Алексей Доронин - Сорок дней спустя
Этот страх был ложным. Люди в городе действительно были и не все они встретили бы незваных гостей по-доброму. Но по верхним этажам зданий они не лазили с тех пор, как все, что тут плохо лежало, было разграблено, а обитаемый подвал было видно. Шанс наткнуться здесь на человека был минимален, а о звере нечего и говорить. Такие места были безопасными, чего не скажешь об улице.
Они вошли, миновав узкую прихожую. По стенам змеились трещины. Отслоившиеся обои бесформенными кучками лежали у стен. Запах гари давно выветрился, на полу тонким слоем лежал рассыпчатый как сахар снег. В зале с обугленной и покоробленной мебелью Карабас поморщился, когда из темноты показалась темная фигура, парящая над полом. Спиной к нему в петле, накинутой на крюк от люстры, болталась старуха в платке, немного не доставая ногами до лежащего на боку стула.
- Уф-ф-ф, - выдохнул Борис, переводя дух, - Хорошо висим. Дед ее в спальне, парализованный, видать, был.
- Мля, да ты на всю голову больной, - Караваев с отвращением сплюнул. - Такое место выбрал.
- Ничего я не выбирал, - отмахнулся Хомяк. - Они все и скопили. Мы шерстили все квартиры подряд и наткнулись. Кризиса, видать, боялись, хе-хе. Пошли, нычка в диване.
Уцелевшие привыкли относиться к трупам почти как к мебели. Без этого умения они бы просто сошли с ума, видя мертвых чаще, чем живых. Разложив диван-кровать, они обнаружили внутри сложенные рядами банки с выцветшими этикетками. Рюкзаки их опять приятно потяжелели, лямки теперь врезались в кожу даже через толстые куртки.
Было еще три тайника, но их, если очень повезет, они навестят в другой раз.
Они уже спустились до третьего этажа, когда Караваев вдруг приник к оконной раме. От неожиданности Мельниченко чуть не врезался в него.
- Что такое?
- Тсс! Собаки.
От этого слова у уроженца Днепропетровска засосало под ложечкой.
В первые дни собачатина часто попадала к уцелевшим на стол. Тогда еще были живы вчерашние домашние любимцы и породистые чемпионы. Оглушенные, раненые и испуганные, они иногда даже сами ластились к людям. И попадали на сковородку. Охотиться на них было одно удовольствие. Там, где плотность населения была высока, их всех повыбили.
Но теперь, когда снег и метели стреножили двуногих, собачье племя отыгрывалось за былое. Особенно там, где живых осталось мало. За это время естественный отбор обошелся с ними так же, как с человеком. Слабые и глупые исчезли в желудках людей или более сильных собратьев, а уцелевшие сбились в стаи, которые не боялись нападать даже на человека с оружием. В условиях постъядерного города, безоружный и ослабленный человек мог проиграть бой и одиночному хищнику, вот только по одиночке они никогда не нападали. А стая из пятнадцати-двадцати тварей могла загнать и одолеть и пару человек с ружьями. Собаки часто нападали очень грамотно. Открытые места они не любили, предпочитая арки, узкие проходы между домами.
В соседнем дворе, отделенном от дома, где устроились самовольщики, снежным пустырем, который когда-то мог быть спортивной площадкой, и рядом гаражей, что-то происходило. Парень покрутил колесико. При двукратном увеличении он увидел только мельтешение размытых силуэтов. При четырехкратном различил, что те принадлежат собакам. При восьмикратном сосчитал их - восемь. Некоторые кружили, другие просто сидели, как фарфоровые статуэтки.
- Чего ж они там трутся? - размышлял вслух Антон.
- Где?
- Возле трансформаторной будки. Ходят кругами, будто пасут кого-то.
- Накаркали… Вот тебе и стая.
Внезапно парень уловил какое-то перемещение. Два зверя отделились от основной кучки и направились в их сторону. Что ни шаг, то быстрее. Что-то почуяли? Или просто совершают плановый обход территории?
Пройдя метров пятьдесят, животные остановились, словно наткнувшись на стену, а затем развернулись и потрусили назад. Поравнявшись со своими сородичами, они смешались с ними, и стая закружилась, будто в танце. И вдруг двинулась в их сторону. Все выглядело так, будто разведчики передали своим товарищам информацию, и те начали действовать. Стая продолжила свое хаотическое перемещение, но постепенно приближалась к дому, где засели два человека.
- Ну что там? Что там? - затараторил Хомяк.
- Идут сюда.
Украинец позеленел.
- Не ссы, прорвемся. Спускаемся на второй, - отрывисто бросил Карабас. - Когда будут вон у той "Нивы", я врублю фонарь. На счет раз стреляем. Патронов не жалей, но бей наверняка.
- Ты рехнулся? - зашипел Хомяк.
- Дубина… Сколько мяса в руки идет. За него нам даже перерасход простят, еще и новых насыплют.
- Как бы они нас самих не схарчили.
- Не схарчат, если сам к ним не выйдешь. Дверь подъездную эти твари открывать не умеют. Мы их видим, они нас нет. Хоть бы не убежали.
- А другие? Если мы начнем пальбу, они же сбегутся со всего Академа.
- Мстить, что ли? - усмехнулся Карабас. - Делать им нечего. Наоборот, если этих уложим, остальные не сунутся.
- Тебе не говорили, что ты на всю башку отмороженный?
- И не раз.
Приглядевшись, Карабас рассмотрел среди темных собачьих спин огромное животное, почти метр в холке. Наверно, вожак. Килограмм пятьдесят мышц и крепких костей. Неужели на трупах такую мускулатуру наел? Или еще и сородичами не брезгует? Собака-каннибал, бр-р-р-р.
Он еще не встречался с такими, но слышал от разведчиков немало историй. И все же страха не было, только азарт.
Когда животных скрыли от них гаражи, дозорные взяли наизготовку автоматы.
Когда первая из собак показалась перед домом, Караваев снял прибор, который при ярком освещении был бесполезен, и направил фонарь на стаю. В луче прожектора животные сломали строй и замерли, навострив уши. Не дожидаясь, пока они придут в себя, Антон навел автомат на самую крупную тварь и сделал первый выстрел…
Еще одна собака крутанулась вокруг своей оси и шлепнулась на бок, задрыгав задними лапами.
Все. Это последняя. Получилось даже лучше, чем он надеялся. Трех уложил он, одну Мельниченко. Эти лежали - одна явно мертвая, разорванная очередью, другие тоже неподвижны. Остальные уже удалились на значительное расстояние. Чувствовалось, что они были стрелянными - растерялись только в первый момент, а потом бросились в разные стороны. Они не вернутся - жить им не надоело.
- Ну и стоило рисковать, - вздохнул Мельниченко, стирая пот со лба. - Нам за них разве что миску супа нальют.
Вдруг Караваев, до этого спокойно осматривавший добычу, хлопнул себя по лбу.
- Ты это… Я на пару минут.
- Куда?!
- Хочу посмотреть, что там в будке. Неспроста они там терлись.
- Делать нечего? - возмутился Борис. - Трупак, наверно, свежий, и все. Ты как хочешь, а я туда не попрусь.
![Алексей Доронин - Сорок дней спустя [litres]](/uploads/posts/books/100815/100815.jpg)
