Алексей КАЛУГИН - Журнал «Если» 2008 № 12
— Которые представляют собой нечто среднее между первым и вторым, – Ре-Ранкар оглушительно чихнул.
– Что вы сказали?
— Не важно, – зажав нос пальцами, просипел Ре-Ранкар. И махнул рукой: – Продолжайте.
— Как показывают исследования, в которых я принимаю участие, коэффициент интеллекта больных, страдающих монотипией, поразительно высок. Эти люди прекрасно понимают суть проблемы, но при этом видят причину ее не в своем недуге, а в обществе, которое преследует их и подвергает гонениям. Они уверены, что монотипия – это не болезнь, а новая ступень в эволюции человека: объединив в себе множество самых разнообразных типов личности, человек только выигрывает. По мнению монотипов, так называемая многогранность не только делает их психику более гибкой, но позволяет быстрее и точнее реагировать на любые воздействия внешней среды. Кое-кто поговаривает даже о развитии у монотипов неких экстраординарных способностей, невозможных у обычных людей. Одним словом, все они являются приверженцами идеи о собственном превосходстве над поливариантами, к каковым относимся и мы с вами. Государство же, по их мнению, изолирует их, а случается, что идет и на физическое уничтожение особо опасных, сиречь наделенных некими уникальными способностями монотипов, только ради того, чтобы удержать власть в собственных слабеющих руках, тем самым лишая общество возможности спокойно и безболезненно совершить переход к новой форме общественных взаимоотношений.
– То есть монотипы готовятся к захвату власти? – решил уточнить, правильно ли он понял, Ди-Дангл.
Он, как и все, слышал о монотипах, но полагал, что это всего лишь психически больные люди, нуждающиеся в строгой изоляции. И не более того. А тут, оказывается, заговор с целью государственного переворота! И никто об этом ничего не знает! Спрашивается – почему? Если держать людей в неведении, кто тогда в нужный момент предпримет решительные меры?
– Насколько нам известно, пока монотипы не предпринимают никаких активных действий в этом направлении, – ободряюще улыбнулась стражу Ал-Алия. – Однако отдельные представители монотипов буквально одержимы идеей своего биологического превосходства. Серийные убийцы, с которыми мне пришлось иметь дело, и тот, которого мы сейчас ищем, как раз из их числа…
Ал-Алия хотела продолжить, но Ре-Ранкар вдруг громко и хрипло закашлял. Скрежещущая боль в горле и груди заставила старшего дознавателя согнуться так, что он едва лбом в стол не уперся.
— Простите… – он вытер губы смятым в кулаке платком. Женщина посмотрела на встроенные в вариатор часы.
— Врач должен прибыть с минуты на минуту.
— Признаться, теперь и я жду его с нетерпением, – вяло улыбнулся Ре-Ранкар.
— Я продолжу, – Ал-Алия положила руки на спинку стула. – Так вот, совершая свои ритуальные убийства, эти фанатики-монотипы пытаются обратить внимание общественности на существующую, как они полагают, проблему. Логика их действий примерно следующая. Вы не даете нам возможности высказывать свое мнение в прессе или на телевидении, мы не можем говорить с людьми с общественных трибун, мы фактически лишены права голоса. Таким образом, нарушено одно из основополагающих прав свободного человека – открыто высказывать свое мнение по любому вопросу. Ну, а раз так, значит, мы имеем право прибегать к иным методам воздействия на общественное мнение. Пускай за нас начнут говорить журналисты, рассказывающие о наших деяниях, совершаемых во имя великой цели…
– Откуда вам это известно? – снова перебил женщину Ре-Ранкар.
– Как можно утверждать, какими соображениями руководствовались убийцы-монотипы, если ни одного из них не удалось взять живым?
– Я беседовала с теми, кто хорошо их знал, с кем они делились своими мыслями и идеями.
— Надеюсь, они получили по заслугам?
— Кто?
– Те, кто знал о готовящихся преступлениях, но не сообщил об этом стражам порядка.
Ре-Ранкару показалось или Ал-Алия действительно на какой-то момент оказалась в замешательстве? Не знала, что ответить? Или подбирала нужные слова?
— Полагаю, что да. Если вам нужен точный ответ, мэй Ре-Ранкар, вы можете обратиться в Службу исполнения наказаний. Я же разговаривала с этими людьми только в ходе следствия.
— Я просто спросил, – вяло махнул кончиками пальцев Ре-Ранкар.
— Серийники-монотипы всегда тщательно планируют свои преступления, – продолжила Ал-Алия. – Да вы и сами это видите: проникновение в дом жертвы без взлома, никаких следов или отпечатков пальцев, все ценности остаются нетронутыми; символическое изображение вариатора на стене. С такой же тщательностью они подходят и к выбору своих жертв.
— Да, вот что очень интересно, – поднял указательный палец Фу-Фламер, – нам никак не удается установить какую-либо связь между жертвами.
— Потому что вы не там ищете, – с пониманием улыбнулась Ал-Алия. – Для того, чтобы уловить эту связь, нужно мыслить как монотип. Кто был убит первым?
— Ни-Нартор, шестьдесят два года, активист Миссии Милосердия, – сказал Ре-Ранкар.
– Образ, соответствующий базовому типу личности «Альтруизм»!
– Ал-Алия поставила жирный крест на одном из секторов нарисованного на доске вариатора. – Дальше!
– Ин-Илиа, модный критик, работала в глянцевых журналах…
– Тип личности: «Недовольство»! – Ал-Алия зачеркнула еще один сектор на рисунке. – Третий?
Ре-Ранкар пожал плечами.
– Ти-Ташан, комик…
— «Радость»! – вычеркнут еще один сектор. – Ол-Онару, убитая два дня назад, олицетворяла собой «Грусть», еще один сектор долой. – И что у нас остается? «Логика» и «Интуиция»! – кусочек мела в руке Ал-Алии оставил жирные точки в каждом из незачеркнутых секторов. – Убивая одного за другим людей, которые олицетворяют собой тот или иной базовый тип личности, убийца тем самым пытается зримо продемонстрировать нам ущербность вариативной системы выбора. И одновременно он снимает с себя моральную ответственность за убийство, которое, как ему кажется, совершает не он – он лишь наносит удары ножом, а подводит человека к краю пропасти вариатор.
— Ну, точно псих! – ошеломленно всплеснул руками Зу-Зандер. – А почему он убивает под наркозом?
— Это тоже символический жест. Таким образом убийца-монотип хочет показать, что, в отличие от рядового маньяка, он не получает удовольствия от физических страданий своих жертв. В то же самое время это намек на те душевные, моральные, нравственные страдания, которые поливарианты причиняют себе сами, даже не подозревая об этом. Ну и, в конце концов, это своего рода подпись убийцы-монотипа.
