Джон Браннер - Всем стоять на Занзибаре
Преподавать: математику, английский, французский, географию, экономику, право…
Готовить: учителей, врачей, медсестер, инженеров, метеорологов, механиков, агрономов…
Строить: дома, школы, больницы, дороги, доки, электростанции, заводы…
Перерабатывать: железо, алюминий, вольфрам, германий, уран, воду, полиэтилен, стекло…
Продавать: электричество, ножи, обувь, телевизоры, бычью сперму, спиртные напитки…
Жить: быстрее, дольше, не считая затрат…
БЕНИНСКИЙ КОНСОРЦИУМ ИЩЕТ… ИЩЕТ… ИЩЕТ!
РЕЖИССЕРСКИЙ СЦЕНАРИЙ (33)
СХВАТИЛ И БЫЛ ТАКОВ
Пока Дональд звонил, дождь перестал, но вода еще бежала по желобам. На краткую вечность ему показалось, будто журчание, с которым она исчезала в водостоках, единственный звук во вселенной.
Наконец суперинтендант Тотилунг произнесла:
– Полагаю, профессор Сугайгунтунг ожидал сегодня вашего визита, мистер Хоган. Он сказал, что предложил вам приватное интервью.
– Верно, – ответил Дональд, его голос скрипнул, как старая кованая калитка.
Одной ногой он еще стоял в телефонной будке, в руке держал газовый пистолет, коммуникомплект висел у него на плече. Дональд скосил глаза в сторону улицы – путь к отступлению преграждал полицейский с тазером на изготовку.
– И экскурсию в его сопровождении по его лабораториям.
– И это тоже верно.
– Вы полны противоречий, мистер Хоган. Любой иностранный репортер душу бы отдал, лишь бы оказаться на вашем месте. А вы не удосужились даже позвонить профессору. Вы уверены, что завтра ваши хозяева будут довольны вами так же, как сегодня утром?
Глаза Тотилунг, яркие, проницательные, темные, как изюмины в сдобной булке, пригвоздили его к месту. Первое потрясение начало уступать место неподдельному страху. Дональд почувствовал мучительное покалывание пота под одеждой.
– Я предполагал заехать к профессору Сугайгунтунгу домой сегодня вечером.
– Вы рассчитываете найти там всю нужную вам информацию: его подопытных животных, его таблицы и графики, данные компьютерного анализа, видеозаписи, инструменты? – язвительно поинтересовалась Тотилунг.
– Позвольте мне самому планировать мою работу, и я с радостью предоставлю вам выполнять вашу, – сухо ответил Дональд.
– Значит, вы упустили свой шанс, – пожала плечами Тотилунг. – У меня ордер на ваш арест по обвинению в нападении, членовредительстве и порче камеры, собственности мисс Фатимы Сауд, – и по-ятакангски добавила своему спутнику: – Принеси сюда наручники, но держи пушку наготове! Этот человек – тренированный убийца.
Не спуская с Дональда настороженного взгляда, полицейский вытащил из кармана наручники и приблизился к Тотилунг.
«Меня одурачили. Обвели вокруг пальца. Зажали в тупике. Ну, откуда мне было знать, что я стану загнанным в угол зверем? Что придется выбирать, убить или быть убитым. Я все бы отдал, лишь бы вернуться к прежней жизни – скучной, пустой, обычной! Все что угодно!»
Но он не мог позволить, чтобы его арестовали, продержали где-то, потом, вероятно, депортировали. Сегодня нужно сорвать куш, схватить свой пропуск домой и бежать.
Сделав несколько глубоких, контролированных вдохов, он принудил себя успокоиться. Предположим, Тотилунг разыскивала его, когда пришел рапорт, что он связывается со спутником «АССТ» из этой будки, и она поспешила прямиком сюда. Улица, в которую выходит проулок, слишком узкая, патрульной машине в нее не заехать, значит, водитель ждет в конце квартала. Если повезет, он сможет ограничиться только Тотилунг и ее единственным подчиненным.
Он обреченно обмяк, опустил плечи, когда она взяла наручники и подошла к нему, держась так, чтобы своим телом не блокировать поле обстрела своему подчиненному. Последний с тазером наготове последовал за ней по пятам. Дональд протянул руки, словно собираясь покорно дать себя заковать, и выстрелил из газового пистолета – но не в Тотилунг, а в ее подчиненного.
Струя газа опалила ему щеку, ослепила на один глаз, полилась ему в рот, когда он охнул, ошпарила легкие, от чего он, задыхаясь, согнулся пополам. Рефлекторно полицейский спустил курок, но разряд ушел в землю, зашипела груда мусора в двадцати футах слева. Дональд не стал тратить на него время. Выпрямив напряженные безымянный и мизинец той же руки, в которой держал газовый пистолет, он с силой ткнул пальцами в мясистый подбородок Тотилунг. Отвлекшись на наручники, она не успела закрыть лицо. Он ударил ее по ноге ниже коленной чашечки, и когда она отшатнулась от боли, он, отбросив газовый пистолет, толкнул ее в плечо и опрокинул наземь.
Суперинтендант упала навзничь, рот ее открылся для крика, и Дональд обеими ногами прыгнул ей на живот, выбив из легких воздух. Тем временем начал приходить в себя полицейский: задыхаясь и плача, он водил тазером, словно смертельно боялся попасть вместо Дональда в начальницу.
Спрыгнув с Тотилунг, Дональд отбросил полицейского к Дальней стене переулка. Мягкая шапочка не защитила голову, с глухим стуком ударившуюся о камень. Взвыв, он выронил пистолет.
Дональд подхватил оружие еще прежде, чем оно коснулось земли, отступил на шаг, переворачивая его в руке, и застрелил сперва полицейского, потом Тотилунг.
«Это лучшее, что мы умеем дать ближнему. Мы в этом изумительны, великолепны, не имеем себе равных».
Теперь действовать следует быстро: подтащить друг другу трупы, на их запекшейся от жара, точно шкурка жареного поросенка, коже проступила пленка расплавившегося жира, а значит, надо очистить руки…
Вытерев их о форму полицейского, Дональд снял с плеча коммуникомплект и, как его учили, затолкал коробок спичек под крышку. Держа руку на рычажке громкости, он мысленно нарисовал себе план соседних улиц и пришел к выводу, что патрульная машина, на которой Тотилунг подвезли как можно ближе к засвеченной телефонной будке, должна стоять справа от проулка. Квартал как будто просыпался – заканчивалась сиеста.
Сдвинув рычажок на последнюю, немаркированную отметку, он бросился бежать.
Выскочив из проулка и увидев перед собой людей, он перешел на шаг, заставляя себя двигаться как можно медленнее. Правую руку он держал в боковом кармане ветровки, чтобы спрятать выпирающий пистолет. Пройдя так шагов двадцать, он услышал за спиной глухой вибрирующий гул, какой бывает при землетрясении. Люди вокруг вздрагивали, оглядывались по сторонам, тыкали пальцами куда-то вправо. Он скопировал их движения из страха выделиться из толпы чем-то еще, помимо внешности, и увидел, что целых два здания справа от переулка стали вдруг крениться, повалили клубы дыма и пыли. Улица взорвалась криками.
