Альфред Бестер - Голем 100
— Эмпирическое уравнение?
— Я хотела сказать, «знак равенства», но какая разница?
— А ну ложись, и я тебе это покажу.
—
— Что это, Нелл?
— Последнее грандиозное волшебство от моего Нудника, Реджина.
— ПОЧЕМУ? Он пытается влезть в НАШЕ ДЕЛО?
— Он просто старается услужить Царице пчел и ее приближенным, Сара.
— Извини, Нелл, но мы — пас. — В голосах близнецов звучало отвращение. — Его двоичный фокус-покус лопнул. Мы отклоняем.
— Никаких двоичностей. Это, сестры по улью, цена!
— Какая цена? — Определенно, Енту это заинтересовало.
Глава 8— Цена, которую мы должны заплатить Дьяволу.
—
— Нет-нет, только не Господин с Испорченным Телефоном!
— Да погодите вы, — Мери Наобум была озадачена. — Цена, Нелл? Эти черточки?
— Ну да, разве ты не знаешь? У тебя в маркетоне на каждой покупке будут такие черточки.
—- МЫ, мадам, НИКОГДА не ходим сами за покупками!
— Тогда, если разворачиваешь их при доставке.
— Я, мадам, НИЧЕГО не разворачиваю Л*И*Ч*Н*0. Я предоставляю это (ПФУИ!) Пи-девкам (брр-р!).
— Тогда, Сара, тебе придется поверить Нуднику на слово. Компьютер в магазине считывает этот штриховой код и переводит его в цифры — получается цена товара. Потом все цены суммируются и вносятся в счет, который пересылается на твой банковский компьютер.
— Да-да, а тот вопит и брыкается, но платит, — проворчала Ента. — С этой частью процесса мы все знакомы лично.
— Нудник сказал, что Люцифер мог и не показаться, потому что мы не назвали ему цену, которую готовы заплатить за личное выступление.
— Так это и есть цена, Нелл? — Реджину это позабавило.
— Да. Правда, fabelhaft[13]?
— Как решит мой банк. — Енту это не позабавило.
— Нет-нет. Платит не банк. Платим мы.
Мери снова не поняла:
— Платим? Мы?
— Да, лично.
— Сколько? — осведомилась Ента.
— Нудник мне не захотел говорить. Сказал только, что Сатана берет плату не в деньгах.
Барышня Гули надулась:
— Как ему не стыдно!
— Ну, Реджина? Стоит попробовать?
— Честно говоря, Нелл, я не знаю, — засмеялась Реджина. — Мы что, должны пропустить этот код через
домашний компьютер? Не думаю, что он может прочесть такое сообщение.
— Нудник сказал, чтобы мы просто поместили это внутрь пентакля и сожгли.
— Хорошо. Попытка — не пытка, а мы еще дополним ее нашей симфонией зла, чтобы привлечь зловредное внимание Люцифера... Пи-девка! Свечи и вонизмы, будь любезна. Ведьмы, станьте в кружок, и прошу вас — от всей души!
— Это как? — опасливо спросила Ента. — Нам что, распевать: «Толстый штрих, тонкий штрих, пробел, тонкий штрих, тонкий штрих?..» Это будет похуже древнееврейского.
■— Нет, душечка, никакого обряда. Только свечи, вонизмы и наше усердие. Мы должны очень захотеть. Изо всех сил. Захотеть появления Сатаны. Захотеть заплатить его цену, в чем бы мы каждая ее не считали.
* * *
— Где ты пропадала, Гретхен?
— Я потеряла субадара.
— Как потеряла?
—- Уточнение. Он потерял меня.
— Но он был здесь с нами в полный рост, когда давал разрешение на проведение анализа. Он прогнулся для нас — дальше некуда...
— А потом исчез.
— Он просек твою уловку?
— Нет, вызвали на новое злодеяние.
— Ох! Наш Голем?
— Вероятно.
— Не рассказывай.
— А нечего рассказывать. Освежеванный человек, только и всего.
— Освежеванный?
— С него живьем содрали кожу. Причем в накрепко запертой комнате.
— Боже милостивый!
— Индъдни сказал, что, когда они сломали дверь, человек еще был в сознании.
— Я больше не могу.
— Индъдни тоже. Он весь трясся, когда вернулся в участок. У него нежная душа, Блэз. Он мне нравится.
— Он, по-моему, занялся не своим делом.
— Все в Гили заняты не своим делом.
— Ты что-то получила от него?
— Ничего. <)
— И магия психодинамики не помогла?
— Совершенно ничего — наверное, он испытал слишком большое потрясение.
— Да уж, все понятно. Освежеванный живьем! О Господи!
— Его при мне кинуло в мистику. Стал говорить о Сатурне, младшем из титанов (а ты еще тяготишься своим избыточным образованием!). Похоже на то, что Сатурн поразил насмерть Урана (Небо), а из капель небесной крови, упавших на землю, проросли фурии и гиганты.
— Это говорит полицейский?
— Да вот, такой уж это полицейский, наш субадар. На чем я остановилась? Ах, да. Сатурна его мать Рея (Земля) предупредила, что один из его детей свергнет его, и он начал их глотать — целиком, — как только они появлялись на свет.
— А вот это я знаю. Гойя потрясающе написал эту сцену. У него Сатурн выглядит, как один из наших психов в Гили, когда он в бреду.
— Индъдни сказал, что Зевс был младшим из детей Сатурна. Мать спасла его, и он одолел Большого Папашу, изгнал его, а стеречь поверженного поручил Гека- тонхейрам.
— Кому?
— Сторуким. Торчок, да? Стремно. Индъдни сказал, что не может описать этих мифических чудиков. Сказал, что у них не было ни формы, ни обличья.
— Ни формы, ни обличья. Смахивает на нашего Голема.
— Индъдни прямо одержим своим Сторуким.
— Вот это ты у него и выудила? Причудливые перлы из мифологического словаря?
— Все, что мне удалось.
— Мне страшно, Гретхен. По-настоящему страшно.
— Почему?
— Мне начинает казаться, что Индъдни — ясновидящий.
— Ты надо мной издеваешься!
— Нет. Его греческие приколы стыкуются с одной моей находкой в костях громилы.
— Нет, ты шутишь. Как из твоего фуфла могло что- то получиться?
— Я не мог жульничать — возможности не было. По мне ползали все субадаровы кудесники из судебной экспертизы, а эти пижоны — настоящие профи. Я не посмел филонить; пришлось делать все по-честному.
— И?
— И меня теперь вконец подкосило.
— Поняла. Но почему?
— Потому что я выудил еще одну мифологическую жемчужину для Индъдни.
— Да не тяни же, Блэз! Что ты раскопал?
— Я нашел в костях прометий.
— Прометий?
— На все сто.
— Как Прометей? Тот крутой мужик, который стибрил солнечный огонь и дал его людям, а его за это сцапал Зевс?
— Ага, его-то и имели в виду те хохмачи, которые открыли этот элемент где-то в девятнадцатом веке и дали ему такое название.
— А что это?
— Редкоземельный элемент. Символ прометия — большое латинское «Р» и маленькое «т», Рт. Атомный вес — 61. Продукт распада урана. Я обнаружил розовую соль — хлорид прометия.
— В костях.
— В тех самых костях.
— Это нам что-нибудь дает?
— Еще как! Подумай только, в обычных человеческих костях нет никаких — повторяю, нет никаких солей редкоземельных элементов.
