Нагару Танигава - Вздохи Харухи Судзумии (Перевод с японского)
Хорошо, что это не Амазонка, а то бултыхания привлекли бы к себе внимание пираний. «Окуни, наверное, на людей не нападают…» — подумал я, глядя в объектив камеры, как вдруг заметил, что в воде барахтается не только Асахина.
— Аргх! Воды наглотался!
Тонул также и Танигути. Наверное, слишком сильно швырнул Асахину и по инерции свалился за ней. Ну, за него беспокоится не стоит.
— Что там этот кретин делает?
Похоже, Харухи разделяла мое мнение и, не обращая на этого придурка внимания, указала мегафоном на Коидзуми.
— Так, Коидзуми-кун, твой выход! Иди, спасай Микуру-тян!
Главный герой, до того исполнявший функции осветителя, элегантно улыбнулся, передал отражатель Нагато, подошел к берегу пруда и протянул вперед руку:
— Хватайся. Спокойно, меня за собой не утяни.
Асахина крепко уцепилась за руку Коидзуми как жертва кораблекрушения за обломки судна. Осторожно вытащив промокшую до нитки официантку-воина, Коидзуми, чтобы помочь, поддержал ее за талию. Эй! Не слишком там!
— Ты в порядке?
— …Ннннн…. Холодно…
Промокнув насквозь, и без того тесный костюм официантки плотно облепил тело Асахины. Если бы я за это отвечал, без колебаний поставил бы на нашем фильме печать «Детям до 16-ти смотреть запрещено!». Честно говоря, мы ведь поопасней иной секты будем — на личную свободу посягаем.
— Отлично! — проорала в мегафон Харухи.
Не обращая внимания на все еще плескавшегося в пруду Танигути, я нажал на камере кнопку «Стоп».
У нас с собой столько бесполезного барахла, что можно собственную лавку открыть, но почему среди него нет ни одного полотенца?
Асахина, послушно закрыв глаза, ждала, пока Цуруя вытирала ей салфеткой лицо. Я, затаив дыхание, стоял рядом с Харухи, с серьезным видом изучавшей отснятый материал.
— Гмм, неплохо.
Просмотрев сцену утопления Асахины трижды, Харухи кивнула:
— Для сцены встречи подходит. Ицуки и Микуру чувствуют стеснительность и неловкость. Да, отлично.
Вот как? А по мне Коидзуми выглядел как обычно.
— Следующий эпизод. Ицуки-кун, спасший Микуру, решает укрыть ее в своем доме. Там и развернется очередная сцена!
Эй, ты. И какая здесь вообще связь? Куда делась Нагато, управлявшая Танигути и прочими? И где эти прочие? Их прогнали? Они хоть и мелочь, но если должным образом это не объяснить, зрители на это не купятся.
— Да помолчи ты! Для внимательного зрителя и так все понятно! Ненужные части можно и пропускать!
Ах ты! Получается, ты просто хотела, чтобы Асахину швырнули в пруд?
Только я собрался выразить свое справедливое негодование, как, подняв руку, инициативу перехватила Цуруя:
— Эмм… Мой дом тут недалеко совсем. Микуру может простудиться, так что, может, пусть у меня переоденется?
— Великолепная мысль! — сверкнула глазами в ответ Харухи. — Цуру-тян, а можно я у тебя комнату позаимствую? Хочу там снять сцену, где Ицуки и Микуру знакомятся друг с другом поближе. Как удачно все сходится! Фильм ждет несомненный успех!
Для такой проныры как Харухи, у которой своя выгода возведена в ранг наиглавнейших жизненных принципов, предложение действительно поступило как раз вовремя. Однако не покидают меня сомнения в том, что это предложение от Цуруи последовало потому, что Харухи так подумала. Хотя, Харухи утвердила ее как проходного персонажа, поэтому Цуруя — такой же обычный человек, как и я…
— Эээ… А мы?
Это был вопрос от Куникиды. Рядом с ним стоял Танигути и выжимал снятую рубашку будто половую тряпку.
— Вы можете возвращаться домой, — безжалостно объявила Харухи. — Спасибо за помощь. Прощивайте, больше, может, и не свидимся.
Видимо, после этих слов имена и сам факт существования этой парочки из головы Харухи испарился. Более не взглянув на ошеломленного Куникиду и Танигути, трясущего волосами, стряхивая воду, как собака, Харухи назначила Цурую нашим проводником и живо зашагала вперед. Повезло же этим двум жертвам сокращения кадров — Харухи оставила их в покое. Для нее вы, похоже, не ценнее пластмассовой пульки для пистолета. Вот оно — настоящее счастье.
— Ураа!!! Всем — за мной!!! — ни с того ни с сего радостно завопила Цуруя, стоя впереди и махая флажком.
Эгоистичность Харухи не сейчас начала проявляться, наверное, у нее это врожденное. Лет через пятьсот, наверное, будут слагать легенды о том, как она, родившись, отделила свет от тьмы, а цитатники с ее изречениями пойдут в народ. А, ладно.
Цуруя и Харухи, кажется, нашедшие друг в друге родственные души, шли во главе и горланили дурными голосищами «18 Till I Die» Брайана Адамса, усиленно выводя верхние ноты припева. Я шел позади, и за такие мои знакомства мне было очень стыдно.
Черная колдунья Нагато и отражателеносец, а по совместительству главный герой Коидзуми невозмутимо шагали следом. Могли бы последовать примеру Асахины, печально бредущей с опущенными плечами и поникшей головой, а затем помочь мне нести багаж! С некоторых пор мы идем в гору, и я уже начинаю чувствовать себя загнанной скаковой лошадью.
— А вот и пришли! Мой дом! — воскликнула Цуруя, остановившись.
Дом ее, как и голос, был впечатляющим. Вернее, я думаю, что впечатляющим. От ворот его было плохо видно, так что сказать точно сложно, но основания для этих слов у меня были. Дом стоял на некотором расстоянии вдалеке. В обе стороны, покуда хватало глаз, от него тянулась стена, как у какого-нибудь средневекового замка. Каким же, интересно, криминалом можно такой огроменный участок земли отхватить?
— Пожалуйста, проходите.
Харухи и Нагато, похоже, не имевшие никакого представления о скромности, уже были внутри, чувствуя себя как дома. Асахина, наверное, уже бывала здесь, потому что, когда Цуруя проталкивала ее внутрь, особого удивления не проявила.
— Старинный дом с богатой историей! Необычное размещение придает ему несравнимую утонченность и заставляет погрузиться в глубь веков, — не скрывая восхищения восклицал Коидзуми.
Эй, ты. Все это просто дешевые журналистские штампы.
Мы пересекли лужайку размером с бейсбольную площадку и, наконец, добрались до входной двери. Проводив Асахину в ванную, Цуруя повела нас в свою комнату.
Мда. Мое жилище в сравнении с этим — собачья конура. Мы прошли в огромную комнату в японском стиле. Я даже не знал, где бы усесться. Правда, такие сомнения, кажется, мучили меня одного — ни Нагато, ни Коидзуми, не говоря уже о Харухи, никакой неловкости не чувствовали.
— Отличная комната. Можно даже как съемочный павильон использовать. Итак, это будет комната Коидзуми-куна, будем снимать здесь романтическую сцену.
