Айзек Азимов - Фантастическое путешествие (авторская книга)
— А теперь отправляйтесь вниз. Вперед!
Он почти выдернул Оуэнса из кресла и они вдвоем спустились. Все это заняло несколько секунд, и Микаэлс остался сидеть с открытым ртом, слишком пораженный, чтобы вымолвить хоть слово.
— Что, черт побери, вы сделали? — наконец спросил он.
— Судно остается на месте, — объявил Грант, —-до успешного завершения операции. А теперь, Дюваль, за дело.
— Передайте мне лазер, мисс Петерсон, — сказал Дюваль. Оба уже были облачены в комбинезоны, но снаряжение Коры было в пятнах и подтеках.
— Я, должно быть, ужасно выгляжу, — сказала она.
— Вы что, с ума сошли? — завопил Микаэлс. — Все до одного? У нас нет времени. Это чистое самоубийство. Послушайте меня! — Его почти колотило от возбуждения. — Вам ничего не удастся добиться!
— Откройте им люк, Оуэнс, — приказал Грант.
Микаэлс рванулся вперед, но Грант перехватил его, развернул к себе лицом и сказал:
— Не заставляйте меня применять к вам физическую силу, доктор Микаэлс. У меня болит все тело, и мне не хочется делать лишних движений, но если я вам врежу, то, заверяю, сломаю вам челюсть.
Микаэлс сжал и вскинул кулаки, словно был готов принять вызов. Но Дюваль и Кора уже исчезли в проеме шлюза, и Микаэлс, провожая их взглядом, едва ли не взмолился:
— Послушайте, Грант, неужели вы не видите, что происходит? Дюваль убьет Бенеса! Ему это не составит труда. Одно случайное движение лучом лазера, которого никто не заметит. Если вы поступите, как я говорю, мы оставим Бенеса в живых, вернемся и завтра сможем сделать еще одну попытку.
— Он, может быть, до завтра не доживет, и мы не успеем пройти миниатюризацию, как кто-то мне говорил.
— Он может дожить до завтра, но он точно будет мертв, если вы не остановите Дюваля. А завтра другие люди пройдут миниатюризацию, если мы не успеем.
— А где взять другое судно? Ни одно кроме «Протеуса» не справится с задачей.
Микаэлс завопил:
— Говорю вам, Грант, что Дюваль — вражеский агент.
— Я этому не верю, — сказал Грант.
— Почему? Потому что он так религиозен? Потому что ему свойственна пошлая и банальная благочестивость? Да он вызывает лишь отвращение ею... Или вы попали под влияние его любовницы, его...
— Не советую вам заканчивать это предложение, Микаэлс, — оборвал его Грант. — А теперь слушайте. Пет никаких доказательств, что он вражеский агент, и у меня нет никаких оснований верить этому.
— Но я говорю вам...
— Я знаю, кто вы такой. Хотя, в сущности, я бы предпочел поверить, что вражеский агент — это вы, Микаэлс.
— Я агент?
— Да. У меня для этого нет убедительных доказательств; мне нечего представить суду, но когда нами займется служба безопасности, я думаю, такие доказательства будут найдены.
Микаэлс отступил от Гранта и в ужасе уставился на него.
— Ну конечно, теперь я понимаю. Агент — это вы, Грант. Оуэнс, неужели вы не понимаете? Не менее дюжины раз мы могли благополучно вернуться, когда было совершенно ясно, что миссия не в состоянии увенчаться успехом. И каждый раз он нас удерживал. Вот почему он так отчаянно старался заполнить цистерны воздухом из легких. Вот почему... Помогите мне, Оуэнс. Помогите мне.
Оуэнс не сдвинулся с места.
— На таймере вот-вот будет пять, — сказал Грант. — У нас есть еще чуть больше трех минут. Дайте мне три минуты, Оуэнс. Вы знаете, что Бенес не выживет, если за три минуты не удастся устранить тромб. Я выйду за борт и помогу им, а вы держите Микаэлса. Если я не вернусь, когда на таймере будет цифра 2, снимайтесь отсюда, спасайте судно и себя. Бенес погибнет и, скорее всего, мы тоже. Но вы спасетесь и сможете заняться Микаэлсом.
Оуэнс продолжал молчать.
— Три минуты, — повторил Грант. Он начал натягивать комбинезон. На таймере появилась цифра 5.
Наконец Оуэнс сказал:
— Значит, три минуты. Хорошо. Но только три.
Микаэлс устало опустился в кресло.
— Вы позволяете им убить Бенеса, Оуэнс, но я сделал все что мог. Совесть моя чиста.
Грант исчез в люке.
* * *
Дюваль и Кора быстро поплыли к тромбу: он нес лазер, она батареи питания.
— Я не вижу вокруг себя ни одного белого тельца. А вы?
— Я не смотрю на них, — коротко ответил Дюваль.
Он усиленно вглядывался в пространство перед собой. Луч корабельного прожектора и лучи их собственных нашлемных фонарей меркли в путанице волокон, которые, как казалось, полностью закрывали тромб с противоположной стороны от той точки, в которой глохли нервные импульсы. Стенка артерии
была располосована раной, и тромб, придавивший часть нервных клеток и волокон, не полностью перекрывал ее.
— Если мы сможем уничтожить тромб и снять давление с нервных путей, не касаясь самих нервов, — пробормотал Дюваль, — мы справимся с задачей. Чтобы стенка артерии затянулась струпом... давайте посмотрим.
Сменив положение для выбора наилучшей позиции, он приподнял лазер.
— И если эта штука сработает.
— Доктор Дюваль, — сказала Кора, — помните, вы сказали, что самый экономичный разрез должен идти сверху.
— Это-то я хорошо помню, — мрачно ответил Дюваль, — и собираюсь именно так вести его.
Он нажал спусковой механизм лазера. Прошло несколько томительных долей секунды, и впереди вспыхнул тонкий луч.
— Работает! — вне себя от счастья закричала Кора.
— Как раз вовремя, — сказал Дюваль, — но ему придется еще не раз вступать в строй.
Несколько мгновений тромб оставался в недвижимости под нестерпимым сиянием луча лазера, путь которого отмечался лишь тонкой линией вскипающих под ним пузырьков. Навалившаяся затем темнота была еще гуще, чем раньше.
— Закройте один глаз, мисс Петерсон, — сказал
Дюваль, — чтобы сетчатка не потеряла своей чувствительности.
После того как снова вспыхнул и погас луч лазера, Кора приоткрыла закрытый глаз и зажмурила другой.
— Сработало, доктор Дюваль, — восторженно сказала она. — Сияние уже не так режет зрение. И вокруг не так темно.
К ним подплыл Грант.
— Как дела, Дюваль?
— Неплохо, — ответил доктор. — Если я смогу прорезать его сейчас по наклонной линии и снять давление с узловой точки, то думаю, что освободятся и все другие нервопроводящие пути.
Он отплыл на другую сторону.
— У нас меньше трех минут, — крикнул ему вслед Грант.
— Не мешайте мне, — спокойно сказал Дюваль.
— Все в порядке, — обратилась к Гранту Кора. — Он справится. Микаэлс по-прежнему выходит из себя?
— В некоторой мере, — хмуро сказал Грант. — Оуэнс держит его под стражей.
