Юрий Мишин - Чекист
— Василий Петрович, — возмущенно начал я, но Данилов прервал меня:
— Здоровая толика сомнений должна быть в нашей работе, лейтенант. Как, впрочем, и во всякой другой. Еще Борода… Карл Маркс говорил, что все надо подвергать сомнению. Ты классиков уже верно не учил, а вот мне довелось знакомиться с их трудами. Преполезнейшие документы, доложу я тебе. Напрасно их сейчас забросили. Еще каяться будут.
— Мне и без них было хорошо, — буркнул я обиженно.
— А зря, — назидательно сказал шеф. — Если серьезно, то много у них было написано хорошего. Правильного. Только вот кое-кто понял это по-своему, потому и извратил. Ты думаешь, социализм у нас построили в прошлом веке? Отнюдь. У нас построили государственный капитализм. Это в городе. А на селе как был феодальный строй, так и оставался почти до конца века. Только помещики стали называться председателями колхозов. Так-то, лейтенант. Со всеми, как говорится вытекающими для народа последствиями. А социализм… Тебе известно, что у Маркса с Энгельсом не было такого понятия? У них упоминается только коммунизм. Тот, который все еще бродит по Европе и над которым сейчас все смеются. И напрасно. Так вот, его первая стадия, как бы ее не называли: социализм, демократический капитализм или как-то иначе, живет ныне и здравствует. В той же Скандинавии, Дании… Да… Ну ладно. Теперь о тебе.
— Обо мне?
— Да. Точнее о наших с тобой делах. Как я понял из довольно сумбурного доклада, ты был в этом их Сумраке. Так?
— Я? Д-да, — не очень уверенно ответил я, — был. Вроде бы.
— Ну и? — нетерпеливо спросил шеф.
— Что «и»?
— И как там? Что видел? С тебя Сергей взятки гладки, а мне докладывать надо. Люди на Лубянке интересоваться будут. Им, как впрочем, и мне, подавай конкретику. Сам понимаешь, где служим.
Я не знал, что сказать, поскольку передать свои ощущения на словах не мог. Да и узнал об этом только от Соколова.
— Понимаете, Василий Петрович, я не то что бы был там… То есть я был. Наверное…
— Ничего не понимаю, Сергей. Изволь выражаться яснее. Ты на задании.
— Товарищ, генерал, — от полноты чувств я дотронулся рукой до его груди, взяв за лацкан халата, — я не могу это объяснить. Пока не могу. Соколов, кстати, забыл сказать, что он же почему-то именует себя Леон, а Завгороднев — Газзар. Так вот, этот самый Леон сказал Завгородневу, что я был в Сумраке, но сам я в этом не уверен. Поэтому и описать ничего не могу. Фактически о нахождении в Сумраке я доложил вам со слов Соколова, — упавшим голосом закончил я свою маленькую речь.
— Ладно, — махнул рукой Данилов. — Леоны, Газзары… Ей богу бред какой-то. Поэтому на сегодня хватит. К тому же утро вечера мудренее. Уже светает, а у тебя рандеву в десять. Давай дуй в управление. Напишешь рапорт и, если меня не будет, сдашь его Марии Ивановне в заклеенном и опечатанном конверте. Она немного в курсе. Никому больше! Я вернусь завтра утром. Если будет время и возможность — жду с докладом. В любом случае звони на сотовый. Все. Свободен.
Я встал, собираясь идти, но генерал остановил меня:
— И поаккуратнее там, Сергей. Прошу тебя. Сдается мне, все это не просто так… Я имею в виду скоротечность событий.
— Почему? — довольно наивно поинтересовался я.
— Потому, что случайностей не бывает. А то, что ты оказался в этой самой лотерее в тот момент, когда должен был встретиться с Фадеевым… — он помолчал. — Не верю я в такие совпадения. Потому и прошу быть осторожнее. Тем более, что на сегодняшнем этапе операции мы вряд ли сможем тебе помочь. Так что рассчитывай только на свои силы. Он помолчал и, видимо забыв про свою солидную должность, неожиданно взорвался:
— Ну, я им покажу лотерею! Устроили… На каждого осиновый кол найду. Да и эти, светочи недоделанные. Тоже хороши. Ничего, дай вот только срок… Дай срок…
— Их осиной навряд ли проймешь, Василий Петрович, — сказал я. — Только восьмой калибр нейтрализовал Юсупова. Да и то, Соколов объяснил, что мне просто повезло.
— Ничего, найдем средство! А простого везения, лейтенант, тоже не бывает. Запомни.
Это я и сам знал. Знал, что не бывает совпадений, особенно в нашем деле. Но старик волновался, и его надо было немного подбодрить. Вот только кто бы меня подбодрил?
— Все будет нормально, Василий Петрович, я обещаю, — довольно глупо и легкомысленно сказал я Данилову.
Шеф посмотрел на меня и, вздохнув, сказал:
— Ладно, будем пока считать это простым совпадением. Иди, уж, Светлый Иной, — и, хлопнув себя по ноге, воскликнул. — Ну, дела! Ну, времена настали, а?
Потом он, кряхтя, поднялся, чтобы проводить меня и вдруг спросил:
— А все ли ты мне милый друг рассказал?
— В смысле? — не понял я.
— Во всех смыслах. Если ты сегодня перенапрягся, — ядовито сказал генерал, — и это отразилось на твоих мыслительных способностях, то я могу сформулировать свой вопрос более конкретно. Всю ли известную на сегодняшний момент информацию по Иным ты сообщил своему начальнику. А так как ты, я все-таки надеюсь, парень сообразительный, то наверно сразу догадался, что твой начальник это есть я.
Мне очень не хотелось говорить Данилову о ночной встрече с Юсуповым два дня назад, но делать было нечего. Как бы то ни было, сейчас обманывать шефа я не считал возможным.
— Так, Василий Петрович, — сказал я, — если только самую малость умолчал.
— Понятно. Я это подозревал, — Данилов снова уселся и потребовал. — Рассказывай!
Я собрался с духом и насколько мог внятно изложил визит старшины Нижегородских вампиров. Особо подчеркнул, что до сих пор не знаю, толи он явился ко мне во сне, то ли я был где-то по его прихоти. Только вот в телесной оболочке или без нее мне неизвестно.
Шеф некоторое время молча смотрел на меня, потом встал и произнес:
— Так мы можем очень далеко зайти с тобой с этими самыми оболочками. Давай, лейтенант, немного притормозим. Потому что рассуждать о таких вещах без конкретных данных невозможно. Будет информация, а теперь она точно будет, тогда и придет время решать. Важно другое, если ты еще не понял. Попытка контакта с тобой была до твоей беседы с покойным Фадеевым. А когда ты послал эту нечисть куда следует, он напал на тебя. К счастью, неудачно. Кто-то ему помешал. Ты уверен, что не видел того, второго?
— Даже имени не запомнил, Василий Петрович.
— Верю. Ругать тебя за сокрытие данных сейчас не буду. Не время. А вот из того что ты мне рассказал, что следует? Отсюда следует, что где — то есть утечка информации. К Темным. А может быть и к Светлым. Это в корне все меняет. Мы исходили из того, что невидимки не знают, что их обнаружили. Поэтому возможно придется сворачивать «Фантом» в его нынешнем виде. Операция может стать слишком опасной для тебя. Согласен? Ты- то сам как?
