Стенли Вейнбаум - Черное пламя
— Эвани! — слабо пробормотал Коннор. — С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь?
Перепуганные глаза девушки остановились на нем.
— Я горю! Воды… пожалуйста… воды!
15. ДВЕ ЖЕНЩИНЫ
Том Коннор вопросительно посмотрел на доктора. Увидев, что тот кивнул, Коннор схватил пустой бокал и принялся оглядываться в поисках воды. Коннор нашел ее рядом с дверью, где в широкий бассейн бесшумно лилась струя изо рта какого-то божества.
Эвани пила жадно, захлебываясь. Она недоверчиво посмотрела на роскошную комнату и посмотрела вопрошающе на Коннора.
— Где… — начала она.
— В Урбс. Во Дворце.
Она все вспомнила.
— Посланники! О Боже! — Она задрожала от страха. — Как долго я была…
— Всего два дня, Эвани. Я принес тебя сюда.
— Что… они сделают с нами?
— Я не знаю, дорогая. Но ты — в безопасности.
Эвани на мгновение нахмурилась, пытаясь собраться с разбегающимися вялыми мыслями.
— Что ж, — сказала она, — тут ничего не поделаешь. Мне стыдно быть такой слабой. Он был очень зол?
— Я бы этого не сказал.
Воспоминание о невозмутимом лице Повелителя возникло перед Коннором и вслед за этим появились удивительные черты Принцессы.
— Я предполагаю, что девушка, сидящая по его правую руку, Принцесса?
— спросил он. — Кто она?
Эвани кивнула.
— Все знают об этом. По левую руку сидит Мартин Сейр, Дающий Жизнь, а по правую… Почему ты спрашиваешь об этом?
Она смотрела на него обеспокоенная, с подозрением.
— Потому что она спасла мою жизнь. Она вступилась за меня.
— Том! — голос Эвани был полон ужаса. — Том, это была Маргарет Урбс, Черное Пламя!
В глазах Эвани появился страх.
— Том, она опасна, словно отрава — смертельная отрава! Ты не должен даже смотреть на нее. Она довела несколько мужчин, не знаю уж точно сколько их было, до самоубийства. Принцесса убивает мужчин! Она получает удовольствие от того, что мучает их. Никогда не приближайся к ней, Том! Если она спасла тебя, то не из жалости, потому что она безжалостна! Она — бессердечная, совершенно бессердечная!
Девушка была на грани истерики. Голос сбивался на визг, и Коннор посмотрел на молодого доктора.
Эвани опомнилась и застыла с пепельным лицом.
— Я чувствую головокружение… — выдохнула она. — Мне нужно…
Доктор бросился вперед.
— Вы не должны… — выдавил он. — Мы не можем позволить ей снова заснуть. Нам нужно прогулять ее! Быстро!
Доктор и Коннор подняли падающую от слабости девушку с кровати и заставили ее ходить по комнате. Сила начала постепенно возвращаться к Эвани, и она, едва передвигая ноги, стала ходить, опираясь на мужчин. Внезапно она остановилась, услышав скрип открывающийся двери.
Доктор застыл. Два охранника в блестящих металлических кольчугах бесшумно вошли в комнату и остановились, словно призраки, по обеим сторонам двери. Один из них громко произнес низким голосом, словно проклятие:
— Margaret Urbis, Regina Sororque Domini!
Принцесса! Коннор и доктор замерли. Даже Эвани подняла измученные глаза, чтобы видеть как Принцесса входит в комнату в своей блестящей золотой чешуйчатой кольчуге юбки, отливающей темно-багровым светом в последних лучах солнца. Маргарет обвела холодным взглядом застывшую группу и внезапно ее совершенные черты исказились от ярости. Чудесные губы сжались.
— Ты — болван! — произнесла она. — Ты — полный идиот!
Коннор мгновенно покраснел от нахлынувшей ярости, но понял, что Принцесса обращается не к нему, а к доктору, замершему от страха, бледному как стена.
