Майк Резник - Пифия
— Вы — человек, — возразил Пред Тропо. — И это достаточно веская причина, чтобы вообще вам не доверять.
— Но ваша же собственная машина показала, что я не лгу.
— Вы отвечали на мои вопросы правдиво, — признал Пред Тропо. — Но вполне возможно, что я просто не задал нужных вопросов. Вы — человек, и тем не менее вы вступаете в союз с представителем другой расы, чтобы убить себе подобного. У меня нет сомнений, что, если бы я не дал вам разрешения приземлиться на Альфе Крепелло III, вы бы поискали другой, незаконный способ высадиться на планету. Этот наемник знает вас и доверяет вам, а вы собираетесь обмануть его и передать в наши руки. Откуда мне знать, какие еще мотивы движут вами и по каким еще причинам вы могли оказаться на нашей планете?
Да ты куда умнее, чем кажешься на первый взгляд, Тропо. Еще немного, и ты сообразишь спросить Пифию, что делать с Чендлером. Тебе неловко беспокоить ее таким пустяком, ты ведь все еще думаешь об этом как о сумасбродной затее, но постепенно — может, завтра или послезавтра — ты наберешься смелости, и тогда ты упомянешь мое имя. Боюсь, Тропо, тебе уготована скорая смерть.
— Ну хорошо, если у вас появится более удачный план действий, дайте мне знать, — сказал Айсберг вслух.
— Обязательно.
— Только не затягивайте слишком долго. Помните: этот человек — великолепный убийца, и он на планете наверняка уже достаточно давно, чтобы определить местонахождение Пифии. От того, как быстро мы сработаем, зависит слишком много жизней.
В том числе и моя.
ГЛАВА 25
И все-таки к концу этого дня Пред Тропо так и не решил, как поступить. Айсберг попросил разрешения переночевать на борту собственного корабля, где было намного прохладней, да и постель предназначалась для человеческого тела. Сначала голубой дьявол не хотел соглашаться, однако потом все-таки дал разрешение.
Едва очутившись на борту корабля, Айсберг первым делом включил систему безопасности и связался по подпространственному радио с Филемоном II.
— Тридцать Два слушает, — отозвался голос на другом конце связи.
— Это я, — сказал Айсберг. — Надеюсь, вы знали, о чем говорили, когда заверяли меня, что эта частота ими не прослушивается?
— Не беспокойся, все в порядке, — ответил ему Тридцать Два и сразу же перешел к делу. — Ты на одном из спутников?
— Я на Аде.
— Ты на самом Аде? — удивленно воскликнул Тридцать Два. — Я знал, что выбрал подходящего человека, когда посылал эту женщину к тебе! Тебе не следовало никому перепоручать эту работу.
— Тогда бы вы теперь пытались убить меня, — холодно парировал Айсберг.
Наступила неловкая пауза.
— Ты что-нибудь узнал? — наконец поинтересовался Тридцать Два.
— Нет, пока я ничего не выяснил насчет Свистуна, если ты это имеешь в виду.
— А как насчет Джимми Два Пера?
— Представления не имею, где он сейчас, но если он не жует семена, то я знаю, где он появится в ближайшем будущем.
— Ну за него мы не слишком волнуемся, — заметил Тридцать Два. — Он либо убьет Пифию, либо провалится и его самого убьют. А вот Чендлера ты должен остановить во что бы то ни стало.
— Хочу тебе напомнить, что я на планете всего три или четыре часа, — ответил ему Айсберг. — И если бы его можно было так запросто остановить, то я бы не стал его нанимать на такое дело, а тебе не пришлось бы нанимать меня.
— Извини, — неискренне сказал Тридцать Два. — Просто мы все переживаем за успех проекта.
— Мы? — переспросил Айсберг. — Вы что там, держите пари: кто останется в живых, а кто погибнет?
— Будь осторожен, — посоветовал Тридцать Два. — Если и существует подобное пари, то, сам понимаешь, Пифия — фаворитка.
— Знаю, — хмуро откликнулся Айсберг. — Но если ты позволишь мне переговорить с одним из ваших экспертов по уничтожению, может, я тем самым снижу шансы Пифии.
— Я сразу приглашу тебе кого-нибудь, — пообещал Тридцать Два.
— Чем быстрее, тем лучше. Я все-таки не слишком доверяю этой частоте.
Эксперт появился через несколько минут, и Айсберг принялся задавать вопросы, получил нужные ответы и поспешно отключил передатчик. Он подождал несколько минут, убеждаясь, что никто так и не сумел подслушать его разговор и отряд голубых дьяволов не явится его арестовывать. Затем два часа кряду он старательно обдумывал и анализировал информацию, которую только что получил. Наконец измотанный духовно и физически событиями этого дня, он лег на свою койку и почти мгновенно уснул.
Пред Тропо связался с ним на рассвете по радио и потребовал немедленной явки. Снаружи стояла жара, и с каждой минутой становилось все жарче и жарче. Айсберг надел широкополую шляпу, которая защищала глаза от яркого, слепящего солнца.
— Я очень тщательно обдумал ваше предложение, — сказал Пред Тропо, когда они направились к машине, — и пришел к выводу, что вам надо дать возможность помешать убийце.
— Спасибо.
— Не за что меня благодарить, Мендоса, — оборвал его голубой дьявол. — Сложилась весьма опасная ситуация. И вы рискуете жизнью, чтобы разрешить проблему.
— Как я уже вам сказал, мне хорошо заплатили, — напомнил Айсберг.
На лице Преда Тропо отразилось все, что он думает о расе, готовой так рисковать ради денег, но он промолчал.
— Куда мы направляемся? — поинтересовался Айсберг, подходя к машине, где уже сидели вооруженные охранники. Через пару секунд к ним присоединился и Пред Тропо.
— Сейчас мы направляемся туда, куда вы так желали попасть, — наконец сказал голубой дьявол. Окна машины утратили прозрачность, в салоне включилось освещение.
— В резиденцию Пифии?
— Правильно, — кивнул Пред Тропо. — Поскольку вам совершенно незачем знать, где она находится, то я приказал затемнить окна.
Машина тронулась, и Айсберг откинулся на спинку сиденья, безуспешно пытаясь устроиться поудобней. Впервые с момента прибытия на Ад он ощутил неприятный резкий запах, который исходил от голубых дьяволов. Кондиционера в машине не было, поскольку эволюция приспособила местных жителей к нестерпимой жаре. Айсберг почувствовал, как у него сохнет во рту. Вскоре он весь вспотел, одежда стала влажной и неприятно прилипла к телу, а ноги в башмаках начали скользить.
— Сколько еще ехать? — спросил он хриплым голосом.
— Может быть, час, — ответил Пред Тропо. — Может, два.
— Как замечательно, — пробормотал Айсберг.
— Вам неудобно?
— Очень.
— Понятно, — произнес Пред Тропо без всякого намека на сочувствие.
Машина продолжала мчаться вперед, и Айсберг наконец решил, что ему будет удобней сидеть, подавшись корпусом вперед, облокотившись на колени и положив подбородок на руки. Однако уже через десять минут у него начало ломить спину, и он снова выпрямился, заметив, что все его мучения доставляют голубым дьяволам нескрываемое удовольствие.
