Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну
— Это еще что такое? — удивленно спросил Проводник.
— Кто-то пробился на нашу частоту, вот что!
— Как это может быть?
— О Небеса, да откуда я знаю?! — ответила она чуть резче, чем ей того хотелось. — Так, ладно. Этот засранец интересуется, что мы делаем на внешней обшивке и почему имеем наглость засорять его эфир!
— Так пошли его. Что еще я могу на это ответить?
— Наверное, что-нибудь ободряющее, поскольку у нас назревают проблемы.
— У-у, вот это да. Такая радостная новость. И в чем же дело? Здесь запрещено околачиваться на обшивке в свободное время?
Опять раздались эти харкающие звуки.
— Что на этот раз? — усмехнулся Проводник.
— Он повторил вопрос. И грозится доложить охране, если мы не объяснимся. — Кореллия издала вздох и немного помолчала. — Ладно, помолчи пока, а я попробую урезонить этого типа.
Проводник молчал и слушал. Когда Кореллия начала произносить подобные звуки, что они недавно услышали, он был несколько удивлен. До этого момента он ни разу не слышал, чтобы она говорила на этом странном языке, и слышать это сейчас (да и вообще слышать эти ужасные звуки, которые на корню убивали ее мягкий и красивый голос) было не то что удивительно — это вызывало легкое недоумение.
Охреневал долго и упорно, — вспомнил вдруг Проводник любимую фразочку одного своего приятеля. — Вот тут бы это пришлось очень кстати.
Остановившись на очередном выступе, он посмотрел в сторону корабля. Тот был уже совсем близко: в каких-то два-три прыжка. Отсюда можно было без особых затруднений его рассмотреть — корабль был немал, основную часть его корпуса занимали огромные контейнеры, закрепленные прямо на обшивке. Этакий космический поезд, висящий вертикально в пространстве, относительно поверхности станции.
— Завязывай болтовню и пошевеливайся, — сказал Проводник. — Уже почти добрались.
Вижу, — ответ раздался в голове.
Кореллия бросила напоследок пару коротких фраз таинственному слушателю и замолчала. Повисшую тишину несколько раз пытался нарушить этот радиолюбитель, но они его проигнорировали, переключившись на другую частоту. Однако от дальнейших радиопереговоров они решили отказаться.
Смотри, шлюз открывается, — мысленно обратилась она к Проводнику. К этому моменту от корабля их отделял всего один прыжок.
Осталось только до него долететь, — так же мысленно ответил он. — Но на этом наше приключение не оканчивается, как я понимаю.
Точно. Когда попадем внутрь, начнется самое трудное — найти Ставро. Это не так-то просто сделать, учитывая мой цвет кожи.
А что с ним не так? — от этой мысли Проводник расплылся в ухмылке. — Неужели во всей этой вселенной люди не встречали синекожих девиц? Я помню, как на предыдущей станции на тебя пучили глаза, но чем это нам помешает?
Конечно встречали. Но дело не в том, что это выглядит необычно на их общем фоне. Такие как я здесь не обладают никакими правами.
И здесь такая же байда?
Ты о чем?
В моем мире… гм, вселенной… то же самое было с неграми. Правда, это время уже давно прошло. Сейчас балом правит политкорректность.
Ох, неужели? Нам бы с тобой надо почаще болтать на отвлеченные темы.
Да, не помешало бы.
Они долетели до корабля, который медленно двигался внутрь шлюза. Прицепившись к нему магнитными ботинками, они стали ждать. Их никто не заметил — они спокойно дождались конца шлюзования и спрыгнули на пол отсека, чтобы не рухнуть с корпуса корабля, когда включится искусственная сила гравитации.
Сила притяжения появилась внезапно. Ощущение было не самым приятным — все равно, что бросить на плечи мешок с картошкой. А спустя несколько минут появился и комитет по встрече: группа людей в черных скафандрах и оружием в руках.
Дорогуша, — подумал Проводник, обращаясь к Кореллии, — если ты умеешь делать предметы и людей невидимыми, то сейчас самое время.
Вот тут я тебя огорчу, — ответила она, — занятия по этой дисциплине я успешно прогуляла.
Проводник огляделся. Бежать некуда, прятаться негде: кругом открытое пространство. Конечно, можно было встать за опорами корабля (что, в общем-то, они и сделали), но там нельзя было прятаться вечно — в любой момент их могли заметить. А, судя по тому, что люди в форме направлялись в их сторону, то произойдет это очень скоро.
Такая блестящая мысль спешки так отвратно провалилась, — мысленно заметил он.
У тебя были другие идеи, как попасть внутрь?
Кто бы мог подумать: мы могли просто постучать.
Очень смешно.
Тем временем люди с оружием приближались. Они явно не спешили.
Да уж, куда тут торопиться, — подумал Проводник, — все равно никуда не денемся… возьмут, что называется, тепленькими.
Группа, по всей видимости, здешней охраны вышла на прямую видимость, обошла опоры корабля и, взяв двух "зайцев" на прицел, остановилась. Всего Проводник насчитал семь человек, шесть из которых держали его и Кореллию на мушке винтовок футуристичного вида. Чистенькие, опрятные… бронеэлементы на скафандрах так и сверкают. Последний был вооружен только подобием пистолета. Он сделал шаг навстречу и встал, упершись руками в бока, смотря на них с нескрываемым презрением.
Он что-то злобно прохаркал, сверля их глазами.
— Со всей этой спешкой я совсем забыла о камерах наблюдения, — с досадой произнесла Кореллия. — Надо полагать, засветились мы еще на подлете. Просто великолепно, твою мать!
Проводник хмыкнул.
— Лучше переведи-ка, что нужно вот этому козлу, — он ткнул пальцем в сторону хмурого офицера, который с плохо скрываемым интересом слушал незнакомый ему язык.
— Он требует убрать затемнение и назваться.
— Тогда не будем сердить дядей с автоматами.
Они почти синхронно отключили затемнение гермошлемов. Увидев лицо Кореллии, офицер как-то недобро усмехнулся и оценивающим взглядом окинул ее с ног до головы. Затем взглянул на Проводника и с той же ухмылкой что-то спросил. Проводник никак не отреагировал, лишь молча на него смотрел. Офицер понимающе кивнул, жестом подозвал двоих с винтовками и, указав на Проводника, что-то произнес.
— Что он говорит? — Проводник посмотрел на Кореллию.
— Тебя отведут в общую камеру.
— Разделяют, значит. Потрясающе, — сказал он, закатив глаза. — А с тобой что?
— На меня у этого хмыря похоже свои планы, — мрачно произнесла она.
Двое охранников подошли к Проводнику и жестом указали направление, для уверенности направив на него стволы винтовок. Понимая, что ничего другого не остается, он молча поднял руки и пошел вперед.
