Николай Симонов - Солнцеворот
— Я сделаю все, как ты мне велишь. Но не запрещай мне считать тебя моим господином! — заявила Урсула и расплакалась.
— Если ты еще раз назовешь меня господином, я с тобой разговаривать перестану, — пригрозил ей Павлов.
— Тогда будь мне милым другом, — жалобно попросила Урсула.
— Это — другое дело, — согласился он, не придавая словосочетанию "милый друг" никакого другого значения, кроме приятельских отношений.
Павлов еще не знал, что форма обращения "милый друг" означала в устах Урсулы признание ею Павлова своим любовником, что у орландских амазонок считалось в порядке вещей. Любовники мужского пола были у многих воительниц; с ними они в условленных местах встречались, обменивались подарками, вели задушевные беседы, а иногда на несколько дней отправлялись на охоту. Со своими ученицами воительницы тоже крутили романы, но это не считалось серьезным увлечением, так, баловство, чтобы скрасить суровые будни военной службы
……………………………………………………………………………………………………
Продолжительное отсутствие Урсулы и Сороки обитателей стоянки Белохвостого Оленя не могло не встревожить. Нара разбудила мирно спавшую в типи Медвяную Росу с намерением учинить ей строгий допрос, а потом действовать по обстановке. Тем временем Березка забралась на самый высокий кедр, чтобы оттуда наблюдать за местностью. Это она разглядела дым от разведенного Павловым костра, в который Урсула периодически подбрасывала охапки влажной травы, сигнализируя о том, что требуется помощь. Березка слезла с дерева и сообщила об этом Наре. Тогда Нара проинструктировала Березку и Медвяную Росу о том, что они должны делать во время ее отсутствия, вытащила воткнутый в землю шест, который Павлов использовал для измерения времени, вскинула его на плечо и отправилась по тропе кайяпо на помощь соплеменникам.
Едва небо окрасилось закатными лучами, как Березка, забравшись в очередной раз на свой наблюдательный пункт, заметила Нару, возвращающуюся назад с тем же шестом, на который уже была намотана шкура какого-то зверя. За нею следовали Урсула и Сорока, сгибаясь под тяжестью мясных деликатесов, которые они решили не оставлять на съедение волкам. Их уже довольно много собралось возле ручья, привлеченных запахом крови. Дождавшись, когда люди, победившие тигрицу, которая убила лосиху, отошли на почтительное расстояние, волчья стая по сигналу вожака рванулась со всех ног к месту пиршества, которое продолжалось до рассвета, пока их не спугнул большой бурый медведь.
Возвращение Урсулы и Сороки на стоянку Белохвостого Оленя было встречено с такой радостью и восторгом, с каким, наверное, дети встречают появление на новогоднем празднике Деда Мороза и Снегурочки. Люк, Рико и Вик получили в подарок лапы тигрицы. У орландов они считались самым ценным амулетом, придающим их владельцу храбрость и силу. Их надо было только правильно засушить. Березке достался тигриный хвост, из которого она могла сшить себе редкий по красоте пояс. Медвяная Роса и Нара получили в подарок тигриные клыки, которые можно было употребить для изготовления ножей.
Так как одежда Урсулы и Павлова промокла, была сплошь заляпана глиной и кровью, а сами они сильно покусаны разными насекомыми, Нара велела им спуститься к реке и искупаться. Березка получила задание прополоскать их одежду. Медвяной Росе она дала поручение разделать секирой лосиное мясо и заготовить дрова для приготовления ужина. Сама Нара, немного передохнув, занялась устройством из полого пня и других подручных средств коптильного агрегата, необходимого для того, чтобы недавно принесенное и ранее добытое Павловым мясо не протухло. Люк, Рико и Вик увлеклись игрой под названием "охота на тигра", и только маленький щенок, забравшись в лопухи, жалобно скулил, скучая о друге, с которым его разлучили.
………………………………………………………………………………………………………
Согласитесь, что купаться в речной воде весеннего разлива — занятие не для слабонервных. О том же подумал и Павлов, когда следом за Урсулой и Березкой спустились с крутого берега и перебрался на дощатую лодку. Урсула, которая привыкла купаться в любое время года — даже зимой в проруби, раздевшись до состояния естественной наготы, сразу нырнула в воду и, выплыв на поверхность, закричала:
— Эй, белохвостый! Сможешь ли меня догнать?!
И "белохвостый", то есть Павлов вынужден был последовать ее примеру, чтобы не терять своего лица. Он передал свою одежду, испачканную грязью и кровью, Березке, покрасневшей, как спелый помидор, перешел на корму, встал на заднюю скамейку, перекрестился и прыгнул в воду таким же, как и Урсула, способом: разгибая ноги и выпрямляя туловище, вниз головой.
— Епэрэсэтэ, холодно-то как!!!" — невольно сорвалось с его языка, когда он вынырнул.
— Что ты сказал? — прокричала Урсула.
— Плыви назад! У меня ногу свело! — заорал Павлов, на этот раз по-орландски, чувствуя, что его правая нога его не слушается.
Урсула все поняла, мысленно коря себя за то, что не дала ему хотя бы немного остынуть, а сразу позвала в воду. Она подплыла к Павлову, подхватила за туловище и отбуксировала к лодке, а потом помогла забраться на борт. Испуганная Березка пялила на него глаза, держа в руках его рубаху, которую уже успела окунуть в воду.
— Компас и спички! — с ужасом подумал Павлов, мысленно ругая себя за оплошность.
Урсула усадила его на корме и принялась массировать его онемевшую ногу. Успокоившаяся Березка продолжила выполнять данное ей Нарой задание. Вскоре Павлов почувствовал, что судорога прошла, и он может встать на ноги.
— Посиди, не вставай, — тихим и нежным голосом попросила его Урсула и опустила свою голову ему на колени.
— Только не это, да еще при Березке! — ужаснулся Павлов, но было уже поздно.
Березка, демонстративно отвернувшись, звонко и протяжно, запела. То, о чем она пела, по-русски, означало, примерно, следующее:
"Ах, березки, белые красавицы,
Шелестят зеленою листвой,
Словно что-то мне сказать пытаются,
Словно бы советуясь со мной.
Ах, березки, белые красавицы,
Шелестят осеннею листвой,
Вот уже дни свадеб приближаются,
А мой милый забавляется с сестрой.
Вот уже березки листья сбросили:
Ты пойми нескромный мой намек —
Мне женой твоею стать так хочется,
Холодно одною спать зимой".
— Неужели сама экспромтом сочинила? — удивился Павлов и застыдился, сразу вспомнив все нелепые анекдоты про представителей одного из малочисленных коренных северных народов. И настроился на то, чтобы получить удовольствие также и от вокальной композиции. Получилось все даже очень синхронно, вплоть до окончания.