— Ты — идиот! — повторила Маргарет Урбс. — Заставлять двигаться человека после электролептика! Немедленно уложи ее в постель! Немедленно! Пусть она выспится. Ты хочешь, чтобы у нее началась мозговая горячка?
Перепуганный врач бросился выполнять приказание, но тут вмешался Коннор.
— Секундочку. — Он бросил вопросительный взгляд на Принцессу. — Вы хоть немного разбираетесь в медицине? Вы доктор?
Она бросила на него холодный взгляд нахмуренных зеленых глаз.
— Ты думаешь, что я ничему не научилась за семьсот лет? — буркнула она.
Коннор один понял на что она намекала. Принцесса напомнила ему, что когда-то раньше уже доказала насколько обширны ее знания.
Она повернулась.
— Выполняйте!
Коннор стоял рядом с доктором и наблюдал за тем, как тот суетится.
— Где Крингар? — спросила Принцесса.
— Ваше Высочество, — пробормотал медик, — он дал девушке стимулятор и ушел. Он сказал…
— Хорошо. Убирайся. — Она кивнула неподвижным охранникам, — вы — тоже.
Дверь за ними закрылась. Маргарет Урбс склонилась над Эвани, находящейся в сознании, но бледной как смерть. Принцесса положила божественную руку на лоб девушки.
— Спи, — сказала она мягко.
— Пожалуйста, оставьте меня, — умоляла Эвани, дрожа. — Я боюсь вас. Я не верю вам и не буду спать. Я боюсь снова заснуть.
Коннор стоял в отчаянии и не знал что делать. Пока он на что-то решался, Принцесса пристально смотрела на Эвани. Глаза ее сверкали изумрудами в свете закатного солнца. Она повторила:
— Спи!
Коннор увидел, как страх исчезает с лица Эвани. Ее черты стали такими же неподвижными как у статуи. Затем она заснула.
Принцесса посмотрела на Тома Коннора, стоящего возле кровати. Она достала черную сигарету из коробки черного дерева, находящейся на столе. Сигарета, словно по мановению волшебной палочки, зажглась и девушка выпустила струю ароматизированного дыма в сторону Тома.
— Ты обеспокоен, не так ли? — спросила она насмешливо.
— Ты же прекрасно знаешь.
— Можешь не волноваться. Я не собираюсь причинять вред Эвани.
Принцесса засмеялась низким смехом — тихим, как дождь в ручье.
— Смотри, — сказала она спокойно. — Я придумала витергоны. Мартин Сейр создал их, но придумала их я. Я знаю, какой они могут принести вред, и я знаю, как излечить от этого. Ты веришь мне?
— Не совсем.
— В любом случае, у тебя нет выбора.
Маргарет выпустила новый клуб дыма.
— Твоя маленькая девушка-Сорняк в безопасности.
Принцесса подошла к двери соседней комнаты.
— Здесь находиться ванна, — сказала она. — Воспользуйся ей и одень урбскую одежду. Я решила пообедать с тобой сегодня.
Коннор был ошеломлен. Он видел насмешливое выражение ее лица, но в глазах появилось нечто другое, когда Маргарет подошла ближе, чтобы мог разобрать лишь один Коннор.
— Почему? — спросил он.
— Может быть потому, чтобы провести вечер в приятной компании, — сказала она мягко. — О, я не забыла тебя, если ты об этом думаешь. Я могу повторить каждое слово, сказанное в тот день в лесу. Но, может быть, тебе было бы лучше забыть об этом и не показывать того, что мы знакомы на людях. Маргарет Урбс не любит, чтобы ее личная жизнь была известна всему городу. И это — не твое дело, и не других, что я иногда выбираюсь отсюда, чтобы пообщаться лишь с птицами и деревьями. Ты сделаешь правильно, если хорошенько запомнишь это, Томас Коннор!
