Антон Первушин - Пираты Тагоры
Через несколько минут субмарин-врач Таттл вышел из хижины, на ходу запахивая китель. Навстречу ему из метельной мглы шагнул незнакомец в грязной матросской робе. Незнакомец держал на руках труп молодого чучуни, так ловко задушенного сержантом Доррлом. Таттл одобрительно покивал. Знаком велел внести труп в землянку. Терпеливо дождался, когда незнакомец вернется. Потом вытащил из кобуры длинноствольный «кобольд», зарядил сигнальной ракетой.
Зеленые иглы рассыпались над сгоревшим поселком чучуни. Морпехи мигом примчались на призыв офицера. Медленно выговаривая слова, субмарин-врач велел им проходить в хижину по одному. Морпехи подчинились, ведь послушание старшему по званию было у них в крови. Лишь косились недоуменно на чужака, который стоял рядом с имперским офицером как ни в чем не бывало. К чужаку присоединилась девчонка-чучуни в ободранной варварской шубенке. Девчонка взирала на морпехов так, словно она была военнослужащим величайшей Империи, а они – дикарками-потаскухами.
Недоумение морпехов несколько рассеялось, когда товарищи их стали возвращаться из хижины и молча становиться в строй. А тут еще из тундры подтянулись дикарки, которых морпехи только что всласть попользовали. Избитые и измученные женщины смотрели на своих палачей с ужасом и покорностью. Таттл и им велел заходить в хижину. Неужто господин субмарин-врач задумал еще какой-то аттракцион? Он известный выдумщик. Хотя чего тут выдумывать? Загнать шлюх в их логово да поджечь. Пора возвращаться на борт. Вон какая снеговерть началась! А ведь еще против встречки идти…
Изнасилованные женщины возвращались из хижины преображенными. Бестрепетно становились в один строй с морпехами. Это казалось странным.
Настала очередь сержанта Доррла. Он шагнул к хижине, однако замешкался. Оглянулся, пробормотал:
– Виноват, господин субмарин-врач, но… Таттл молча указал на него. К сержанту кинулись, затолкали в хижину. Кроме него, остались еще трое, кто не побывал в загадочной землянке. Они тоже попытались возроптать. И тогда на них бросились все, кроме субмарин-врача, чужака в матросской робе и девочки-чучуни в драной кухлянке.
Глава шестая
Над люком замигал зеленый огонек.
Птицелов нахлобучил каску, подхватил автомат, отлепил зад от жесткого сиденья. Его спутники сделали то же самое. Провонявший машинным маслом и горелой изоляцией десантный отсек самолета наполнился бряцаньем оружия и амуниции.
Восемь ребят в коричнево-зеленом камуфляже – все бывшие боевые гвардейцы. Каждый – на две головы выше Птицелова, у каждого в душе – затаенная ненависть к выродкам. Они были «аспидами» – бойцами сектора особого назначения из ведомства Оллу Фешта «Массаракш-2». «Аспидов» Фешт подбирал самолично из оставшихся не у дел ветеранов гвардии. Им предстояло отнять хлеб у сектора «Оперативного реагирования» старого Отдела «М». И с логикой вроде не поспоришь: давно нужно было отделить исследователей от бойцовых псов. Вот отделили – благодаря Оллу
Фешту. Поэтому Птицелов принимал участие в операции как эксперт, которому знакомы и южные джунгли, и дэковские нравы, и тропинки «Южного парка». Впрочем, без него тоже могли обойтись…
– Так, барышни! – прокричал командир группы Дирк Туус, после чего пинком открыл люк. – С приездом! Шевелите задницами, цепляйте карабины: сегодня нас будет пользовать десантура, а лучше – мы ее!
Птицелов встал, ощущая на спине тяжесть ранца с парашютом. Защелкнул на кольце карабин.
– Пошли-пошли, «аспиды»! – командовал Туус. – Вперед!
Спецназовцы шагали в пустоту и исчезали из виду. Их парашюты раскрывались сразу же, едва они оказывались в воздухе.
– Теперь ты, господин эксперт, – Туус повертел в воздухе перчаткой, – извольте поторопиться, пока о нашем появлении не прознала каждая тварь в этом лесу.
Птицелов одной рукой прижал автомат к груди, другой взялся за закраины люка, выглянул наружу.
Джунгли дремали в сумраке зарождающегося утра. Между деревьями клубился туман, земли не было видно, кудлатые кроны выступали из мглы, словно острова. Их вершины раскачивались, потревоженные ветром. Ранние и поэтому молчаливые крысланы парили на безопасном расстоянии от десантной машины.
– Господин эксперт! – Туус усмехнулся. – Чего ты, а? Сердечко замирает?
– Не замирает, – ответил Птицелов и прыгнул.
Засвистел воздух, с хлопком развернулся парашют. Лететь было совсем недолго, Птицелов даже не успел насладиться ощущением. Две минуты пронзительной тишины, затем – шум листвы и клекот крысланов. Промелькнула раскидистая крона, вспенился перед лицом холодный туман. Птицелов зацепился за переплетение лиан, завалился на бок и лишь перед самой землей остановил свое падение. Отцепился, поглядел на болтающиеся, словно качели, стропы. Что там говорил Туус? Не будет времени снимать с ветвей и прятать парашюты? Ладно…
Никого из «аспидов» он не увидел бы, но его внимание привлекли посвистом. Спецназовцы были готовы к марш-броску, и их командир уже присоединился к отряду.
Гул винтов самолета растаял вдали. Туус поманил Птицелова рукой и без лишних слов указал на зеленую стену папоротников, что возвышалась перед ними.
Понятно. Следовало убраться с места высадки как можно скорее. В джунглях их след затеряется, ищи-свищи потом…
«Аспиды» рванули вперед, за ними поспешил и Птицелов. Все спецназовцы были вооружены до зубов. В руках – маленькие, почти игрушечные пистолеты-пулеметы. В чехлах за спиной – автоматы с оптическими прицелами и прочей ерундой, которую использовали в бою спецподразделения. Ну и гранаты разных типов для комплекта.
Воевать с бунтарями само собой никто из «аспидов» не собирался, на то войска есть. Но вот подстрекателя-грязевика им нужно было обнаружить и извлечь из толпы. Извлечь и забрать в Столицу.
Таков план.
По последним данным, армия Бооса Туску уже добралась до границы «Южного парка». Как станут развиваться события дальше, никто не представлял. Несколько «вертушек» вели наблюдение, не приближаясь на расстояние прицельного огня – десантники с земли лупили бронебойными почти без промаху. Один вертолет уже затонул в дельте Голубой Змеи, не дотянув до Курорта. Еще один упал в джунгли, а его пилоты зачем-то присоединились к Туску.
Туман растаял. Небо набирало дневную яркость. Заросли галдели голосами сотен животных и птиц. И листва была какой-то необычно яркой; Птицелов нигде не видел еще такой зеленой листвы – даже в лесах, что окружали его дом в детстве.
Сначала они двигались с черепашьей скоростью: четверо «аспидов» орудуют мачете, еще четверо плюс Птицелов стоят на страже. Потом наоборот. Без лишних разговоров, без суеты. Размахивая мачете, бывший делинквент невольно вспоминал, как прозябал на раскорчевке. Только тогда им выдавали топоры – тяжеленные, на длинной ручке, а не мачете. В остальном было все то же самое: вгрызаешься в источающую запахи прели и тропических цветов заросль, а сам поглядываешь по сторонам: как бы на макушку не свалилась какая-нибудь хищная дрянь.
