Константин Бояндин - Последний час надежды
— Легко сказать, — я встал, отошёл к окну. В городе кипела жизнь. Здесь Стоунхендж не был памятником, к которому допуск был только по специальным разрешениям. Здесь это был аттракцион для всех подряд. Ну хоть к камням не подпускали. Как мы будем обратно уходить — не представляю. Что подумают зеваки?!
— Ничего они не подумают, — услышал я из-за спины. — Ну вздрогнет человек, ну споткнётся на ровном месте. И все.
Я снова разозлился — сейчас, пока ни одна из способностей видящего мне не подчинялась, я ощущал себя ужасно. Как быстро я привык к тому, что могу заниматься «кройкой и шитьём» реальности!
Или не быстро? Ведь для меня это длится много лет, пусть на календаре прошло несколько месяцев.
В следующий момент мне показалось, что в комнате взорвалась бомба.
* * *Я не сразу понял, что сижу на полу, упираясь ладонями за спиной, а Ники сидит рядом и поддерживает за плечи. София, встревоженная, стояла в двух шагах — вернулась только что, ходила куда-то звонить.
— Всё хорошо? — Ники не выглядела встревоженной. — Голова не кружится?
— Нет, — я встал — не сразу, голова всё-таки кружилась. — Что это? Я не…
Я почувствовал. Услышал знакомый «шёпот мыслей» — там, в привычной Галлии, по нему можно было понять, спит человек или нет. Я открыл ладонь, сосредоточился… и монетка появилась на ней. Ещё одно усилие — и исчезла.
Ники крепко сжала мою ладонь, улыбнулась и отошла к столу.
— Что теперь, Софи? — она налила себе кофе и уселась. — Тебе нравится, я вижу?
— Нравится, — Софи, говорящая почти басом — это что-то! Её и саму это забавляло. — У неё… у меня послезавтра выступления, — сообщила она. — Не хочу ей мешать. Если мы сейчас вернёмся, то куда? То есть, когда?
— Я не знаю, Софи, — Ники пожала плечами. — Просто не знаю.
— Вы засекали время? Я не успела… голова пошла кругом.
— Девять тридцать семь или девять сорок, — вспомнил я. Я почти сразу посмотрел на руки, когда понял, что я — не я. Заодно и время увидел.
— Спасибо! — София вынула то, что походило на её тамошний наладонник. — Ой! — она недоумённо уставилась на его экран. — Ничего не понимаю!
— Что случилось?
— Я не могу вспомнить пароль, — пояснила Софи. — Будто это не я… — она бросила прибор в кресло. — Ничего не понимаю!
— У тебя есть какая-то система? — спокойно осведомилась Ники. — Как ты придумываешь пароли?
— Есть, — буркнула София. — Не подслушивай!
— Больно надо, — фыркнула Ники. — Да не расстраивайся! У тебя же есть память. Своя собственная. Ну или в блокнот запиши.
— И что будет с тем блокнотом… когда мы обратно?
Ники развела руками.
— А что с ним сейчас?
София достала блокнот, пролистала его. Вздохнула с облегчением.
— Всё в порядке. Только…
Она посмотрела на нас с Ники.
— Я не очень понимаю, на каком языке это написано. Я могу его читать и писать, наверное, тоже, но я не знаю, что это за язык!
Тут только до меня дошло, что я, действительно, не знаю, на каком языке мы говорим! Он был чем-то похож на галльский, но не был галльским.
— О боже! — София прижала ладони к лицу. — Я не заметила, — продолжила она уже по-галльски. — Ничего себе!
— Мы вживаемся в этот мир, — пожала плечами Ники. — Софи, перестань греть этим голову. Ты знаешь этот язык, и мы с Брюсом его знаем. Захочется посекретничать — поговорим по-галльски. — Она рассмеялась.
— Ужасно необычно! — призналась София. — Мне нужно ещё несколько часов, — добавила она. — Потом мы можем возвращаться.
— Так быстро? — удивился я. — Я бы задержался здесь ещё немного… просто походить, осмотреться! — я встретил взгляд Ники. Она снова фыркнула и отвернулась.
— Брюс, мы не знаем, как идёт там время, — София выглядела немного встревоженной. — Я бы не стала задерживаться. Я быстро! — она выскользнула за дверь. При её нынешних размерах это выглядело комично.
— Здесь спокойно, — Ники смотрела в окно. — Но беспокойство придёт за нами следом, Брюс. Нам правда не стоит здесь задерживаться. Хотя я тоже хочу… осмотреться. — Она смотрела мне в глаза и вид её был — серьёзнее некуда, но глаза её выдавали.
* * *Мы договорились встретиться в номере через два часа, если необходимо — созвониться.
Едва мы спустились в фойе, как к нам — к Ники — подбежали ещё две девушки. Одна, как и сама Ники — мулатка, а другую там, дома, я бы назвал галлийкой — откуда-то с юга. Обе легко одеты, не иначе — собрались в поход к Стоунхенджу.
— Мари! — воскликнули они в голос. — Как не стыдно! Ну куда ты пропала?! Мы же договаривались…
Тут они заметили, что Ники держит меня за руку.
— Мари! — укоризненно воскликнула мулатка. — Мы же…
— Это Александр Деврон, — представила меня Ники. — Прошу любить и жаловать. Александр, это Елена, это — Кристин.
— Ой! — темнокожая Кристин отпрянула. — Извините! Я подумала…
— Александр предложил мне работу, — Ники сильнее сжала мою ладонь. — У нас чисто деловые отношения.
И рассмеялась. И сразу же посерьёзнела.
— Ты неисправима, — вздохнула Елена. Точно, галлийка! Сразу видно по выговору. — Александр… вы не очень обидитесь, если мы украдём у вас Мари минут на десять?
Ну как я мог обидеться! «Через полчаса зайди в ресторан», услышал я «мысленный голос» Ники и остался предоставлен сам себе. Ну что же, вот и повод прогуляться по городу.
Я не очень удивился, когда память принесла мне известие, что Александр Деврон владеет не очень большой, но прочно стоящей на ногах ювелирной фирмой. Ещё меньше меня удивило то, что организовал эту фирму ещё его прадед. И вовсе не смутило то, что прадед Александра жил в Северных Штатах.
Сорок минут, которые я потратил на прогулку по городу, я запомнил навсегда. Каждые пять-шесть минут на меня накатывало чувство эйфории. Хотелось просто остановиться, закрыть глаза, улыбаться и радоваться жизни. Я так и делал. Мне было всё равно, что там подумают окружающие.
Я сделал с полсотни снимков здешнего Солзбери на своё телефон. Интересно, сохранится ли что-нибудь после того, как я вернусь назад? Я не удержался, и купил безделушку — крохотную керамическую кружку. В основном Солзбери выглядел, как и у нас — может, здания стояли чуть иначе, да самые новые из них выглядели по-другому. А может, это память Александра сбивала меня с толку. Ники была права, стоило перестать бояться, и с каждой минутой я всё больше становился Александром, оставаясь при этом Брюсом. Я знал, куда и когда он собирается, что ему нужно сделать. По счастью, сегодня у него не было неотложных дел. Не знаю, как бы я с ними справился.
