Сергей Гатаулин - Вирусапиенс
— Куда прешь, козёл! — зарычал здоровяк, возникший из ниоткуда.
— Порву! — гора мышц метнулась навстречу телохранителю, с отсутствующим видом продолжающему движение вперед.
В голове загудело, и незнакомец превратился в расплывчатый силуэт. Он то приближался, опустив голову и как бы прицеливаясь, зигзагами шел навстречу, то исчезал. Анатолий взвыл, погружаясь в безумную вибрацию, ощутил себя гигантским раскаленным камнем.
Длинный кожаный плащ натужно заскрипел, едва сдерживая взорвавшиеся мышцы разгневанного богатыря. Он охнул, побагровел, чувствуя невидимую преграду, но не свернул с пути. Ноги заскользили по утоптанному снегу. Упрямец выпучил глаза, испуганно разглядывая Анатолия. Воинствующий огонь, пылавший в чёрных зрачках, неожиданно погас. Гигант вздрогнул — искра узнавания мелькнула во взгляде. Он замотал головой, словно не желая соглашаться с тем, что видели глаза, отчаянно бросил квадратный кулак в лицо телохранителя.
— Тыы?
Удивленно ойкнув — уже не зверь, но все еще разгневанный — богатырь отлетел в сторону, сжимая разбитый кулак.
— Ванькин? — изумился Анатолий, приходя в себя, с трудом фокусируя взгляд на летящих во все стороны каплях крови. — Об кого это ты?
— Кажется об тебя, — пробормотал здоровяк, осматривая окровавленную руку.
— Кажется? А точнее нельзя?
— Точнее? Не помню! — застонал здоровяк, сжимая виски. — Голова гудит!
— Мягко сказано — гудит! — поддержал Анатолий, активно массируя затылок. — Ревет и стонет, как тот Днепр, который до сих пор — широкий!
— Не знаю, как тот Днепр, а я с трудом справляюсь с желанием разогнаться и врезаться в стену, — буркнул Ванькин.
— Не думаю, что из этого хоть что-нибудь получиться, — улыбнулся Анатолий.
— Да ужжж!
— Баран! — заорал со стороны дороги хриплый голос, забрызгивая одиноких прохожих концентрированной грязной злостью.
Анатолий дернулся на крик.
Из подворотни, визжа резиной, выскочил старенький жигуленок, помчался к одинокому пешеходу и громадной собаке.
Старенький, видавший виды автомобиль отчаянно тормозил. Совершив сложный манёвр, остановился всего в нескольких сантиметрах от неторопливого мужчины. Визг раненого зверя острой бритвой полоснул по обнаженным нервам.
Удар подбросил сенбернара высоко в воздух. Гримасой боли исказилось лицо мужчины.
«Трофим, кажется», — мелькнуло в голове. Гул сменился воем, время замерзло, потекло медленно, превращаясь в тягучую аморфную массу, в которой едва ощутимо тащился встречный автомобиль.
Стараясь избежать столкновения с псиной, новенькая иномарка совершила фантастический пируэт на заснеженной дороге, виляя задом и оставляя куски резины на каменном бордюре, медленно выкарабкалась на обочину и медленно поползла в сторону тротуара.
Взгляд Анатолия остановился на ярком оранжевом пятне. Из колодезного люка появилось радостное лицо молодого человека, с ярким пластиковым шлемом на голове. Застывшая улыбка медленно потекла вниз, превращаясь в испуганную маску.
Время вяло брело вперед, машина медленно приближалась, выпученные глаза юноши быстро заполнялись ужасом.
Ещё шаг — и машина сомнет паренька.
«Быть бы тебе где-нибудь в другом месте. У мамки под боком», — промелькнувшая мысль криком стегнула по нервам, взрывая душу, заставляя биться сердце в невероятном сверхскоростном темпе.
— Неет! — взревел телохранитель, но голосовые связки не среагировали. Они просто не успели ответить на команду ускорившегося мозга.
Бампер, врезаясь в потемневший воздух, разогнал появившиеся на месте паренька цветные сполохи.
Время взбрыкнуло, помчалось вперед, пронося иномарку над шахтой колодца.
Закричал Трофим, бросаясь к Церберу.
Взвыла дефилирующая по тротуару высокая, крутобедрая и большегрудая тётка, привлеченная дорожным происшествием. Упираясь выдающимся во всех местах силиконом в своего низкорослого спутника, она вдруг на мгновение превратила его в трехголового монстра, увенчанного ярко-алой короной фантастически раздутых губ.
Водитель, кажется, не заметил распластавшегося на обочине сенбернара, женщина — исчезнувшего паренька, а Ванькин упорно не видел ничего, кроме эффектной блондинки, вышедшей из остановившейся на тротуаре иномарки.
Низкорослый мужчина сморщил мясистый, в красную крапинку нос, громко заорал, выбираясь из старого авто:
— А за ремонт кто платить будет? — услышал Анатолий сквозь гул крови. Шум в голове постепенно затихал, боль отступила.
— Твоя скотина мне всю тачку изувечила! — хозяин ржавого жигулёнка грозно свел кустистые брови к переносице, махнул короткой рукой в сторону неподвижного сенбернара.
«Заметил, значит. Я то что разволновался? — подумал Анатолий, разглядывая бездыханную переломанную псину. Стараясь успокоиться, оглянулся на Ванькина. — Вокруг собаки гибнут, люди появляются и исчезают, а этому борову хоть бы что».
— Злая мелочная тварь! — процедил Трофим. — Чтоб тебя!
Обнимая квадратную голову четвероногого друга, зашептал, не замечая испепеляющего взгляда автовладельца:
— Всё будет хорошо, дружище! Сейчас все исправим…
Телохранитель помотал головой, не давая унизительной влажной пленке затянуть глаза. Разозлившись на себя, набрал побольше воздуха, дождался, пока в глазах малиново зарябит и резко выдохнул.
Испуганная резиновая женщина, шевеля гигантскими губами, крестилась, глядя на странную пару: человека и собаку. Крестилась она усердно, но как-то неловко, словно делала это в первый раз в жизни.
Руки Трофима засветились. Поглаживая одной голову, другой он медленно водил вдоль позвоночника собаки. После очередного пасса зверь вздрогнул, хлопнул метелкой хвоста по земле, открыл глаза и радостно лизнул хозяина в лоб.
Пёс повернулся к женщине, размашисто кладущей кресты, громко, беззлобно гавкнул и, как ни в чем не бывало, потрусил по тротуару.
Трофим, глянув на окружающих зевак, неспешно двинулся за четвероногим другом.
А Ванькин поспешил к припарковавшейся иномарке, — широко улыбаясь её обаятельной хозяйке.
Блондинка, стоя над дыркой канализационного люка, заглядывала во влажную темноту.
— Что там, Настя? — поинтересовался атлет, подходя к девушке.
Вместо ответа она взвизгнула, отскочив от темного провала и облегченно вздохнула, когда оранжевая каска, а затем и её владелец появились из-под земли.
Девица видимо заметила только каску, но не успела рассмотреть лица предполагаемой жертвы.
Анатолий, глянув на заматерелого мужика, понял, что тот не имеет ничего общего с пареньком, исчезнувшим под колесами машины. Это был совсем другой человек, но телохранитель не собирался сообщать об этом всему миру. Он лишь попытался убедить себя в том, что испуганное лицо парнишки ему привиделось, и никакого исчезновения не было. Попытался, но не смог.
