Ольга Ларионова - Лабиринт для троглодитов
- Ветеринарии, - поправил ее Кирюша, - впрочем, они друг друга стоят.
- Вам-то смешно, - подал голос Ригведас. - Я ведь тоже к нему привязался! Жил в Пресептории беленький козлик...
Жалостливый фальцет горе-дрессировщика вызвал только взрыв хохота обычная нервная разрядка.
Впрочем, Ригведас и сам смеялся.
- За чем же дело стало, - веселился Кирюша, - скушай гнилое яблочко...
И в этот миг что-то случилось. Тишина напряглась, натянулась, готовая порваться; так бывает, когда с вершины срывается снежная лавина и летит, пока беззвучная, но уже несущая в себе весь неминуемый гул и грохот. Из чащи кустарника по-заячьи выметнулся Тоги и прижался к ногам людей, вздрагивая опавшими боками.
С моря донесся приглушенный, отдающий горечью и погибелью звон, как будто не ударили в колокол, а он треснул сам собой.
- Слышали? - чуть шевеля губами, спросила Варвара.
- Не-ет, - немного помолчав, протянул Кирюша.
- Нет, - подтвердил Ригведас.
x x x
Вот потому-то она и проспала. Дважды ее словно что-то подталкивало, она нажимала кнопочку, ставни раздвигались - за окном была непроглядная темень. На третий раз решила взглянуть на часы - дали небесные, да все уже за завтраком! О купании было нечего и думать. Она поспешно натянула на себя новую форму, заботливо разложенную Полупегасом прямо на столе, и, даже не полюбовавшись в зеркало на все это великолепие, помчалась в трапезную. Ригведаса, естественно, не было, но вот Кирюша Оленицын прочно находился в центре внимания, рассказывая о ночной эпопее с самыми цветистыми и далеко не всегда имевшими место подробностями, не слишком уместными за столом.
- У вас ничего не случилось? - вместо приветствия торопливо спросила Варвара. - Ночью вроде что-то лопнуло, котел или стекло...
- Не слышали,-встревоженно отозвался Гюрг.-Сейчас прогоню скочей осмотреть всю территорию. Салат или кокос?
- Как всем.
Завтрак прошел в высшей степени традиционно. Просто удивительно, как быстро складываются на дальних планетах поведенческие стереотипы. Только вместо стычки с командором Сусанин до неправдоподобия корректно пожелал всем успешного завершения начатых работ. Последняя большая колонна грузовиков отбывала на космодром, уезжали практически все, включая космолетчиков большого корабля.
Пресептория окончательно пустела.
- И все-таки на время эксперимента, по сигналу тревоги, прикройтесь защитным полем, как бы далеко вы уже ни отъехали, - предупредил Гюрг. Счастливо, Женька!
- Счастливо, альбатрос.
Варваре, стоявшей за спиной командора, от прощания не досталось ничего, даже кивка. Не такой человек был Сусанин, чтобы повторять свои слова дважды. А вчера было сказано все.
- Работать, - жестко приказал командор, не дожидаясь, пока негустая толпа уезжающих скроется за поворотом. - Как было намечено, повторяем вчерашнюю программу, стараясь не отклоняться. Но упрямый Водяной к повторениям был не склонен. Канистра с форафилами лежала на пирсе строго на том же месте, Гюрг вылез на крышу ангара и, поглядывая на низкую тучу, время от времени осведомлялся, как там в шестнадцатом квадрате - но ни в нем, ни в одном другом никаких феноменов не появлялось.
Прошло минут сорок.
- Что-то я замерз, - подал голос командор, присаживаясь на край крыши и свешивая ноги. - Братцы, давайте припоминать, все ли мы сегодня сделали так, как вчера?
- Начнем с того, что вчера я выкупалась, а сегодня - нет, - отозвалась первой Варвара, обосновавшаяся, как накануне, на вышке.
- Спасибо, братец!
Все беззлобно рассмеялись. Ей очень нравилась эта манера стратегов в критические минуты не напрягаться и не метаться, колко и злобно понося все, что под руку попадет, как это обычно было у Сусанина, а настраиваться на доброжелательный, даже неторопливый лад.
- Туман представлял собой более клейкую субстанцию - помните, как он налипал на стены и деревья? - поежился Норд.
- Ригведас минут тридцать пять занимался акробатикой.
Надо же, заметили! Это Джанг-гиббончик.
- После завтрака растащили все печенье и сухари, а сегодня оставили на столе. Кстати, сегодняшний шум за завтраком в децибелах раз в шесть мощнее вчерашнего - за счет хохота.
- Во-первых, еще до завтрака начали прогреваться моторы, а минут тридцать тому назад к перевалу ушла колонна... - Это Шэд.
- Хватит, - сказал Гюрг. - Существенными считаю только первое и последнее замечания.
- А в-четвертых - туча, - подал голос из капонира кто-то, кого Варвара еще не научилась отличать, так молчалив он обычно был. - Вчера она появилась только к вечеру.
По-видимому, Кит. Девушка высунулась в окошко, поглядела вверх: действительно, туча, нисколько не изменив своих очертаний, висела над пляжем, как невероятных размеров бурдюк. Похоже только, что за ночь она стала еще массивнее и темнее, словно состояла не из воды, а из самого низкопробного мазута.
- Ну и вымя, - сказал Хай. - Командор, тебе там не страшно одному?
- Спасибо за идею! Норд, Ага, вылезайте-ка сюда, моей скромной и, по-видимому, неаппетитной персоны сегодня нашему Водяному мало.
- А может, я?.. - слабо пискнула Варвара.
- Давайте,-легко согласился Гюрг.
Она скатилась с метеовышки, бегом пересекла пляж, краем глаза отметив, что аполин нет как нет, забежала в телятник и начала карабкаться по винтовой лесенке вверх, под потолок, с которого свисали ненужные теперь светильники, тали, кормораздаточные шланги и прочее добро. Вода, в которой совсем недавно неуклюже плюхались потешные "зелененькие", была чиста и безжизненна той ужасающей безликостью условного математического бассейна, из которого в одну вытекает, а в две втекает. Девушка добралась до недавно прорубленного в потолке люка, подтянулась и вылезла на крышу.
Норд и Ага уже устроились возле командора, один в позе лотоса, другой крокодила. Варвара помялась - жаль было присаживаться, наверняка сзади пятно останется, стирай потом штаны.
- Устраивайтесь, - подвинулся Ага, - и не бойтесь: к нашему грязь не пристает. Мы тут надолго, Гюрг?
- Выжидаем тридцать минут. Затем попробуем форсированные методы.
Варвара невольно подняла на него расширившиеся от ужаса глаза.
- А что вас удивляет, Барб? Перед нами тупая, агрессивная ржавая машина. Во многом уже виноватая. Мы не позволили бы себе неделикатности даже по отношению к крошечной землеройке, но здесь... - он кивнул в сторону рыжих островов, и незавершенная фраза, повисшая в воздухе, была красноречивей всяких слов.
- Мы вообще очень деликатные люди, - проговорил Ага, явно настраиваясь на эпический лад, - вы разве этого не заметили, Барб?
Он перекатился с живота на спину, чтобы освободить руки для жестикуляции:
