Вероника Кузнецова - Дневник штурмана
28 февраля
Завтра под утро прилетаем. Командир просмотрел мой отчёт и признал его достаточно полным, так что в дальнейшем от меня потребуется лишь поставить отметку о приземлении и дать свидетельские показания по факту смерти мистера Форстера.
Как быстро закончился этот бесконечный полёт!
1 марта
Как и было запланировано, в четыре тридцать утра мы приземлились. Земля встретила нас приветливо, но настороженно, как возможных заболевших, поэтому нам предстоит пройти тщательную проверку на «надёжность». Я была к этому готова, но всё равно сознавать, что от тебя ждут всякой пакости, неприятно. Мистер Уэнрайт и мистер Гюнтер относятся к этому со стоическим спокойствием…
8 июня
Мне было грустно всю дорогу. Грустно почти до слёз, до глухой, безысходной тоски. С мистером Гюнтером мы попрощались очень тепло, и он выразил уверенность, что мы встретимся после его возвращения с Т-23-7, а мистер Уэнрайт не расстался со своей обычной манерой поведения, хотя мне и показалось, что в какой-то момент он был готов заговорить совсем другим тоном. К сожалению, он сдержался и произнёс лишь такую фразу: "Я хотел поговорить с вами, мисс Павлова, но придётся отложить это до конца моей экспедиции. Она будет долгой и опасной. Если я вернусь, то мы с вами ещё увидимся".
Не знаю, что он хотел этим сказать, может, предложить участие в каком-нибудь полёте, хотя это и маловероятно, ведь он против участия женщин в опасных рейсах, а в иные он не летает, но мне известно то, о чём он не догадывается. Мистер Уэнрайт, Серафима Андреевна предсказала вам очень долгую дорогу, последнюю долгую дорогу в вашей жизни. Хорошо, что вы об этом не знаете. Даже если её слова обозначают не смерть, на что я надеюсь и о чём молюсь, всё равно неизвестность страшна и лучше вам ни о чём не знать.
Да, мне было грустно до слёз и от сознания, что мы расстались надолго, если не навсегда, и от прохладного прощания, но, когда я вошла в свою квартиру и поздоровалась с домашними, они с таинственным видом предложили мне пройти в мою комнату. Там я обнаружила… Было уже почти темно, и на фоне окна выделялся лишь странный силуэт сидящего на моём столе маленького существа, склонившегося над чем-то вроде раскрытой книги. Отблески быстро угасающего заката играли на очень блестящих страницах.
Я включила свет и увидела хорошенькую фарфоровую обезьянку, сродни моей Броськи, этакую Броську-2, которая сидела на задних лапах и с учёным видом читала книгу. На фарфоровых страницах была надпись по-английски, сделанная мелкими буквами чёрным карандашом:
"На память о погибшей подруге.
Мисс Наташа, ваша соотечественница предсказала мне очень долгую дорогу, поэтому я не имею права говорить с вами до её окончания, но, если мои надежды не напрасны, это будет моя последняя долгая дорога.
Дэвид Уэнрайт"
