Филип Дик - Помутнение
— У меня не было выхода!
— Вы могли только делать вид, — отрезал Хэнк. — Хотите закурить? — Он предложил свою пачку.
— Я и это бросаю, — пробормотал Фред. — Наркотики, сигареты… Все бросаю. Включая арахис и…
Мысли путались. Он был не в состоянии думать.
— Я не раз говорил своим детям… — начал Хэнк.
— У меня двое детей, — перебил Фред. — Две девочки.
— Я вам не верю. У вас не должно быть детей. Посчитать, сколько вы получите при расчете?
— Да! — горячо воскликнул Фред. — Пожалуйста! Он подался вперед и напряженно застыл, барабаня пальцами по столу, как Баррис.
— Сколько вы получаете в час? — спросил Хэнк и, не дождавшись ответа, потянулся к телефону. — Я позвоню в бухгалтерию.
Фред молчал, опустив голову и прикрыв глаза. Он думал: может быть, Донна мне поможет? Донна, пожалуйста, помоги мне.
— По–моему, до гор вы не доберетесь, — сказал Хэнк. — Даже если кто–нибудь вас отвезет.
— Нет.
— Куда вы хотите?
— Посмотрю.
— В федеральную клинику?
— Нет!
Он думал: что значит «не должно быть детей»?..
— Может, к Донне Хоторн? — предложил Хэнк. — Насколько я понял, вы близки.
— Да. Близки… Как вы узнали?
— Путем исключения. Известно, кем вы не являетесь, а круг подозреваемых в группе весьма ограничен. Прямо скажем, группа совсем маленькая. Мы предполагали, что через них выйдем на кого–нибудь повыше. Вероятно, нам удастся сделать это через Барриса. Изучая информацию, я давным–давно понял, что вы — Боб Арктор.
— Кто я?! — недоверчиво спросил Фред. — Боб Арктор?
Нет, это невероятно. Сущая бессмыслица. Это никак не соответствует тому, что он думал или делал.
— Впрочем, неважно, — продолжал Хэнк. — Какой телефон у Донны?
— Она, наверное, на работе. — Его голос срывался. — Магазин «Парфюмерия». Номер телефона… — Он никак не мог справиться со своим голосом. И, кроме того, не мог вспомнить номер. Черта с два, сказал он себе. Я не Боб Арктор. Но кто я? Может быть, я…
— Дайте мне рабочий телефон Донны Хоторн, — велел Хэнк в трубку. — Я соединю вас с ней. Нет, пожалуй, позвоню ей сам и попрошу заехать за вами… куда? Здесь встречаться нельзя. Где вы обычно встречаетесь?
— Отвезите меня к ней, — попросил Фред. — Я знаю, как попасть в квартиру.
Хэнк кивнул и начал набирать номер. Фреду казалось, что каждая следующая цифра набирается все более медленно.
Это тянулось целую вечность. Он закрыл глаза, прислушиваясь к своему дыханию и думая: конец. Ему хотелось рассмеяться.
— Отвезем вас… — начал Хэнк, потом отвернулся и заговорил в трубку: — Эй, Донна, это дружок Боба, сечешь? Он совсем расклеился. У него…
— Донна, поторопись. И захвати с собой что–нибудь — мне плохо… — Он подался вперед, хотел коснуться Хэнка, но не сумел — рука бессильно упала.
— В долгу не останусь. Когда–нибудь и я окажу тебе такую услугу, — пообещал он Хэнку, когда тот закончил разговор.
— Посидите, пока я вызову машину… Гараж? Мне нужен легковой автомобиль и водитель в штатском… Я вижу, вам совсем худо, — обратился он к Фреду. — Может быть, вас отравил Баррис? На самом деле мы интересовались Джимом Баррисом, а не вами. Мы надеялись заманить его сюда… и добились этого. — Хэнк помолчал. — Вот почему я знаю, что все его записи и прочие доказательства — фальшивка. Уверен, что лаборатория это подтвердит. Баррис в чем–то замешан.
— Кто тогда я? — неожиданно громко спросил Фред.
— Нам необходимо было добраться до Барриса…
— Сволочи…
— …подстроено так, что Баррис стал подозревать в вас тайного агента полиции, готового арестовать его или выйти выше. Поэтому он…
Зазвонил телефон.
— Машина сейчас придет, — сказал Хэнк. — Подождите пока, Боб. Боб… Фред… как угодно. Не расстраивайтесь — мы все–таки наложили руки на эту… ну, то слово, каким вы нас обозвали. Вы же знаете, что игра стоила свеч, правда? Заманить его в ловушку… правда?
— Правда.
Он едва мог говорить. Он механически скрежетал. Ждали в тишине.
По дороге в «Новый путь» Донна съехала с шоссе на обочину. У него начались боли, времени оставалось немного. Она хотела побыть с ним еще раз. Но откладывала слишком долго… По его щекам текли слезы.
— Посидим немного, — сказала она, — ведя его за руку через кусты среди мусора и пустых банок. — Я…
— У тебя есть трубка? — проговорил он.
— Да, — ответила Донна.
Надо отойти от шоссе достаточно далеко, чтобы их не заметила полиция. Или чтобы можно было успеть выкинуть трубку, если к ним подберутся. На это времени хватит.
А вот у Боба Арктора времени нет, подумала она. Его время — во всяком случае, выраженное человеческими мерками — вышло. Теперь он вступил в иной род времени. Таким временем располагает крыса: бессмысленно бегать взад–вперед. Двигаться хаотически… Он еще видит огни вокруг, но ему, наверное, уже все равно.
Уединенное местечко. Донна достала трубку и завернутый в фольгу кусочек гаша. Арктор сидел, зажав руками сведенный судорогой живот. Его рвало, штаны пропитались мочой. Удержаться он не мог. Скорее всего, он этого даже не замечал. Просто скорчился с искаженным лицом, дрожа от боли в желудке, и стонал, как сумасшедший, выл безумную песнь без слов.
Донна вспомнила одного знакомого, который видел Бога. Тот тоже себя так вел — стонал и плакал, разве что не гадил. Бог предстал перед ним в одном из глюков. Этот знакомый экспериментировал с огромными дозами растворимых в воде витаминов. Цель заключалась в синхронизации и улучшении нервных связей головного мозга. Однако вместо того, чтобы лучше соображать, парень увидел Бога. Это явилось для него колоссальным сюрпризом.
— Ты не знаешь, случаем, Тони Амстердама? — спросила Донна.
Боб Арктор промычал и не ответил. Донна затянулась из гашишной трубки, посмотрела на лежащие внизу огни, прислушалась.
— После того как он увидел Бога, примерно год ему было очень хорошо. А потом стало очень плохо. Хуже, чем когда–либо. Потому что в один прекрасный день он понял, что ему суждено прожить всю оставшуюся жизнь — десятилетия, может быть, пятьдесят лет — и не увидеть ничего необычного. Только то, что видим все мы. Ему было бы гораздо легче, если бы он вовсе не видел Бога. Он мне сказал, что раз буквально рассвирепел: ломал все подряд. Разбил даже свою стереосистему. Он понял, что ему придется жить и жить, ничего вокруг себя не видя. Без цели. Просто кусок мяса — жрущий, храпящий и вкалывающий.
— Как все мы… — выдавил Боб Арктор.
— Так я ему и сказала: «Мы все в одной лодке, и другие от этого не бесятся». А он ответил: «Ты не знаешь, что я видел. Ты не знаешь».
