Предсказание дельфинов - Вайтбрехт Вольф

Он положил свою старческую руку на связку листьев, как бы подчеркивая свои слова. Затем он начал читать.

После долгих усилий Зохт-Джай наконец добрался до безопасного и удобного места и приготовился вознести подношение богам, моля их о помощи в борьбе с жёлтыми ламами. Изначальная Мать тут же исполнила его просьбу и заставила три капли упасть с солнца. Солнечные капли приняли форму трёх больших дисков, и из каждого из них появились посланники Изначальной Матери и великого царя обезьян Лоб-Дзаннаг-тшу, прародителя всех черноволосых людей.

Здесь настоятель сделал паузу, вероятно, поняв, какой отклик у слушателей вызвали первые слова. Он вопросительно поднял взгляд и снял очки.

Амбрасян нетерпеливо просил: - Пожалуйста, дочитайте до конца, Ваше Преподобие, и поймите, насколько удивительна для нас информация о том, что эти, как было сказано, солнечные капли имели форму дисков.

- Пожалуйста — сказал аббат, поправляя очки и продолжая: - Зохт-Яй упал лицом вниз от ужаса. Все его люди сделали то же самое и долго пребывали в великом страхе. Затем они услышали голос посланников, но те говорили не на человеческом языке, а на языке птиц.

- Как? - — воскликнула Хельга после того, как Шварц перевёл предложение на немецкий.

- На языке птиц — повторил аббат. - Принц Зохт-Джай, хотя и был человеком большой учёности, не владел языком птиц. Наконец, он встал и преклонил колено перед посланниками богов. Он обратился к ним на монгольском, китайском и уйгурском языках. Даже на языке своих врагов, тибетцев, великий принц Зохт-Джай обратился к небесным посланникам. Но они молчали.

В страхе Зохт-Джай отступил и поставил свои юрты на почтительном расстоянии. На следующее утро посланники богов всё ещё были среди смертных. Они обошли вокруг, осмотрели верблюдов и пощупали войлок юрт. Зохт-Джай снова смиренно подошёл к ним и вручил им хатту. Они приняли шёлковый шарф, расшитый благоприятными символами, и к принцу вернулась надежда.

Он пригласил богов на жирную баранину, но они подняли руки и удалились в свои солнечные дома. Три дня после восхода солнца Зохт-Джай подносил посланникам богов хатту, и три дня они ходили, трогая и рассматривая всё, что попадалось им под руку.

Тогда хитрый старик Дам-Бзу сказал Зохт-Джай: - Посмотри, господин, как они ходят, всё трогая и нюхая! Они также маленького роста и кажутся слабыми. Несомненно, они пришли с небес. Но они всего лишь правнуки великого бога-обезьяны, в то время как мы, черноволосые люди, – его сыновья. Так что, если ты позволишь, они всего лишь наши младшие родственники. Поэтому давай схватим их, чтобы своей небесной магией они помогли прогнать Жёлтую веру! -

Зохт-Джай обдумал в сердце совет старика Дам-Бзу и одобрил его.

Но когда джигиты попытались схватить первого из посланников, он растворился в синем дыму, и они не смогли ухватиться ни за что. Внезапно остальные посланники тоже исчезли. На лугу перед Зохт-Джай остались лишь их солнечные дома. Внезапно раздался гром, словно из глубин земли, солнечные дома поднялись из-под земли, яростно закружились и извергли яркое пламя. Все животные и люди в панике разбежались, а солнечные капли с огнём и громом взмыли в небо и исчезли, вернувшись к праматери.

Зокт-Джай жестоко поплатился за свой злодеяние. Несколько месяцев спустя его схватили жёлтые ламы и притащили в Лхасу. Нам удалось бежать и записать это, чтобы все чтили богов и уважали своих посланников, и никто больше не испытывал подобных страданий.

Настоятель закрыл папку и, прежде чем кто-либо успел высказать своё мнение, потянулся за старыми страницами. - Подождите-ка – сказал он, – - вот иллюстрация, которую нельзя от вас скрывать Он нашёл их и передал Амбрасяну, который долго рассматривал их, а затем, не сказав ни слова, передал дальше.

