Александр Плонский - Прощание с веком
Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона, т. 29.
Жизнь побросала меня по многим городам. Родился в Симферополе, 19 лет прожил в Москве, 11 - в Одессе, 12 - в Омске, вот уже более 20 живу в Новороссийске. А во скольких городах жил месяцы, год-другой, бывал проездом в многочисленных путешествиях по стране и за рубежом... Но самый памятный, самый любимый из "моих" городов все-таки Омск. Город, который я покинул с болью и оттого лишь, что "не особенно здоровый климат" "наградил" жену многолетним жестоким плевритом. Болезнь (тьфу-тьфу!) как ветром (знаменитой "борой") сдуло в Новороссийске, хотя тот тоже не может похвастать здоровым климатом. В Новороссийск меня переманили бывшие аспиранты, "укоренившиеся" в морской академии, которая тогда, в 1982, была еще высшим инженерным морским училищем. Сейчас вообще началась бурная и не очень понятная мне "переаттестация" - институты становятся университетами, училища академиями... Я расстался с Омском, пожертвовав званием заслуженного деятеля науки и техники РСФСР, к которому был представлен, но сохранив самые добрые отношения и с руководством института, и с коллегами. Омск - современный город, сегодня уже "миллионник". В мое время в нем было 13 полноценных вузов - политехнический институт, где я работал, сибирский автодорожный, инженеров железнодорожного транспорта, медицинский... Можно продолжать и продолжать! А какие заводы в Омске, научно-исследовательские институты, конструкторские бюро! Именно в Омском НИИ связи были созданы широко известные судовые радиоприемники "Сибирь" и "Циклоида". Наш факультет выпускал до 150 радиоинженеров широкого профиля и столько же конструкторов-технологов. Их буквально расхватывали местные заводы и НИИ. А какие люди жили (и наверняка живут!) в Омске - доброжелательные, общительные, неконфликтные. Нигде я не ощущал такого человеческого тепла, каким в первые же дни окутал нас с женой Омск! Здесь для меня наступил пик научной карьеры. Мне посчастливилось создать школу, чем может гордиться далеко не каждый ученый. Вот в Новороссийске у меня школы нет и уже никогда не будет. Как ни жаль, морским пароходством я не востребован. Да и зачем ему развивать отечественную науку, если за валюту (а ее у пароходства хватает!) можно приобрести любой прибор зарубежного производства, причем без "головной боли". Ведь иностранные навигационные, и не только навигационные, приборы пока еще по качеству и эргономике превосходят отечественные. Но это - квадратура круга: как могут наши приборы в технологическом (именно технологическом!) плане конкурировать с зарубежными, если валюта "плывет" мимо их разработчиков! О моей курьезной попытке научного сотрудничества с пароходством расскажу в следующей главе. В Омске мы вели большие по масштабам "хоздоговорные" научно-исследовательские работы с крупными предприятиями страны. К сожалению, я до сих пор не имею права рассказать о существе этих работ. Скажу только, что с финансированием и кадрами проблем у нас не случалось. И заказчики были нами довольны. Мы выпускали межвузовский сборник, скамейка желающих поступить в аспирантуру не пустовала. В Омске я стал научным комментатором нескольких газет, вел передачи на местном телевидении. И - парадокс! - будучи беспартийным, состоял нештатным лектором обкома КПСС: регулярно читал лекции о научно-техническом прогрессе. У нас считается "модным" бросать камни в покойную КПСС. Да, за ней числится множество "грехов". А я вот хочу добрым словом вспомнить Сергея Иосифовича Манякина - первого секретаря Омского обкома, впоследствии председателя комитета народного (или "госпарт" - не помню) контроля СССР. Это его сыну я "безнаказанно" поставил "двойку" на экзамене. При Манякине Омск процветал. И партийную "камарилью" Сергей Иосифович держал в ежовых рукавицах. Мой знакомый - герой социалистического труда, член бюро обкома, жил в хорошей, хотя по нынешним меркам далеко не роскошной, квартире, но... с женой, сыном, женой сына, дочерью, мужем дочери и внуком. Он долго не решался просить Манякина отселить "молодое поколение". А об отдыхе на Канарских островах и речи не могло быть. Работал до глубокой ночи. Отлеживался в больнице в предынфарктных состояниях. Это, конечно, не правило, а, скорее всего, редкое исключение. В годы "позднего застоя" Манякин лечился в Кремлевской больнице. А Брежнев в это время совершал нечто вроде инспекционной поездки по сибирской магистрали. Сергею Иосифовичу пришлось специально лететь в Омск, чтобы встретить поезд генсека и полчаса поговорить с ним. Леонид Ильич пожурил Манякина за то, что Омская область "слишком хорошо живет" и поставил ему "на довольствие" несколько соседних областей. На другой день полки продовольственных магазинов опустели... Прошло более двадцати лет с тех пор, как я покинул Омск, а его улицы все еще перед моими глазами... В 1996 году мне стукнуло семьдесят. Я невольно вспомнил свой пятидесятилетний юбилей в Омске: торжественный зал, изобилие цветов и папок с поздравительными адресами, трогательные речи ректора, коллег, журналистов, заводчан... Тогда я не знал, что ничего подобного в моей жизни уже не будет. Но, к моей неописуемой радости в день семидесятилетия я получил - не награду, а нечто более высокое, чем самая высокая из наград... Это были поздравительная телеграмма молодого омского ректора, которого я и в глаза не видел, хрустальная бригантина, сделанная в одном из омских НИИ, и трогательный адрес моих учеников и бывших сотрудников. И это спустя четырнадцать лет после нашего расставания! Обвините меня в нескромности, - стерплю. Вот он, этот адрес, хранимый мною как драгоценная реликвия и, если хотите, свидетельство: жизнь прожита не зря...
"Коллектив радиотехнического факультета Омского Государственного Технического университета поздравляет Вас, флагмана радиотехники нашего ВУЗа, основателя кафедры "Радиотехнические устройства" со славным юбилеем. Мы с ужасом думаем, что было бы, если бы Вы не приехали в наш славный сибирский город в далеком 1970 году. С Вашим приездом начался творческий подъем факультета, были открыты аспирантура, новая специальность, новая кафедра. Подобно опытному садовнику Вы вырастили целую плеяду ученых, которые ныне составляют костяк факультета. И, честно говоря, мы читаем не произведения К.Маркса и прочих классиков, а Ваши книги. Благодаря Вашему увлечению многие из нас сели за руль автомобиля, а кое-кто даже готовится прыгать с парашютом. Ваша многогранная деятельность и фанатичная увлеченность толкает на подъем многочисленных учеников и коллег. Известно, что "Восток - дело тонкое", и нигде так не уважают Учителя, как здесь. Мы говорим: "Спасибо, Учитель". Долгих лет, здоровья, успехов во всех начинаниях.
