Альфред Бестер - Голем 100
— Никогда не бывает?
— Никогда.
— Никогда-никогда?
— Никогда.
— Тогда такого не может быть?
— Определенно не может. Похоже, что это наша подсказка — искомый вектор. Никак только не пойму, что это значит и на что нам указывает.
— Так, я думаю... Нет, отменяется. Я на минутку попробую почувствовать.
— Чувствуй себе на здоровье.
Минутка тянулась невероятно долго. Наконец Гретхен спросила:
— Может быть, этот Рт стал попадаться из-за такого загрязнения в нашем Коридоре?
Шима отрицательно помотал головой.
— Значит, наши громилы никак не могли его ненароком подцепить?
— Никак.
— Так, может быть, они им специально обзавелись? Сознательно?
— Возможно.
— Его можно получить из еды или питья?
— Никоим образом.
— Ну разве он не содержится в консервантах, укрепляющих средствах, разбавителях, афродизиаках, во всякой оздоровительной рекламируемой дряни?
— Никогда, Гретхен. Слишком редкий элемент и чертовски дорогой, чтобы пользоваться им в промышленности.
— Дорогой... — Гретхен задумалась. — Это важная зацепка. Подумай, чем может пользоваться таким дорогим обычный здоровущий американский хулиган?
— Тоже мне загадка — наркотой.
— Q.E.D. Вот и твой вектор.
Шима неуверенно кивнул.
— Все может быть, да вот беда — никогда в жизни не слышал, чтобы прометий входил в состав тинка, хрома, морда, щекотуна, вообще хоть какой-то дури, а ведь я — по работе с запахами — знаю все эти приколы.
— Тогда наш след еще надежнее, Блэз. Значит, на рынке появилось что-то новенькое, и нам не нужно вязаться со всякой мелюзгой, отслеживать связи — мы выходим прямо на самую верхушку.
Шима снова кивнул, встал и начал слоняться по ее лаборатории. Гретхен его, разумеется, не видела, пото-
му что с ними больше никого не было, но следила за ним по звуку шагов. Наконец он заговорил:
— Это ты будешь копать под саму верхушку, любимая. Я попробую несколько другой путь.
— Какой же?
— Потолкую с оптовыми поставщиками химикали- ев. Они меня знают и скажут мне то, что нам нужно.
— Но они же не торгуют наркотой? Я, конечно, понимаю, что это все сейчас законно, но заниматься этим, если у кого высокий класс, — нет, полный облом!
— Безусловно, однако у толкачей на углу ты не найдейшь прометия. Значит, его добавляют, чтобы как- то по-новому улететь, в какую-нибудь дурь; а купить его они могут только у крупных поставщиков, все по- честному. Ну, а у тех учет всех сделок ведется как надо.
Гретхен кивнула.
— Выглядит заманчиво. — Внезапно она хихикнула: — А у тебя в лаборатории не найдется щепотки Рт, глупыш? Может, нам самим полетать?
— Ты знаешь, совершенно случайно у меня есть сто гран гидрида прометия. Но как нас это приведет к Сторукому Голему?
— Да никак, просто мы возьмемся друг с дружкой за сто рук и полетим в психоделическое будущее, забыв обо всем...
— И нас изберут «Торчками года». Прекрати, Гретхен. Мне вовсе не смешно. Этот Сторукий может сию минуту нас разыскать и содрать с нас кожу!
Гретхен помрачнела.
Шима потрепал ее по плечу.
— Будь осторожнее, dozo[14], ладно? Мы наконец получили наше эмпирическое уравнение! Рт плюс дурь плюс два неизвестных хулигана равняется Сторукому- Голему-Что-Бы-Там-Ни-Было! Нужно пошевеливаться, а ты, Бога ради, не заводи разговоров с грубиянами на углах.
— Хорошо, но и ты побереги себя. Тебя тоже подстерегают неприятности.
— Меня? Какие еще неприятности?
— Индъдни.
— Субадар опасен для меня? Но почему?
— Индъдни подозревает, что ты как-то связан со Сторуким. Потому он так охотно и пошел на сотрудничество. Он сам не прочь втихомолку подманить рыбку.
— Какую рыбку?!
— Твое участие в том, как угробили громил.
— Что за черт, ну я участвовал!
— Не так, как это ему представляется.
— И что же надумал этот индус?
— Что как гениальный химик ты приложил руку к сотворению Голема.
— Что? Франкенштейнов мешок с фокусами? — расхохотался Шима. — Что за дичь! — Внезапно смех оборвался. Его поразила новая мысль: — Неужели это может быть делом рук господина Хоча?
— Все что угодно может случиться в Гили.
Глава 9
Гретхен, конечно, видела Оазис ООП. Всем, кто жил в Гили, он был знаком, хотя попасть внутрь удавалось немногим. Одно из местных «Чудес»: перед глазами вставала пирамида, окруженная синтетическими пальмами на газонах, посыпанных блестящим слюдяным песком; по углам взметали ввысь струи четыре фонтана — нет, это была не драгоценная вода, а хлорбензол, в чем уже со скрежетом зубовным убедились незадачливые водяные воры: одним словом, это был настоящий Оазис.
«Только верблюдов не хватает», — подумала Гретхен, проходя между лап сфинкса (уменьшенной копии Фиванского) к воротам. На страже стоял взвод боевиков ООП в традиционном хаки бойцов пустыни с древними автоматами наперевес. Ее остановили, направив на нее автомат.
— Ты что? — потребовали охранники.
— Шолом алейхем, — ответила она.
— Ты что? — деловито щелкнул досылаемый патрон.
— Гретхен Нунн. Шолом алейхем.
— Говоришь на еврейском. Еврейка ты?
— Vudden? Frig mir nicht kein narrische fragen[15].
— He еврейка когда смотреть.
— Nudnick! Ich bin Falasha Yid[16].
Воцарилось молчание, и внезапно лицо часового расцвело улыбкой:
— Так? А! Черные евреи! Я слышать. Не видеть. Ты очень черный еврейка. Зайти, — и, обращаясь к подчиненным: — Она в порядке есть еврейка. Пустить.
Первая уловка Гретхен сработала. Ее пропустили в громадный холл, невыразимо грязный и вонючий. Там перекатывалось гулкое эхо — у двадцати привязанных верблюдов бурчало в животах, и они мощно рыгали. Там же были разбиты шатры. Там же играли в слюдяном песке голые ребятишки, прервавшие свои занятия, чтобы поглазеть на вошедшую незнакомку. Там же были женщины с закрытыми лицами, во всем черном — они поддерживали сушеными кизяками огонь небольших костерков и тоже глазели на нее, впрочем, не отрываясь от дел. Соборные своды купола скрывались в клубах едкого дыма.
К ней двинулся с приветствием бородатый шейх в роскошных одеждах.
— Шолом алейхем.
— Алейхем шолом.
— Доброе утро, милостивая госпожа Нунн. Как мило с вашей стороны посетить нас.
— Доброе утро, сударь. Простите, но, в отличие от вас, я не знаю, с кем говорю.
— Шейх Омар бен Омар. Нет-нет, не вспоминайте, мы никогда не встречались, но ведь вы одна из знаменитостей у нас в Гили! Вы оказали нам честь, милостивая госпожа Нунн.
— Честь — говорить с вами, шейх Омар.
— Я вижу, вы используете наши формы вежливости, и я вам благодарен за это. Выпьете кофе?