Старинная гравюра в китайском стиле изображала холмистый пейзаж на фоне скал. На пологом лугу лежали три огромных диска, грубо нарисованных, но, несомненно, те же летающие диски, знакомые по - Лунному отчёту - и - Мексиканскому отчёту Перед ними стояло несколько юрт, ничем не отличавшихся от юрт на окраине Улан-Батора. Перед ними стояли джигиты в древнемонгольских костюмах, верблюды, овцы и лошади. А справа от дисков были изображены они: посланники богов, астронавты с чужой звезды, гномы, окружающие короля Лаурина! Несмотря на грубость рисунка, сразу было видно, что на них были надеты скафандр, снуд и тяжёлые ботинки. На снимке был изображён монгол, смиренно протягивающий что-то незнакомцам: ткань, хатту, почётный дар для посланников Царя Обезьян.

Настоятель, казалось, был рад, что открытие вызвало бурную радость среди его посетителей, но и он был совершенно изумлён, когда альпинист Пункзак-Намджил указал на место на старой гравюре и произнёс: - Здесь мы нашли спираль

Он произнёс это с такой решимостью и без колебаний, что Амбрасян спросил: - Как вы можете быть так уверены, учитывая качество изображения? -

Альпинист достал из бумажника небольшую фотографию. - Пожалуйста — сказал он. На снимках он был среди товарищей-альпинистов на месте восхождения.

Смеясь, он поднял какой-то предмет; Очевидно, это была

спираль, и фон на любительском снимке был достаточно чётким, чтобы все узнали четыре причудливой формы скальные выступы, которые также были запечатлены на старой гравюре. Следовательно, уйгурский художник должен был знать место события, которое летописец описал в столь легендарных терминах.

Легенда была больше, чем просто легенда. Как и сказки о гномах из Австрии...

Экспедиция началась удачно.

8

Хельга едва держалась на сиденье. Высококолесный внедорожник подпрыгивал и трясся, а впереди, рядом с водителем, пухлый Бьямба подпрыгивал, как мячик. Из Улан-Батора они ехали по асфальтированной дороге до ближайшего административного центра, Дурч-аймака. Теперь, в степи, асфальта больше не было; они шли вверх и вниз по бездорожью холмов и склонов, по метровым травам и по изрытым колеями просекам; лишь ряд телеграфных столбов указывал направление к следующему пункту назначения.

Каждый водитель выбирал из десятков путей тот, который, по его мнению, обеспечит кратчайший путь. Таким образом, колонна из двух грузовиков и трёх джипов растянулась на мили, а остальные машины Хельге представлялись лишь буро-серыми, клубящимися, плывущими облаками.

Несмотря на тряску, Бьямба неутомимо рассказывал свои истории. Он несколько раз чуть не выпал из машины, потому что слишком часто откидывался назад. Ему нравилась такая манера вождения. - Современный джигит — сказал он, указывая на водителя. - Активист! Наша машина первой доберётся до Тэрэлча

Так Хельга и тряслась по неизведанным тропам монгольской степи, забавляясь шутками, которые Бьямба, говорящий по-немецки с саксонским акцентом, вставлял в свои рассказы; Лейпциг оставил свой след. Многие говорят о "восточноазиатской душе" и о том, как она полна тайн, непостижимых для европейцев, подумала она. Я ничего подобного не замечала ни у Бьямбы, ни у аббата в жёлтом шёлке, ни у степенного, серьёзного профессора Лхамсурэна, ни у Пункзак-Намдшила, опытного альпиниста, чья обветренная и обветренная голова была словно живая бронза. Я так и не нашла - загадки восточноазиатской души Они любят рассказывать анекдоты и от души смеяться над ними, даже над своими собственными шутками, а переводить анекдоты – дело, ей-богу, рискованное, одно из самых сложных; они спорят так же страстно, как мы, о научной проблеме, и им никогда не бывает скучно. А для меня и Евы Мюллер они галантны, как рыцари. По сути, единственное, что можно считать исключительной чертой характера, – это их исключительная вежливость и внимание друг к другу – ничто не сравнится с вечно - застывшей улыбкой - азиатов. И разве монголы, как потомки Чингисхана, Золотой Орды и других народов, не являются для нас, европейцев, по сути, азиатами par excellence? Никакой - тайны здесь нас окружают умные, открытые люди с большим сердцем и основательными знаниями.