Вероника Кузнецова - Дневник штурмана
— Как вы себя чувствуете, мисс? — вдруг спросил меня первый штурман изменившимся голосом.
— Хорошо, сэр. А вы?
Он покачал головой и сейчас же прижал руку ко лбу.
— Боюсь, что нехорошо, мисс. Может, повар перестарался… Я… на секунду выйду. Сейчас… вернусь.
— Хорошо, сэр. Может, вас проводить в амбулаторию?
— Не стоит, мисс. Немедленно вызовите командира, если… — он не договорил и закрыл глаза. — Сейчас вернусь… Пойду, умоюсь.
По-моему, он не отдавал себе отчёта в том, что говорил.
Меня охватила тревога. Командир заболел, первого штурмана тоже прихватила внезапная болезнь. Лучше всего им было бы зайти в амбулаторию и предоставить себя в распоряжение электронного доктора, а не мучиться. По идее, о болезни мистера Форстера надо было сразу же сообщить командиру, но ведь командир и сам болен, а недомогание первого штурмана могло быть вызвано тем, что, как он сам выразился, "повар перестарался". Если он не вернётся через десять минут, я позвоню мистеру Уэнрайту.
Я передвинула Броську, свидетельствующую, что последним её поворачивал командир, повернулась к экранам и посмотрела, как люди в скафандрах бродят по разным участкам контролируемой территории, нагибаясь за образцами породы и растительности, что-то проверяя на переносных и стационарных приборах.
Сбоку раздался какой-то звук, не то шорох, не то шарканье, и я взглянула в ту сторону, предполагая, что вернулся первый штурман. Я так была в этом уверена, что даже начала говорить:
— Мистер Форстер, как…
Но ко мне приближался не мистер Форстер, а командир, причём вид у него был какой-то странный. Он словно крался, пригнувшись и стараясь двигаться как можно тише. Может, ему было совсем плохо?
— Мистер Уэнрайт?
Я ожидала, что он спросит, где первый штурман, но он молча подходил ко мне, что-то сжимая в одной руке, а другую слегка вытянув вперёд, словно приготовившись что-то или кого-то схватить. Мне стало так страшно, что я отскочила в сторону, а он сразу же бросился ко мне, уже не скрывая длинный, очень тонкий нож. В лице его было что-то странное, а потому страшное, но мне было не до этих мелочей. Мало того, что я закричала, так я ещё и нажала на все четыре кнопки, попавшиеся мне на глаза. В тот же миг я почувствовала, что меня сильно толкнули, и очутилась на полу. Я не потеряла сознания, но всё-таки должна была прийти в себя. Когда это произошло, в рубке уже никого не было, а в коридоре слышался шум шагов.
К моему ужасу, в рубке вновь появился командир.
— Что случилось? — спросил он, чуть более взволновано, чем обычно.
Он шагнул ко мне, но я уже стояла на ногах, притом на приличном расстоянии от него. К счастью, за его спиной вырос бортинженер.
— Что с вами, мисс? — снова спросил негодяй, словно ничего не произошло.
Перенесённое потрясение оказалось слишком сильным, чтобы я могла дать какой-нибудь ответ. Человек, убивший Серафиму Андреевну и намеревавшийся убить меня, оказался командиром. Неужели он заразился в первый же день нашего прилёта? Может, беседа с выходившими на поверхность учёными, оказала на него такое роковое действие? Но ведь это чудовищно!
У меня в голове поплыл такой туман, что я не могла даже закричать, когда командир усадил меня в кресло. А он подошёл к графину и налил мне воды. Я машинально взяла стакан, но сразу же поставила на стол, потому что у меня дрожали руки.
Мистер Уэнрайт озабоченно склонился надо мной, и я с отвращением посмотрела на его чёткоочерченное, худощавое, непривычно усталое лицо, несколько минут назад бывшее таким страшным и незнакомым. И этот тёплый насыщенный серый цвет глаз… Меня дрожь пробрала, когда я осознала, что у того мистера Уэнрайта, который пытался меня убить, глаза не имели такого оттенка. Если бы он напал на меня не в рубке, а где-нибудь ещё, я бы внимания на это не обратила, но здесь, среди приборов, я бессознательно отметила, что глаза того мистера Уэнрайта не гармонировали с окраской лицевых панелей. Цвет его глаз имел способность изменяться? Но это невозможно.
— Где мистер Форстер, мисс? — спросил бортинженер.
Тут меня словно током ударило: я подумала, что первый штурман тоже мог подвергнуться нападению.
— Ему стало плохо, и он ушёл к себе, — сказала я, вставая. — Надо спешить к нему.
— Мистер Гюнтер, сходите, узнайте, что с ним, — приказал командир.
Меня вновь бросило в дрожь, когда я поняла, что осталась наедине с убийцей. С убийцей, у которого менялся цвет глаз? Уж не померещилось ли мне, что на меня напали? Он был таким спокойным, привычным, знакомым… Только, кажется, он всё ещё не оправился от своей болезни.
— Присядьте, мисс, и расскажите, что случилось, — попросил мистер Уэнрайт, но его прервал сигнал вызова.
У каюты первого штурмана мы очутились одновременно.
— Останьтесь здесь, мисс, — велел командир.
Ожидание показалось мне нескончаемым.
— Что с ним? — спросила я бортинженера, когда тот вышел.
— Чем-то отравился, мисс, — объяснил немец, уходя.
— Ничего страшного, мисс, — заявил он, возвращаясь с медицинской коробкой.
Не знаю, сколько времени тянулось ожидание, но, наконец, и командир и бортинженер вышли.
— Он проспит до вечера, — сказал мистер Уэнрайт. — А теперь вернёмся в рубку, и вы, мисс Павлова, расскажете нам, что произошло.
— Меня пытались убить, — объяснила я. — Мистер Форстер почувствовал себя нехорошо и сказал, что на минуту выйдет. Пока я была одна, в рубку кто-то вошёл… с ножом. Я нажала на кнопки, а он меня оттолкнул и убежал.
— Но он вас не ранил, мисс? — спокойно спросил командир. — Кто это был?
Мне хотелось сказать: "Вы, сэр!" — но что-то мне мешало это сделать. Мне не давал покоя изменившийся цвет его глаз. Я знала, что беру на себя огромную ответственность, скрывая имя убийцы, но не могла поступить иначе. Кто поверит, что глаза имели другой цвет или оттенок? Все решат, что с перепугу я ошиблась, да я и сама скоро перестану быть в этом уверена, однако пока я не разберусь, в чём здесь секрет, я не смогу произнести имя убийцы.
— Не знаю, сэр. Я не успела его рассмотреть. Я сидела к нему спиной и услышала шорох…
Я замолкла, потому что, если бы не этот шорох или шарканье, я бы даже не успела понять, что меня убивают. Лишь неосторожное движение командира позволило мне избежать удара и позвать на помощь.
— Я ничего не успела увидеть, кроме ножа. Наверное, мисс Сергеева была убита им.
— Что это был за нож, мисс? — спросил мистер Уэнрайт, будто сам не знал, что это был за нож.
— Длинный, очень узкий, блестящий.
— Это был мужчина?
— Да, сэр, по-моему.
