Уэн Спенсер - Глазами Чужака
— Да, это он.
Облизывая с губ кровь, Ренни вспомнил мать парня, девушку с волосами цвета воронова крыла. Он вырос миловидным, как и она, и теперь знакомые глаза смотрели на вожака со знакомым выражением испуга.
Мы так сосредоточились на отце, что думать забыли о наследственности матери ?
Ренни снова ощутил вкус совершенного единства землянина и инопланетянина, проверяя зрелость парня. Он еще не мужчина, но уже подросток, прошел период созревания и готов к размножению, возможно, готов уже многие годы. Но если он тот самый монстр-производитель, то где же дети? Согласно документам, он едва достиг совершеннолетия, на его счету нет ни изнасилований, ни процессов по установлению отцовства. Он не женат, не отчисляет деньги на содержание матери-одиночки, даже не снимает деньги с кредитки, чтобы тратить их на девушек. Как он может быть тем самым неукротимым производителем, если даже любовью ни с кем не занимается?
Койот нашел Ренни, когда тот умирал на поле боя, и сделал его бессмертным рабом, марионеткой. Койот послал его убить чудовище, и Ренни пошел, но чтобы сохранить остатки человека в себе, он не будет убивать.
Прайм стоял в дверях, глядя на машину, которая занимала всю комнату, да, собственно, и была ею. Если бы он мог разбить ее!
Всего один из жуткой расы, которую производила эта машина, мог захватить мир. Все его потомки выживут и сольются с местным населением, воспроизводя себя сотни, тысячи раз в год. С таким сроком жизни они заменят собой все местные формы жизни. Это гораздо медленнее, чем то вторжение, которое Прайм уже смог остановить, зато неизбежно. Но он не мог...
... чернота, потерянная память...
Прайм бежал. Ключ был запрограммирован, оставалось только вставить его в главный замок. В наушниках раздавался отсчет времени до отправки разведывательного корабля: 88, 89... Он вставил ключ, дождался подтверждения, вытащил и ринулся к следующему замку: 90, 91... Надо успеть ко всем. 92... Он споткнулся, едва не упал, схватился за спальный блок №1. Внутри Онтонгард ждал побудки по прибытии на новую планету. Ряд спальных блоков терялся в сумерках. Еще восемь замков. Он...
... чернота, потерянная помять...
... он выключил систему безопасности и вывел импрегнатор с генетическим материалом Гекса из стасиса. Промыв кончик, вытянул экстрактор и воткнул его в вену на руке, поморщившись от боли. Импрегнатор заполнился, Прайм вернул его в первоначальное состояние и привел систему безопасности в минутную готовность. За минуту он успеет покинуть комнату, потом система включится, и его визит нигде не будет зафиксирован.
Это была потеря времени. Возможно, все закончится еще до того, как Гекс найдет подходящую форму жизни, захватит нетронутую самку и доставит ее на разведывательный корабль. Кроме того, есть множество возможностей уничтожить плод Гекса еще до рождения; но рассчитывать надо на худшее. Если хоть что-то пойдет не так, ребенок родится и будет использован, поэтому Прайм оставил в машине свой слегка видоизмененный генетический материал. Если ребенок родится, он может вырасти бунтарем, как отец. Правда, в этом Прайм сомневался. Овипозитор может отловить видоизменения и вернуть развитие ребенка к первоначальному плану. Тогда он станет одним из них. Вернувшись на мостик...
... чернота, потерянная помять...
— Смотри, чем они пытались защищаться! — Гекс заливался смехом, показывая короткое деревянное древко с каменным наконечником. — Я не смог правильно настроить станнер и убил почти всех, там были в основном самцы. Самка мне досталась только одна, но больше нам и не надо.
Самка оказалась невысокого роста, тонкокостной. Она лежала неподвижно, напоминая птицу, убитую в полете. Длинные черные волосы блестели под корабельными лампами, глаза были полуоткрыты, странные глаза: внешнее кольцо белое, а центр черный, почти как у Прайма. Фигурой и пропорциями она не слишком сильно отличалась от расы его матери и, наверное, поэтому показалась ему странно красивой. «Так вот какая будет мать у моего ребенка», — подумал Прайм, но сразу же одернул себя. Рядом с Гексом нельзя расслабляться: одна неверная мысль — и все обречено...
... чернота, потерянная помять...
Гекс вел овипозитор над сопротивляющейся самкой.
— Оглуши ее, а то я не смогу работать.
Прайм поднял станнер, подумал, что можно увеличить мощность и «нечаянно» убить женщину, но понял: ему необходимо, чтобы Гекс отвлекался на работу с ней.
Прости меня, самочка.
Вспышка станнера, щелчок — и тело женщины обмякло. Гекс кивнул и направил острый конец овипозитора вдоль ее обнаженного живота...
Укия с криком вскочил и обнаружил, что находится не в ванной, а в своей постели. На улице светило солнце. Юноша понял, что все еще держится за живот, не в силах забыть длинную иглу овипозитора. Это всего лишь память, сказал он себе, память о том, что было много лет назад. Он оглядел комнату, стараясь отвлечься. Плетеный коврик на полу, кофейная банка на тумбочке, Макс в ногах кровати, выражение лица рассерженное и испуганное одновременно.
Тут Укия забыл обо всем остальном и понял, что ему холодно, он слаб, дрожит и ничего не понимает.
— Макс? — Он попытался закутаться в одеяло, но ничего не получилось. — Что ты тут делаешь?
— Я приехал выяснить, что ты такое с собой сделал. Питтсбург — маленький город. Вчера вечером мне позвонил Крэйнак и рассказал про перестрелку в полиции. Я позвонил тебе, но твой телефон не отвечал. Тогда я позвонил Индиго, и она сказала, что ты поехал искать Стаю. «Не волнуйтесь, мы поставили «жучок»!» Когда я перезвонил, она сказала, что они тебя потеряли.
— «Жучок» нашла Стая, и Ренни его сломал.
— Тебе повезло, что они не разозлились. Укия стиснул голову, боль в ней пульсировала в такт биению крови.
— Да, они меня простили, потому что считают несмышленым ребенком.
— Да ты и есть ребенок-несмышленыш. Ты обещал мне быть осторожным.
Юноша дернулся под обвиняющим взглядом Макса.
— Я взял пистолет и сказал Индиго, куда еду. Но подкрепление на встречу со Стаей я взять не мог.
— Я решил, что ты или крупно вляпался, или сидишь дома и не понимаешь, что натворил, и позвонил сюда, чтобы исключить второе.
Укия вспомнил, что услышал телефонный звонок, простонал что-то в ответ на вопрос мамы Джо, его нашли, привели в порядок, уложили в постель и напоили.
— Прости, мне было плохо.
— Я так и понял. Твои мамы сказали, что это похоже на пищевое отравление, но они не знали, что ты был в Стае и что у доктора Хейз была обнаружена вирусная инфекция. Так что ты с собой сделал?
