Николай Дашкиев - Обреченный на вечные муки
Мне становилось жутко: у Круза была не жизнь, а жалкое существование. Сказочные богатства и неограниченная власть не дали ему ни светлой радости, ни возвышенной одухотворенности — только напыщенное самодовольство и жестокое наслаждение ощущением собственной исключительности. Самый богатый и самый могущественный на планете, он был, по сути, беднее самого бедного нищего и бессильней скованного раба, потому что находился в плену примитивной, прямолинейной схемы поведения, хоть и не осознавал этого.
Я все еще любил его, как можно любить самого себя, но все чаще к этому чувству присоединялись горечь и боль, недовольство и внутренний протест. Ведь теперь я понимал Круза лучше, чем он сам. Я знал его с детства, помнил его искренним наивным мальчишкой, упрямым, целеустремленным подростком. С теплым чувством я вспоминал его детские мечты об идеальном мире, где всем будет хорошо… и сразу же приходил в себя: эти мечты закончились тем, что Круз не колеблясь уничтожил целую планету и три миллиарда людей на ней… Как же это могло случиться?.. Как?
Преступниками не рождаются. Преступниками становятся вследствие длинной цепи неблагоприятных обстоятельств, а прежде всего, из-за чьего-то нежелательного влияния. Я, психодвойник, — как и сам Круз, — не мог вспомнить, когда начался этот медленный процесс превращения искреннего ребенка в жестокий автомат с ложной программой. Вспоминались только отдельные фразы, отдельные книги, отдельные фильмы… и непрерывное напоминание, что ты — сын самого богатого человека планеты, что тебе одному принадлежит будущее…
Ну, хорошо, пусть Круз… Но те триста его сообщников, — мужчины и женщины, которые должны были положить начало новой "расе богов" на неизвестной далекой планете, — стоят ли они высокого звания человека?
Я имел исчерпывающую информацию о них: Круз им не очень доверял, поэтому за кандидатами в "боги" шпионили в течение долгого времени. По мнению Круза, все они отвечали наивысшим требованиям. Но я теперь видел: нет, это были полуживотные-полумашины, и общество, которое они заложат, рано или поздно деградирует до рабовладельческого… а значит его история пойдет по тому же пути, что и на Тао…
И когда я осознал это, меня пронзил ужас. Уже не было оправдания убийству трех миллиардов людей.
Все триста на астероиде — преступники, которым нет прощения! И был только один судья — я.
Снова повисла пауза, такая длинная, что Ким не выдержал:
— Мы слушаем вас, Круз! Слушаем очень внимательно и… понимаем ваше волнение.
— Это моя исповедь, люди Земли… — грустно сказал Круз. — И если бы я мог, я кричал бы сейчас на всю Вселенную, чтобы услышали все. Преступление и наказание… Преступник погиб давным-давно, а кару несу я… Или, может и он тоже? Задумайтесь: виноват я или не виноват?.. До сих пор во мне живет частичка сознания Круза, я унаследовал его лучшие и худшие качества, правда, они за чудовищно долгое время трансформировались… Скажите мне, кто я: преступник или не преступник? Сотни тысяч ваших лет жжет меня этот вопрос, и я не могу найти ответа на него…
— Успокойтесь, Круз!.. — Астин голос сорвался. — Никакой вы не преступник! Вы… вы — без вины виноватый!.. Мне сердце терзает боль за вас… Говорите, прошу!
— Ладно… Спасибо! Поэтому был только один судья — я… Я мог бы уничтожить в любое мгновение — или всех вместе, или поодиночке, — ведь в моем распоряжении была вся автоматика астероида. Я мог бы разбудить всех и держать в жестокой тюрьме до скончания века, мог бы пытать каждого, вытягивая жизнь из тела по капле… Но я хотел быть справедливым судьей. И мне кажется, я вынес безошибочно правильный приговор.
Двенадцать галактических минут назад, — то есть сто десять тысяч лет назад, по вашему летоисчислению, — я вывел астероид на орбиту вокруг вашей звезды, Солнца. Мои кибернетические разведчики определили с бесспорной уверенностью, что пригодной для жизни является только третья планета, — то есть ваша Земля. Никаких признаков цивилизации на ней не заметили, а обнаруженные человекоподобные существа стояли на низшей ступени развития.
Это было именно то, к чему я стремился.
Я пробудил от анабиозного сна всех, кроме Круза. Действуя от его имени, приказал им перебазироваться на планету. Вывел из хранилищ и наладил все десять звездолетов — три пассажирских и семь грузовых, доверху наполненных самой совершенной кибернетической техникой. Дал старт всем одновременно. Но пассажирские направил к Земле, а грузовые — в Космос…
Среди них, тех трехсот, были очень опытные космонавты, ученые с острым умом. Но никто ничего не мог поделать, потому что Круз не доверял своим "избранным", и управлять автоматикой звездолетов мог только я.
Поэтому я последовательно воплощал свой приговор в жизнь. Едва звездолеты опустились на Землю и таотяне вышли из них, чтобы познакомиться со своей новой родиной, я включил двигатели, и в Космос, в неизвестность помчались даже те жалкие запасы еды, оружия, инструментов, которые можно было найти на борту пассажирского корабля.
Мой приговор был суров и справедлив: вы, уничтожившие цивилизацию на собственной планете, должны начинать все сначала — и голыми руками!
— Постойте, постойте, Круз! — взволнованно перебила его Аста. — Получается, что нынешнее человечество Земли…
— Нет, нет, в ваших жилах нет ни капли таотянской крови. Слишком разные были генетические аппараты — браки между таотянами и землянами невозможны. Именно из-за этого таотяне выродились, погибли еще в те незапамятные для вас времена, когда люди Земли только-только становились на ноги. Но кое-что осталось. Из информации, которую я получил от вашего "Сириуса", я узнал, что ваши ученые до сих пор удивляются многим загадкам древности. Думаю, что теперь вы понимаете: это был следствие первоначальных контактов землян с таотянами…
Но не о них речь.
Прошло еще несколько галактических секунд, — то есть несколько земных веков. Постепенно я потерял своих киберразведников, — тот сгорел при прохождении сквозь земную атмосферу, тот столкнулся с метеоритом, другие вышли из строя из-за естественного износа. Я уже не мог следить за судьбой таотян, но убедился, что она — жалкая.
И тогда я пробудил Круза. Рассказал ему правду. Доказал, что вся его предыдущая жизнь была сплошной ошибкой, но исправить ее еще не поздно: можно осторожно опустить астероид на Землю, использовать все неисчерпаемые богатства наших информационных и энергетических фондов для того, чтобы первобытные аборигены планеты в десятки, а то и сотни раз быстрее пошли по пути прогресса. Таотяне, конечно, погибнут, выродятся; о них забудут, как будто их никогда и не было, но человечество Земли — будет жить…
