Айзек Азимов - Фантастическое путешествие (авторская книга)
— Вы не можете извлечь судно, — сказала Кора. — О, Грант, не умирайте, не надо погибать! Нам так досталось. Пожалуйста!
Грант улыбнулся ей.
— Поверьте, я никоим образом не собираюсь погибать, Кора. Вы втроем поплывете дальше. Я же попробую сделать еще одну пробежку.
Развернувшись, он поплыл обратно, чувствуя, как сердце сжимается от невыносимого отвращения при виде тех чудовищ, к которым он приближался. И рядом, и дальше, и со всех сторон клубились они, но его интересовало одно — то, что проглотило «Протеус», только оно одно.
Приблизившись, он смог рассмотреть его поверхность: часть его была прозрачной, и повсюду виднелись гранулы и вакуоли, сложный механизм которых был недоступен биологам для изучения в деталях даже сейчас, механизм, заключенный в микроскопически крохотной капельке живой материи.
«Протеус» был полностью поглощен образованием, в глубинах которого лишь смутно виднелась его тень. На мгновение Гранту показалось, что он увидел лицо Микаэлса в пузыре рулевой рубки, но, должно быть, ему всего лишь почудилось.
Грант был на вершине могучей гороподобной массы, но каким образом привлечь внимание этой штуки? У нее не было ни глаз, ни органов чувств, ни мозга, ни цели.
Это была машина-автомат — живая протоплазма, предназначенная для реакции на повреждения организма и посторонние вторжения в него.
Каким образом действовать, Грант пока не мог сообразить. Тем не менее, белое кровяное тельце ведь как-то реагировало на присутствие бактерии поблизости от себя. Безмозглая клетка каким-то образом воспринимала ее. Стоило приблизиться «Протеусу», как она заглотнула его.
Грант был куда меньше «Протеуса» и даже бактерии. Увеличился ли он настолько, чтобы его можно было заметить?
Вытянув нож, он глубоко всадил его острие в структуру, на которой восседал.
Ничего не произошло. Кровь не хлынула, потому что у этого образования не было крови.
Наконец из разреза медленно показалась складка протоплазмы, и клок мембраны откинулся в сторону.
Грант нанес еще один удар. Он не хотел ничего уничтожать; он не считал, что в своем теперешнем виде ему удастся это сделать. Но с помощью ударов он надеялся привлечь внимание к себе. Он отплыл в сторону и с растущим возбуждением заметил, как утолщение в стенке мембраны стало вытягиваться в его сторону.
Он отплыл еще дальше, и утолщение потянулось за ним.
Он был замечен. Он не знал, что за этим последует, но белое тельце вместе с заключенным в нем «Протеусом» двинулось за ним.
Он начал ускорять движение, мощно работая ластами. Белое кровяное тельце преследовало его, но не очень быстро, на что отчаянно рассчитывал Грант. Он прикинул, что большие скорости ему не свойственны; оно двигалось подобно амебе, выкидывая вперед часть своего организма, а потом подтягиваясь и переливаясь. В обыкновенных условиях ей приходилось поглощать практически неподвижные тела типа бактерий и неодушевленные предметы, попадавшие в организм человека. И ее вялых амебоподобных движений было вполне достаточно для этих целей, но теперь ей приходилось иметь дело с объектом, который мог стремительно удирать.
(Гранту оставалось надеяться, что он в самом деле летит, сломя голову).
Наращивая скорость, он плыл к остальным, которые по-прежнему висели на месте, наблюдая за ним.
— Двинулись! — выдохнул он. — Я думаю, оно последует за нами.
— Как и все прочие, — мрачно буркнул Дюваль.
Грант оглянулся. Все вокруг кишело белыми кровяными тельцами. Стоило одному из них заметить объект нападения, как к нему тянулись все остальные.
— Как...
— Я видел, как вы нанесли удар, — сказал Дюваль. — Если вы повредили поверхность клетки, в кровь попали определенные химические агенты, которые и привлекли белые кровяные тельца из всех окрестностей.
— Тогда, ради Бога, плывем!
* * *
Картер и Рейд сверху наблюдали за командой хирургов, окружавших голову Бенеса. Картер еще глубже погрузился в глубины черного отчаяния.
Все кончено. И все впустую. Все впустую. Все...
— Генерал Картер! Сэр! — раздался взволнованный крик, перехваченный спазмом возбуждения.
— Да?
— «Протеус», сэр. Он движется!
— Прекратить вскрытие! — заорал Картер.
Все члены операционной команды удивленно посмотрели на него.
Рейд вцепился в рукав Картера.
— Это движение может быть всего лишь результатом медленного восстановления размеров судна. Если вы сейчас же не извлечете их, им будет серьезная угрожать опасность со стороны белых кровяных телец.
— Что за движение? — спросил Картер. — Куда оно направлено?
— Вдоль зрительного нерва.
Картер яростно повернулся к Рейду.
—' Куда оно направлено? Что все это значит?
Лицо Рейда просияло.
— Это значит — аварийный выход, который не пришел мне в голову. Они направляются в сторону глаза и смогут выйти через слезную протоку. Это они смогут сделать. В худшем случае, они слегка повредят глазное яблоко, но выйдут наружу... Кто-нибудь, подведите тубус микроскопа!.. Картер, спускаемся!
* * *
Оптический нерв представлял собой связку волокон, каждое из которых напоминало собой цепочку сосисок.
Дюваль, приостановился, положив руку на перемычку между двумя «сосисками».
— Узел Ранвьера! — восхищенно сказал он. — И я касаюсь его.
— Да бросьте вы за него держаться! — рявкнул Грант. — Плывите!
Их преследователям приходилось пробираться сквозь густую сеть препятствий, но они справились с ними куда легче, чем пловцы. Они скользили в потоках межклеточной жидкости, проталкиваясь и просачиваясь между тесно сомкнутыми волокнами нервов.
Волнуясь, Грант следил, чтобы их преследовало именно то самое образование. То, в котором был заключен «Протеус». Он не мог больше уделять ему внимание. Он его больше не видел. Если оно заключено под оболочкой ближайшего белого кровяного тельца, то ушло так глубоко в его глубины, что стало недоступным глазу. Если же белое кровяное тельце, что держалось за их спинами, не то самое, — Бенес обречен на смерть.
Нервы поблескивали, когда на них падали лучи их фонарей, а ленты искрящихся огней стремительно улетали назад,
— Световые импульсы, — пробормотал Дюваль. — У Бенеса неплотно закрыты глаза.
— Все явно становится меньше, — бросит Оуэнс. — Замечаете?
Грант кивнул.
— Еще бы. — Их преследователь уже представлял собой лишь половину того чудовища, которое только что спешило за ними.
— Нам осталось добираться лишь несколько секунд, — сказал Дюваль,
