Чарльз Стросс - Семейный промысел
— О, у меня был гувернер! — восторженно выпалила Ольга. — Поскольку папочка не хотел отсылать меня в школу на ту сторону. Мы живем в горячей точке и он посчитал, что мне потребуется слишком много телохранителей.
Ангбард вновь улыбнулся, как показалось Мириам, смущенной улыбкой покровителя.
— Последние два года у них в Чорте постоянная угроза восстаний, — объяснил он, кивнув головой в направлении Мириам. — Вашему отцу необходимы войска. Возможно, в следующем году мы сможем отправить вас в Швей-Царию?
— О, да! — Ольга сдержанно хлопнула в ладоши. — Мне это нравится.
— А что вам нравилось изучать больше всего? — вежливо спросила Мириам.
— О, всё-всё! Манеры, этикет, менеджмент семейных мероприятий — балы и банкеты. Очень важно уделять внимание всем мелочам, иначе как за всем уследить, ежели не знаешь, чем занимается твой распорядитель? — Она издала смешок. — Впрочем, я надеюсь, что мне снова позволят брать уроки игры на скрипке.
Мириам усиленно пыталась сохранять бесстрастное выражение лица.
— Как я вижу, вы очень хорошо подготовились к браку, — сказала она нейтральным тоном. Всё это последовательно складывалось в одну жуткую картину: старшая женщина в роли дуэньи, рвение с каким Ольга охарактеризовала своё воспитание и образование, горячее желание получить место в дорогом пансионе благородных девиц. «Это может стать проблемой, — бесстрастно подумала Мириам. — Если они и от меня ожидают подобного поведения, то кое-кто будет весьма разочарован. И этим кое-кто буду не я…»
— Уверена, она удачно выйдет замуж, — сказала Маргит, впервые отважившись высказать прямое суждение. Винченце что-то прошептал Роланду, который понимающе хихикнул. — И возраст у неё подобающий. — Маргит с сомнением глянула на Мириам. — Надеюсь, и вы… — она умолкла.
— Дискуссию о намерениях графини Хельге считаю преждевременной, — холодно сказал Ангбард. Несомненно, она желает заключить крепкий брачный союз, дабы оградить себя от опасности. Уверен, у неё есть голова на плечах и желание, чтобы она там осталась. — Он слабо улыбнулся с выражением человека лишенного чувства юмора.
Мириам сглотнула. «Ах ты старый пердун, вздумал мне угрожать!» Слуги прибрали её тарелку и наполнили бокал вином. Мириам же наполнял гнев. Она поспешно отпила, чтобы скрыть выражение лица, оставив на хрустале следы губной помады. Сердце бешено колотилось и ей казалось, что она вот-вот задохнется.
— Позволь тебя утешить, дорогая, пока ты здесь — ты в полной безопасности, — сказал Ангбард. — Это доппельгангерный дом, с секретным сооружением по ту сторону, которое защищается столь же тщательно, как и здесь… Но если ты осмелишься выйти отсюда, можешь оказаться в опасности. Я осведомлен о твоих иных родственниках, равно как и семья Экслов, и твои младшие наследники по отцовской линии из семьи Ву с крайнего запада. Крепкий брачный союз поможет далеко продвинуться в деле обеспечения твоей безопасности.
— Брачный союз, — сипло сказала она. В столовой стало невыносимо жарко. Чтобы выиграть время, она осушила бокал. — С-сдается мне, вы считаете само собой разумеющимся, что я адаптируюсь к вашим условиям и смогу жить на ваш манер.
— А разве может быть иначе? — смущенно спросила Ольга. Возник десерт — каждому по тарелке шоколадных трюфелей взбрызнутых сиропом, но в Мириам уже ничего не лезло — она и так едва не лопалась от съеденного.
— Да, может, — лаконично ответила Мириам. Она подняла наполненный до краев бокал, затем нахмурилась, припоминая: сколько же выпито без этого — два, три? — и поставила его обратно, чуть небрежнее, чем хотелось бы. Роланд снисходительно ей улыбнулся. Все они, заметила Мириам, слишком уж часто ей улыбаются. Как будто так и ждут, что она разрыдается и бросится благодарить их за то, что они спасли её от нищенской жизни, полной невзгод и лишений. Она с трудом расправила плечи и скупо отпила из бокала, стараясь не обращать внимания на растущую боль в пояснице. Если она больше не притронется к оставшейся пище, то будет все хорошо. — Но мы начинаем беспокоится о чем-либо только, когда грянет гром, верно? — Она изобразила страдальческую ухмылку и все сделали вид, что она ничего не сказала. «Бестактность кузины-чужестранки», — подумала она, в то время как Винченце уже расспрашивал Роланда о каких-то там кавалерийских маневрах.
Прошло несколько минут и Ангбард постучал серебрянной ложечкой по своему бокалу.
— Ежели вы насытились, то с вашего позволения начнем послеобеденные развлечения, — объявил он.
Слуги вкатили высокую тумбу на колесиках и Мириам заморгала от неожиданности. Блокируя вход, огромным, плоским, тридцатидюймовым стеклянным глазом на них смотрел телевизор «Сони». На полочку под него поставили черный видеомагнитофон, подключили шнуры. Лакей в белых перчатках подал герцогу пульт на серебрянном подносе. Поклонившись, отошел, как только Ангбард взял пульт и направил на телевизор.
У Мириам едва не отвисла челюсть, когда она услышала знакомую увертюру, хлынувшую из развешанных в банкетном зале скрытых динамиков. На крышу, рядом с пентхаузом, сел вертолет: знаменитый злодей в ковбойской шляпе затевал очередную семейную интригу. Мириам залпом, даже не задохнувшись, выпила вино и потянулась за неминуемой, неразличимой на вкус добавкой — уже не до смакования. Нос онемел — верный признак, которым она обычно себе же во вред пренебрегала, правда на этот раз ну никак нельзя оставаться трезвой, ибо происходило нечто несусветное. «Даллас!» — произнесла она про себя так, будто это слово ругательное. Подходящий видеовыбор для послеобеденного развлечения. Выходит, она ошибалась насчет того, что самое суровое испытание позади. Трапеза — это только начало.
* * *При выходе из Ангбардова зала, Роланд попытался ей что-то сказать.
— Ш-шш, — предостерегла она и когда они стали спускаться по парадной лестнице, оперлась на его руку. Спина болела, ноги подкашивались. — Просто доведи меня до моей комнаты.
— Думаю, нам следует поговорить, — настаивал он.
— Потом. — Когда они добрались до коридора, она поморщилась. «Семени потихоньку», — твердила она про себя. Сильнее всего спина болела в районе почек. Она явно перепила. — Завтра.
Он придержал для нее дверь.
— Прошу…
Мириам посмотрела ему в глаза. Широко распахнутые и умоляющие: искренне галантный, исполненный благих намерений молодой человек — «молодой? да он всего лишь на пару лет моложе меня» — с классной задницей, но именно таким она инстинктивно не доверяет.
