Сергей Гатаулин - Вирусапиенс
Хакер издал нечто похожее на гомерический смех.
— Ну ты, филин! Кончай крыльями махать! — возмущенный Анатолий выстрелил свирепым взглядом в сторону ухающего Бейрута. — Есть что сказать — скажи!
Оставив последнее слово за кем-то, помимо себя родимого, вспыльчивый хакер в очередной раз всех удивил. Он молча упал на диван, судорожно сжав голову руками. Лицо исказила гримаса боли, тело мелко задрожало.
Анатолий набрал в грудь побольше воздуха.
— Дмитрий Степанович! Я, кажется, заразился от Потёмкина, — решительно выдохнул он, но тут же скис. — Или схожу с ума, — добавил едва слышно.
— Ты о чём? — поинтересовался Медведев спокойно, с трудом подавляя желание заорать во все горло.
«Ещё один!» — подумал он.
— Что-то творится с моим телом! С моей головой, — затараторил Анатолий, хлопнув себя по макушке. — Люди исчезают! Время останавливается! В голове трансформатор — скоро из глаз искры сыпаться начнут.
— Или молнии зеленые, — добавил Жора. — Как от компьютеров в Храме!
— Стоп! — воскликнул Медведев. Казалось, он поймал что-то такое, чего не видел никто.
— Что мы имеем? — быстро заговорил он через минуту раздумья. — Жора, Бейрут, Ванькин — все, так или иначе соприкасавшиеся с защитой Вирусапиенса. Всех вас задело странными разрядами. Все вы изменяетесь.
Похоже, наш виртуальный противник сумел-таки найти способ воздействия на людей не только в виртуальном, но и в реальном, мире. Причем я подозреваю, что воздействует он на людей не без помощи своих сородичей. Зеленые разряды — это активатор, включатель неведомых нам процессов действующих на вирусы.
К чему это может привести — не знаю. Может, вирус изменит человека так, что тот превратится в монстра, а может, наоборот: человек научится управлять вирусом. Одно ясно: каковы бы не были изменения, они затрагивают обоих. И вирус, и носитель.
— А Трофим? Толик? У них эта гадость откуда? — выкрикнул Бейрут, на секунду оторвав руки от головы. — Да и вас эта зараза почему-то миновала.
— Меня защита не касалась. А Трофим и Толик?..
— Может, потому, что мы с Потёмкиным прыгали, — вступил в разговор Анатолий, но, не закончив мысль, задумался, вспоминая.
— По веткам Хронодендрида, — досказал он через секунду, растягивая губы в довольной улыбке.
— А вот Трофим — тёмная лошадка.
— Трофим сказал, что его Дмитрий подлечил, — высказался профессор. — Стало быть, и у Емельяна должны быть отклонения.
— Отклонения? — завыл Бейрут, обрушивая на окружающих волну холодного, липкого страха, замешанного на невыносимой боли.
Хакер захрипел. Багровея и выгибаясь, соскользнул на пол. Синие и без того узкие губы сжались в едва видимые полоски, тело задрожало, лоб покрылся чёрной сеткой набухших кровеносных сосудов. Вздуваясь, вены на шее превратились в выпуклые фиолетовые веревки, дрожащие под кожей. Казалось, голова его сейчас взорвётся, не выдержав давления крови. Выпученные глаза полезли из орбит.
Бухнула входная дверь, и в комнату ворвался энергичный Ванькин.
— Доходяга орёт, аж на улице слышно! Что тут у вас?
— Пропустите, мальчики, — решительно отодвинув атлета, в комнату вошла Настя.
— Вы вовремя, — облегченно пробормотал профессор. — Не осмотрите нашего пациента?
Девушка не заставила себя долго ждать, быстро сориентировавшись, отослала Илью за мокрым полотенцем. Влажный компресс коснулся раскаленного лба хакера и уже через минуту высох.
«История повторяется», — подумал Медведев, наблюдая за тем, как ловкие женские руки порхают над юношеским телом. Бейрут потихоньку приходил в себя, губы порозовели, дыхание стало?ровным, глубоким.
— Если честно, я не знаю, что с ним, — пробормотала девушка через несколько минут. — Я ведь не врач. Может, отлежится и все пройдет, а если нет, то нужно в больницу.
Хакер открыл глаза.
— Отлежится?
Не скрывая презрения к предложенному девушкой времяпровождению, он, попробовав шевельнуться, успокоился.
— Не думаю, что сейчас я способен еще на что-то! Уф!
— Всё, побегу! — Настя кивнула профессору, подмигнула покрасневшему от удовольствия Ванькину. — Не давайте ему вставать!
Хлопнув дверью, девушка исчезла, оставив в воздухе тонкий, едва осязаемый аромат духов.
— Что же мы имеем на сегодняшний день? — поинтересовался Медведев.
— Давайте-ка честно, не смущаясь, выворачивайте карманы. Кто чем обзавёлся за последнее время?
— Не уверен, но думаю, что могу каким-то образом влиять на предметы, — Жора виновато уткнулся взглядом в пол.
— Кубики, там всякие. Шарики! Поначалу думал, что вижу будущее. Но эксперименты с картами ничего не дали, — пробормотал он, окончательно смутившись.
Бейрут после очередной попытки сумел хоть и ненадолго приподнять голову.
— А кубики много дали? — съязвил он, упираясь локтями в подушку.
Видя немой вопрос в глазах окружающих, пояснил:
— Он у нас в казино свои способности оттачивал!
Не имея сил подняться, «прикованный к постели» теперь возмущенно дергал головой:
— Я думаю, главное не в том, что мы имеем, а почему имеем? Откуда пришла эта зараза, и во что она превратится, пребывая в наших телах?
— Сто девяносто тысяч! — выпалил Жора.
Он так погрузился в смущение, что не услышал последних слов друга.
— Не станет служба безопасности серьезного клуба за сто девяносто тысяч рублей преследовать игроков, — заявил Бейрут, скрипнув зубами.
Хакер буквально впился негодующим взглядом в виноватое лицо товарища.
— Я чуть не превратился в свежемороженые пресервы, а ты… шарики?
— Сто девяносто тысяч американских зеленых рублей, то бишь долларов! И это только в последнем казино, — поправился Жора, предприняв последнюю попытку оправдаться.
— Кхмм! — поперхнулся Ванькин. — Везет же дуракам!
— Заткнись, ты, куча гипертрофированных мышц с воробьиным мозгом! — заорал Бейрут. — Ты думаешь, это везение? Думаешь — обзавелся исключительными способностями? А может, это проявление неизвестной болезни, которая проникла в наш мир вместе с вирусом?
Ванькин недовольно шевельнул вспухшими от возмущения мышцами и одарил «больного» ненавидящим взглядом.
— Зря я тебя, гаденыша, из мусорного бачка достал! Там тебе и место! — прошипел он.
— Как бы, Илья, всем нам там места не нашлось, — пробормотал Медведев.
Ванькин остановился и вопросительно посмотрел на профессора.
— Не понял!
— Человечеству как виду, — пояснил профессор. — Может быть, всем нам место на свалке истории! Мы ведь за время своего существования совсем не изменились. Я имею в виду, функционально!
