Роберт Шекли - Лабиринт Минотавра (сборник)
– Из сна. Да и ты, наверное, мое имя узнал во сне. Вещие сны куда удобнее службы знакомств, верно? Ты мексиканец?
– Ацтек. Ты очень красивая, но слишком много говоришь.
– Ничего себе! – возмутилась Кассандра. – Я лишь старалась вести себя по-соседски. Приветствовала, так сказать, нового соседа-пророка. Но если тебе это не нравится…
Она повернулась и быстро зашагала по одной из дорог, что тянулась вдаль, исчезая за расплывчатой линией плоского горизонта.
– Кончай глупить, – бросил ей вдогонку Ксолотль. – Ты ведь пророчица и прекрасно знаешь, что тебе суждено сидеть на коне за моей спиной.
– Верно, – ледяным тоном отозвалась Кассандра и остановилась. – Но в предсказании не указано, когда это произойдет. Так что поищи меня опять примерно через миллион лет, ладно?
– Ну хорошо, – сдался Ксолотль. – Извини.
– Я и в самом деле много болтала, – признала Кассандра. – Но лишь потому, что нервничала перед встречей с ацтекским жрецом, с которым меня связала судьба. – Она легко забралась в седло позади Ксолотля. – Куда мы едем?
– Зачем спрашиваешь? Наверняка ты знаешь это из предсказания.
– Не могут же предсказания всякий раз оказываться идеально точными. А сейчас наше будущее я вижу несколько расплывчато.
– И я тоже, – признал Ксолотль.
Некоторое время они ехали молча.
– Прелестная получается картинка, – сказала наконец Кассандра. – Два предсказателя на одном коне, и никто из двоих не знает, куда они едут.
Ксолотль промолчал.
– И один из них – предсказатель, которому не хватает пророческой силы, чтобы раздобыть второго коня.
– Сама должна была предвидеть, что тебе потребуется лошадь, – ответил Ксолотль.
– Я полагалась на тебя. И никогда не заявляла, что способна обеспечить себя сама. Я все-таки женщина из древнего мира.
Некоторое время они опять ехали молча.
– Я ведь из Трои, сам знаешь.
– М-м-м-м, – отозвался Ксолотль.
– Когда-то в древности я была членом царской семьи. Мой отец Приам был последним царем Трои.
– Помолчи, пожалуйста, – сказал Ксолотль. – Я пытаюсь думать.
И они снова некоторое время ехали молча.
– Я была обручена с богом.
– Ты? – удивился Ксолотль.
– Я. Его звали Аполлон. Знаменитый и красивый бог. Он по мне с ума сходил. Послушал бы ты, что он мне говорил. Мне это по-настоящему льстило, потому что Аполлон мог обладать любой богиней, какую только пожелал бы, и все же он выбрал меня, простую смертную принцессу. Правда, изумительно красивую.
– И ты с ним переспала.
– Нет, я ему отказала.
– И тогда он тебя убил.
– Нет, Джо! Греческие боги так не поступали.
– Он что, отрезал тебе губы и нос?
– Конечно, нет! Так поступают только варвары! Видишь ли, он вдохнул в меня дар пророчества. Так вот, когда я ему отказала, он не стал лишать меня этого дара, но прибавил дополнительное условие.
– Какое же?
– Он сказал, что, хотя все мои пророчества сбудутся, никто не станет к ним прислушиваться, пока не станет слишком поздно.
– Гм, весьма неудобно, – заметил Ксолотль. – Тебе следовало бы переспать с ним именно тогда и попытаться отговорить.
– Я так и поступила… в том смысле, что предложила ему себя. Но к тому времени я его перестала интересовать. Знаешь, что он мне сказал?
– Нет.
– Он сказал: «Я увижу тебя в аду раньше, чем лягу с тобой, Кассандра». Да еще таким грубым тоном. А я просто старалась ему понравиться.
Ксолотль промолчал.
– Или же… как по-твоему, может, он так назначил мне свидание? Тебе не кажется, что он намеревается отыскать меня здесь, в аду?
– Сомневаюсь, Кассандра. А теперь слушай внимательно. Я хочу тебе кое-что сказать.
– Да, Джо, я слушаю.
Ксолотль остановил коня и обернулся. Его плоское бронзовое лицо с крючковатым орлиным носом, черными глазами и тонкими губами оказалось в нескольких дюймах от лица Кассандры. Она уловила его запах – мескит, древесный уголь, пот, текила, убийство.
– Если ты еще раз посмеешь чесать языком, – сказал Ксолотль, – я тебя побью.
– О! – выдохнула Кассандра, широко раскрыв глаза. – Но ты не имеешь права так поступать!
– Понимаю. Но предсказываю, что не смогу сдержаться.
Они устроились на ночь в самом сердце пустыни возле кактуса сагунто. Поднялась луна, слышался крик ястреба, парящего на крыльях ночных ветров и высматривающего робких кроликов в тенистом лабиринте зарослей мескита и полыни. Ксолотль долго сидел, уставясь на пламя костра. Кассандра заскучала и легла спать. Наконец заснул и Ксолотль. Ему приснились пляшущие языки пламени.
Затем из пламени шагнул Тескатлипока – высокий и ужасный, в головном уборе из драгоценных камней и перьев.
– Слушай мое пророчество, о жрец ацтеков.
– Слушаю, о господин, – ответил Ксолотль.
– Да что с тобой? – спросила утром Кассандра. – Ты такой нервный и беспокойный.
– Я видел сон.
– А! Вещий сон!
– Со мной говорил Тескатлипока.
– Вот здорово!
– Да что хорошего? Все очень сложно.
– В чем дело-то? Бог предсказывает, ты пророчествуешь людям. Куда уж проще?
– До того как я начал служить Тескатлипоке, я был жрецом Кецалькоатля. Конечно, у нас, ацтеков, немало богов, но эти два самые важные. Кецалькоатль – бог науки, цивилизации, искусств, милосердия, раскаяния и духовного благородства. А Тескатлипока – бог смятения и войны. Его отличительный знак – темное дымчатое зеркало.
– Но сперва ты служил Кецалькоатлю?
– Да.
– Почему же ты сменил бога?
– Потому что Тескатлипока победил Кецалькоатля и изгнал его.
– Не вижу никаких проблем. Что тебе сказал Тескатлипока?
Ксолотль набрал полную грудь воздуха и медленно его выдохнул.
– Он сказал мне, Кассандра, что весь космос, включая Землю и все, что ее окружает, как духовное, так и материальное, а также включая ад, где мы с тобой находимся, будут уничтожены пламенем.
– Да ты шутишь, – не поверила Кассандра.
– Но так он сказал.
– И когда это произойдет?
– Примерно через месяц плюс или минус пару дней.
– Ксолотль, но это ужасно! Ты можешь что-либо сделать?
– Ничего, Кассандра.
– Но есть хоть что-нибудь, способное нам помочь?
– Да, есть возможность спасти космос. Но никто мне не поверит, когда я скажу, что для этого потребуется.
– И что для этого потребуется?
– Кровавые жертвоприношения.
– Людей или животных?
– Жертвы должны быть человеческими, иначе можешь обо всем позабыть. Вселенная погибнет, а вслед за ней даже история истории.
– Тут неподалеку живет Юлий Цезарь. Может быть, он даст нам несколько пленных для жертвоприношений. Можно еще спросить и Че Гевару, хотя он, кажется, не очень-то верующий человек.
