, наконец, и обрыв. Красота какая! Каменистая дорога, по обеим сторонам — деревья. Внизу — лазурные заливы, похожие на тропические лагуны. Отсюда до воды метров пятьдесят, но видны мельчайшие камешки на дне. Черная скала врезалась в море — огромная галера, севшая на мель. Чуть дальше ткнулась мордой в воду гора, похожая на бегемота.
Спустившись ниже, он разглядел ещё один залив между галерой и бегемотом. Под разлапистым деревом он остановился. Как же здесь здорово! Звенят цикады, в воздухе плывут шлейфы запахов… всё, как мечталось.
Накупавшись, он долго лежал на остывающих камнях и смотрел, как на берег наползает тень, как отдыхающие собирают вещи и взбираются по длинной железной лестнице. Одиночек мало, все компаниями и парами. Хотелось с кем-нибудь поговорить. Всё равно о чём.
Похолодало. На опустевший пляж слетелись чайки. Наглые, вальяжные, они рылись в брошенных пакетах, клевали кукурузные початки и почти не обращали внимания на оставшихся людей. Алекс надел футболку и помятые джинсы.
В сгущающихся сумерках он с трудом нашёл ориентир — зелёную бочку — и глянул в сторону дачи. Там смеялись, горел свет, играла флейта. Вероятно, расслаблялись Алёнины друзья.
