Альфред Бестер - Голем 100
— Я вижу, вы используете наши формы вежливости, и я вам благодарен за это. Выпьете кофе?
— чернокожие евреи изПоследовали ритуальные чашечки кофе, который пили в шатре, сидя по-турецки, наедине, если не считать сонма непрерывно заглядывавших внутрь сорванцов. После бесконечного обмена любезностями Гретхен начала подбираться к интересующему ее вопросу,
начав с признания в обмане стражи. Шейх Омар расхохотался.
— Нашу стражу набирают и обучают, руководствуясь силой, а не высоким интеллектом. Я потрясен, что хоть один из них слыхал о фалашах. Наша стража в конце концов — то же, чем в старину были «бойцы» мафии.
— Ну, а вы точно так же представляете собой мощь современной мафии.
Омар с небрежным изяществом отмахнулся от комплимента и продолжал оттягивать переход к неотложным делам — свернул на ученую беседу.
— Ах да, фалаши, — несло его, — черные евреи из Эфиопии, Они заявляют, что их прародители — царь Соломон и царица Савская, которая, по преданию, была чернокожей. Еще кофе?
— Благодарю вас.
— На самом же деле их предками были простодушные туземцы, которых обратили в иудаизм задолго до Рождества Христова. После этого некоторые из них крестились, а еще позднее гораздо большее число их приняло Истинную Веру. Очень неустойчивый народ. Мои друзья-израильтяне намучились с этими фалаша- ми в годы становления их великолепного государства.
Гретхен могла тайком порадоваться — сработала и вторая ее уловка. Организация Освобождения Палестины пришла в конце концов к власти в Объединенной Арабской Республике как раз вовремя, чтобы убедиться в полном истощении тех запасов нефти, с которых там раньше как сыр в масле катались. Проявив глубокую мудрость, ООП переключилась на выращивание опиумного мака и нелегальную торговлю производными опиума. Тут снова настало благоденствие, которого хватило до того времени, когда и наркотики и наркомания были узаконены. Рынок рухнул. Гордый и высоконравственный Израиль остался единственным государством, все еще гневно отвергавшим наркотики и яростно боровшимся за то, чтобы поставить их снова вне закона. За это мафия ООП горячо возлюбила израильтян.
— Возможно, мы не станем выводить их из заблуждения, госпожа Нунн, — продолжал шейх Омар. — Наверняка мои бойцы уже всем рассказали о вас, так что
не будем их опровергать. У нас здесь не любят чужих, но очень любят израильтян. Поэтому так для вас будет лучше.
— Вы оказываете мне честь.
— А вы так милостивы, госпожа. Ну а сейчас, если простите мое неучтивое нетерпение, что привело прославленную госпожу Нунн в наш убогий Оазис?
— Весьма необычный заказ. Он требует от меня беседы с Самим Оопом.
— С Самим? Вы на самом деле пришли, чтобы поговорить с Самим?
— Да, с Отцом-Оопом, с Самим.
— Неслыханно! И я не могу вам его заменить?
— Это была бы для меня высочайшая честь, шейх Омар, но я очень сожалею — нет. Мне нужны сведения, которые можно получить только на самом верху.
— Могу ли я осведомиться о характере заказа, требующего таких невероятных действий?
— Заказ секретный — дальше некуда, однако я с доверием вручаю свою судьбу вашей чести, шейх Омар, и буду откровенна и прозрачна до самого донышка.
— Это мне вы оказываете высокую честь.
— А вы так милостивы!.. Заказ касается смертельно опасного небывалого оружия. Никогда еще не было ничего подобного. Я не могу вам ничего рассказать о самом оружии, потому что я как раз занимаюсь составлением несокрушимых патентов для его защиты, но признаюсь, что испытала его мощь на двух громилах из Гили.
Шейх изобразил любезную улыбку:
— Надеюсь, не из наших людей? И каковы же последствия испытания?
— Ах, это! Разумеется, Смертельный-Один, — небрежно уронила Гретхен. — Невероятная поражающая способность. Это очень расстроило субадара Индъдни.
По лицу шейха опять скользнула улыбка.
— При испытании выявилось очень странное побочное действие нового оружия, и мне необходимо — для оформления заявки на изобретение — исследовать это действие и найти ему объяснение. Вот для того мне и необходима помощь Отца-Оопа.
— Это все? Вы хотите всего лишь задать несколько вопросов?
— Именно так. Всего несколько вопросов.
— Каких же?
— Вы их узнаете, когда будете задавать их от моего имени, — я надеюсь, что вы не откажете мне в такой чести. Я никогда бы не осмелилась и помыслить о личной беседе с Самим Оопом.
— Вы так милостивы, госпожа Нунн. Будьте любезны подождать.
Гретхен, на которую обрушились грохот и все запахи Главного Зала, ждала, лениво гадая, как же выглядит устрашающий Отец мафии ООП. Ее опосредованное зрение не помогало ей. Она как раз пыталась сделать выбор между образом здоровенного бугая, по трупам забравшегося на самый верх, и скромным счетоводом, пробравшимся к власти по стопкам бухгалтерских документов, когда после долгого отсутствия вернулся шейх Омар бен Омар. Вид у него был несколько ошарашенный.
— Вас примут. Никогда бы не поверил... Окажите любезность, пойдемте со мной.
— Мне прикрыть лицо?
— Нет необходимости, госпожа Нунн. Долгие годы мы привыкали к странным обычаям неверных.
Она последовала за ним.
По крутым пандусам они забрались на самый верх пирамиды, где их подвергли осмотру четверо горилл- боевиков, и вошли в пирамидальное помещение. Гретхен была вынуждена перевести дыхание.
Огромная зала была выстлана великолепными коврами, увешана бесценными вышивками с изображениями побед Ислама. Через всю комнату тянулся длинный, покрытый инкрустациями низкий стол для заседаний; сидеть за ним следовало по-турецки, на что указывали разложенные по бокам расшитые подушки. Во главе стола возвышался трон черного дерева, вокруг которого столпились шейхи в своих великолепных одеждах. Они точно прислушивались к божественному откровению, так благоговейно склонены были их головы.
Шейх Омар указал на ближайшую к ним подушку, и Гретхен опустилась на нее. Продолжая стоять, он кашлянул. Группа шейхов обернулась и раздалась, но Гретхен никак не могла разглядеть на троне Отца-Оопа.
Омар объявил:
— Женщина фалашей здесь.
Один из шейхов почтительно склонился, вслушиваясь, потом выпрямился:
— Отец-Ооп приказывает неверной суке из евреев подняться и показаться ему.
Гретхен начала вставать, но Омар остановил ее, положив руку на плечо. Глядя на нее сверху вниз, он произнес:
— Отец-Ооп приказывает, чтобы ты встала и дала посмотреть на себя, — и только потом убрал руку.
Гретхен поднялась на ноги. Кучка шейхов у трона раздалась еще чуть-чуть, чтобы открыть ее для взора Отца-Оопа, и ей наконец-то впервые удалось взглянуть на эту легендарную личность. Она увидела древнего старичка, усохшего так, что его руки и ноги походили на палочки, скорчившегося на величественном троне. Пальцы его были изуродованы ревматизмом. Под длинными жидкими, совершенно седыми волосиками розовели проплешины. Лицо... как! Лицо закрыто? Отец- ООП — женщина? Невозможно поверить!
