Галина Полынская - Патриций
– Сейчас бы я о ней такого не сказала, – Терра подняла полотенце и повесила его на спинку кровати. – Израненной она не выглядит. Ты в состоянии спуститься в Зал Управления?
– Да, конечно, надо проверить показания приборов, – Алмон встал на ноги и в глазах у него потемнело. – Ух, как мне плохо!
– Ты потихоньку спускайся, а я кое-что придумаю, чтобы облегчить твои страдания.
Терра ушла в свою каюту, а Алмон спустился в Зал Управления. За пультом сидела Анаис.
– Привет, – сказал полуволк. – Как дела?
– Прекрасно, – девушка не повернула головы, продолжая смотреть на экраны. – Ты зря поднялся, можешь вернуться обратно.
– А как же приборы?
– Тебя это должно было раньше волновать, а теперь управление кораблем я полностью беру на себя.
Алмон развернул кресло, и Анаис оказалась к нему лицом к лицу.
– Что происходит? – он заглянул в ее глаза. – Почему ты так изменилась?
Девушка ощутила легкий укол страха, сделала над собой усилие и ее глаза наполнились слезами.
– Пойми, – дрогнувшим голосом произнесла она, – мне очень плохо. Ты даже не представляешь, чего мне стоило своими руками уничтожить Кирас, у меня больше нет дома, нет Глаза Идола, я едва не погибла вместе с планетой, а ты спрашиваешь «что происходит». Алмон, у меня просто расшатались нервы. Прости, я ужасно себя веду, но ты должен меня понять, ты меня всегда понимал. Еще я очень испугалась за Макса. Не делай так больше, ладно?
– Ты любишь его?
– Не знаю. Кажется, да.
Глаза Алмона потемнели.
– Только не совершай никаких необдуманных поступков, пока не перестанешь сомневаться, хорошо?
– Хорошо. Ты не сердишься на меня? Ведь у меня нет никого ближе тебя.
Анаис встала с кресла и обняла полуволка, прижавшись к нему.
– Все в порядке, – он погладил ее по волосам, – все хорошо. Не хочется, что бы ты ошибалась, ты ведь совсем не знаешь людей.
– Если ошибусь, то винить, кроме себя самой, мне будет некого.
– Ты больше не носишь браслет?
– Какой браслет?
– Тот, что я подарил тебе на Земле. Ты же не снимала его.
– Должно быть, он слетел с руки во время суматохи на Кирасе. Как жаль…
– Не такая уж великая потеря, – улыбнулся Алмон. – Давай все-таки я сяду за пульт, а?
– Давай. Я чувствую себя ужасно разбитой, пойду в каюту, посплю немного.
– Отдыхай и ни о чем не волнуйся, теперь все будет в порядке.
– Я в этом не сомневаюсь.
* * *Весна на Марсе расцветала. Словно нетерпеливые руки разрывали землю разноцветные травы: зеленые, оранжевые, красные, голубые. К середине весны они станут одинакового темно-зеленого цвета, а к лету выжженными до желтизны. С тихим щелканьем лопались почки, разворачиваясь клейкими новорожденными листьями, деревья в мгновение ока покрывались цветами. Цветы боролись с травами за место под солнцем, они умудрялись прорасти и зацвести в самых немыслимых местах: на камнях, на стенах, на крышах домов и даже на воде. Еще совсем недавно погруженный в полумертвую сонливость, Марс был охвачен безумием жизни.
Стороннему наблюдателю любое время года на этой планете могло бы показаться немного сумасшедшим, лишенным всякой меры, чересчур импульсивным. Марс не знал покоя никогда, даже тогда, когда казался спокойным и умиротворенным, во всей его природе все равно ощущалась какая-то нервозность, быть может потому, что каждому времени года Марс отдавался весь целиком, самозабвенно и без остатка.
Резкие чередования времен года, особенно бешеный скачок из зимы в весну, сильно подрывали психику некоренных жителей Марса, для них весна была одним из тяжелейших времен года.
* * *Дэну удалось включиться в трапезу, он расправился с картошкой и приступил к основным блюдам. Макс старался во всем подражать другу, и управляться с приборами у него получалось более-менее сносно. Вся еда оказалась необыкновенно вкусной, но очень уж острой, и Макс несказанно радовался тому, что вина на столе было в изобилии. Парень усиленно налегал на все вина без разбору, ведь дышать в лицо Владыке, открыв настежь рот и выпучив глаза, Максу совсем не улыбалось. А Дэну наслаждаться дворцовой кухней мешало желание поскорее со всем покончить, забрать Юта и покинуть Дворец с его гостеприимным хозяином и вообще всю эту планету, где он ощущал себя микроскопической козявкой в окружении каких-то могучих и неизвестных сил.
Наконец, Патриций закурил сигару.
– Повелитель, ужин был великолепным, спасибо вам.
– Хороший ужин без приятного общества – ничто, – улыбнулся Патриций и сделал небольшой глоток из высокого прозрачного бокала, огранка которого очень уж напоминала человеческие вены.
– Владыка, мы можем увидеть Ютфорда? – Дэн вынул из кармана золотистый камень и положил на стол.
– Да, конечно, – казалось, Патриций не проявил к камню никакого интереса. – Сейчас его приведут. Замечательный малыш, такой милый, общительный, просто Сократ в миниатюре, мы с ним подружились, он называет меня «дядя Пат», – Георг тепло рассмеялся.
– Кто вы, Патриций? – непроизвольно вырвалось у Дэна. – Кто вы? Вы Бог или Дьявол?
– Нет, что ты, – улыбнулся Владыка. – Хотя, возможно, у нас с Дьяволом и есть кое-что общее.
– Что?
– Я тоже покинул свой рай, не желая мириться с приказами Бога, которые не подлежали ни обсуждению, ни осмыслению, тот рай, где подавлялась всяческая свобода мысли и действия, где иная точка зрения или взгляд на вещи под другим углом считались грехом и подвергались гонению.
– Значит, вы были слабее своего Бога? Вы не стали с ним бороться, а ушли?
– А был ли Сатана слабее своего Бога, когда ушел из рая и увел за собою треть ангелов, когда за ним последовала половина человечества? Бороться с Богом… Не вижу в этом смысла, Боги чересчур упрямы и узколобы, слишком дорожат своей властью. А вот и ваш мальчик.
Двери распахнулись, в Залу вбежал Ютфорд и заскользил по полу, как по льду. Он был в голубой рубашке и синих штанишках.
– Дэн, Максик! – радостно воскликнул он. – Здорово, что вы приехали! Слушайте, здесь столько разных интересных штук, пойдемте покажу!
– Мы потом посмотрим, – Дэн взял его на руки. – С тобой все в порядке?
– Да! А папа где?
– Папа ждет нас на корабле, сейчас мы туда поедем.
– А блестящие деревья смотреть не пойдете? Прикиньте, они в воздухе висят и ни разу не упали!
– Он почти свободно разгуливал по Дворцу, – пояснил Патриций, – разве можно удержать на одном месте такого любознательного ребенка? Может, останетесь переночевать? Уже поздно.
– Большое спасибо, – Дэн поставил мальчика на пол и взял его за руку. – Его отец и наши друзья волнуются и ждут нас. Мы, пожалуй, поедем.
