Роберт Хайнлайн - Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе
Макс читал о таких культурах — они были тихие и миролюбивые, а также богатые неуклюжие амфибии с планеты Палдрон, они также были очень миролюбивы. Возможно, были и другие культуры с таким обычаем, и Макс не был склонен давать моральную оценку представителям рас, отличных от человеческой. Сэм продолжал:
— Я знаю стюардов, по сравнению с которыми наш пузатый Джи выглядел бы просто филантропом. Взгляни на это с его точки зрения. Он считает, что такие вещи являются прерогативой его должности, такой же законной частью его дохода, как и зарплата. Таков обычай. Ему потребовалось много лет, чтобы занять свое теперешнее положение, и он считает, что имеет полное право на вознаграждение.
«Сэм всегда может переговорить меня», — подумал Макс.
Но он не мог признать, что тезис Сэма верен. Существуют вещи правильные и неправильные. И это вовсе не зависит от того, где ты находишься. Это было его внутренним убеждением, настолько глубоким, что на него не могла повлиять даже задорная циничность Сэма. Макс был обеспокоен тем, что попал на корабль обманным путем. Иногда он даже не мог заснуть, размышляя об этом.
Но еще больше его беспокоило то, что обман рано или поздно раскроется. Согласиться ли на предложение Сэма… этот вопрос все время занимал его мысли.
Единственным инопланетянином из подопечных Макса был детеныш паука с планеты Эспера. Приступая к своим обязанностям в «Асгарде», Макс нашел это существо в одной из клеток для кошек. Макс заглянул в клетку, и оттуда на него посмотрело маленькое и печальное обезьянье личико.
— Привет, человек.
Макс знал, что некоторые пауки в определенной степени осваивали человеческую речь, но его это так поразило, что он отскочил назад. Придя в себя, он посмотрел внимательнее на существо.
— Привет, — ответил Макс. — Ого, да ты симпатичный паренек.
Его шерсть была темно-зеленой на спине, а к бокам переходила в оранжевый, который, в свою очередь, переходил в теплый кремовый цвет на маленьком круглом животике.
— Хочу выйти, — сказал паучок.
— Я не могу тебя выпустить. У меня много работы.
Макс взглянул на табличку, прикрепленную к клетке: «Мистер Чипе, — было написано на ней, — Pseudocanis hexapoda hesperae, владелец — мисс Э. Коубен; А-0992»; далее следовала детальная инструкция по диете и уходу. Мистер Чипе ел личинки, запас которых находился в холодильном отделении Н-118, свежие фрукты и овощи, вареные и сырые, и должен был получать йод, если нельзя будет достать морских водорослей или артишоков. Макс полистал страницы своей памяти, вспомнил, что он читал об этих существах, и решил, что инструкция была верной.
— Пожалуйста, выпусти! — настаивал Мистер Чипе.
В его голосе было столько мольбы, что трудно было отказать. Отсек, в котором располагались кошки, был небольшим, и дверь запиралась. Может быть, Мистера Чипса и можно будет выпустить на прогулку, но попозже; сейчас хватало забот с другими животными.
Когда Мак отошел, Мистер Чипе держался руками за решетки и тихонько плакал. Макс оглянулся и увидел, что существо плачет настоящими слезами; капелька дрожала на его смешном носике. Как его бросать в таком состоянии? Макс убрал в хлеву, затем занялся конурами. Когда собаки и кошки были накормлены, а их клетки вычищены, он наконец смог уделить внимание своему новому другу. До этого он его накормил, и тот перестал плакать. Но когда Макс вернулся, существо снова потребовало, чтобы его выпустили.
— Если я тебя выпущу, ты потом вернешься обратно?
Паучок задумался. Условные предложения, по-видимому, не входили в число его семантических достижений, поскольку он повторил свое требование:
— Хочу выйти.
Макс решил рискнуть.
Мистер Чипе прыгнул ему на плечо и начал шарить по его карманам.
— Конфету, — потребовал Чипе. — Конфету.
Макс погладил его.
— Извини, приятель, я не знал.
— Конфету.
— Нет конфеты.
Мистер Чипе лично обследовал карманы Макса, затем уселся на сгиб его руки, приготовясь провести там неделю или больше. Он был не похож ни на щенка, подумалось Максу, ни тем более на паука, хотя у него и было шесть ног. Две передние служили ему руками, а пара средних выполняла двойную функцию. Существо было больше похоже на обезьяну, но гладить его было приятно, как кошку. У него был несколько пряный запах, и, казалось, он был вполне чистым.
Макс попытался говорить с ним, но обнаружил, что его интеллектуальные достижения весьма ограниченны. Конечно, он использовал человеческие слова, но его лексикон был не больше, чем у глуповатого малыша.
Когда Макс попытался возвратить его в клетку, Чипе надумал удрать от него, и Максу минут двадцать пришлось энергично скакать по комнате, пытаясь загнать его в угол. Мистер Чипе носился по клеткам, вызывая тем самым истерику у кошек. Когда же он позволил себя поймать, он все еще сопротивлялся заключению в клетку, прижимаясь к Максу и громко рыдая. В конце концов Максу пришлось выгуливать его, как маленького ребенка, пока тот не заснул.
Это было ошибкой. Был установлен прецедент, и после этого Максу уже не удавалось уйти из питомника, не погуляв с «ребенком».
Макс начал задумываться, кто такая мисс Коубен, обозначенная на таблице, как хозяйка Мистера Чипса. Все владельцы кошек и собак приходили время от времени навестить своих питомцев, но к Мистеру Чипсу никто не приходил. Он представлял ее старой девой с острыми чертами лица, которая получила паучка в подарок на прощание, но не оценила его. И чем больше Макс привязывался к паучку, тем менее привлекательным становился в его воображении образ мисс Э. Коубен.
«Асгард» уже более недели находился в космосе, и прошло несколько дней после его первого космического перехода, прежде чем Максу представилась возможность сравнить воображаемый образ с оригиналом. Он чистил стойла, а мистер Чипе сидел у него на плече, давая советы. В этот момент Макс услышал пронзительный голос из отсека с клетками.
— Мистер Чипе! Чипси! Где ты?
Паучок повернул голову на крик. Немедленно вслед за этим в дверях появилась молодая девушка. Мистер Чипси пропищал: «Элли!» и прыгнул ей на руки. Пока они обнимали и целовали друг друга, Макс осмотрел девушку. Ей, наверное, шестнадцать, подумал он, или семнадцать. Или даже восемнадцать… черт возьми, как может парень определить возраст девушки, когда они чего только не делают со своими лицами? В любом случае красавицей ее нельзя было назвать, и выражение лица ничуть ее не украшало.
Она взглянула на него и нахмурилась.
— Что вы делали с Чипси? Отвечайте!
Такое обращение разозлило Макса.
